Елена Лисавчук - Сумеречный ветер

– Проследи, чтобы моя личная помощница искупалась и переоделась, – поднимаясь по лестнице на мостик, бросил Доар. – Не хочу, чтобы жуткий смрад отбил мне аппетит за ужином.

Окара невольно принюхалась к себе, Кеона, как ни странно, тоже разволновалась, словно речь шла о ней. Но тут было нечто другое. Со встревоженно-испуганным лицом она посмотрела вслед капитану и, проводив его взглядом, махнула Окаре рукой, неприязненно процедив:

– Иди за мной, личная помощница.

С усилием заглушив порыв пойти сестре наперекор и самой отправиться исследовать бригантину, Окара немного помедлила и, гордо вскинув подбородок, важно последовала за провожатой. Девушка с любопытством косилась на сокетов, которые внимательно рассматривали ее, а когда она проходила мимо, склоняли головы.

Вот с кем не хотела еще раз встречаться Окара, так это с младшими помощниками капитана, верными подручными Кеоны. От двух головорезов исходила такая неприязнь, что, оказавшись в небольшой уютной комнатке, она с трудом сдержалась, чтобы не захлопнуть перед ними дверь. В их присутствии ее даже не смутила скудность, с которой были обставлены апартаменты: кровать, прибитая к полу, да сундук у стены напротив. За небольшой дверью скрывалась крохотная, по мнению Окары, привыкшей к роскоши, ванная комната, куда и проследовала за ней Кеона.

– Вот тебе вода, – пнула ведро сестра, расплескав половину, – но имей в виду – ни ванны, ни прислуги на бригантине нет. Это место не для слабых неженок. Здесь тебе придется самой себе прислуживать.

– Замечательно, – чопорно кивнула Окара и, вернувшись в комнату, осторожно присела на край кровати, отчаянно молясь, чтобы в матрасе не было насекомых. Она старалась не давать сестре лишних поводов для насмешек. – Наконец-то мне никто не станет указывать, что делать.

– Ты себе неверно представляешь службу сумеречника, – неприятно усмехнулась Кеона. – Ничего, на первой остановке сама сбежишь.

Кинув сестре сверток, она широкими шагами покинула каюту.

Окара закрыла за сестрой дверь и уже внимательнее рассмотрела комнату. Круглое и единственное окно в стене, плед с потертостями на кровати и линялый на полу не спасали удручающего вида места, в котором ей предстояло жить.

Ужасные условия, но все же лучше, чем на улице. И уж точно лучше, чем на «Розовой жемчужине» у Ио.

Окара стянула с себя грязное свадебное платье и, ежась, тщательно обтерлась небольшим полотенцем, что отыскала в сундуке. Вода была ледяной, а найденное полотенчико – тонюсеньким, отчего его часто приходилось мочить. К концу купания пальцы девушки окоченели, а сама она дрожала от холода, сковавшего тело.

Стуча зубами, Окара с трудом натянула на влажное тело белоснежную рубашку, обтягивающие ноги узкие брюки, оставленные Кеоной на кровати, и затянула темный корсет, прилагающийся к форме. Вроде и оделась, но ощущала себя голой в странном наряде. Слишком открыто, слишком мало ткани, да и без пышных юбок совершенно непривычно. Окара не знала, куда деть руки.

Она расчесала длинные густые волосы найденным в сундуке гребнем и заплела тяжелую косу. Да, они еще не высохли, но Доар говорил что-то про ужин, а значит, не стоило заставлять его ждать.

В животе предательски заурчало.

Окара не помнила, когда ела в последний раз. Быстро сняв с себя оставшиеся украшения и сложив их в платок, она сунула сверток под матрас.

Платье девушка бросила объемным ворохом у двери, чтобы сокеты позже выкинули его. Едва она подумала, что ей стоит перекусить, как дверь открылась, и в комнату, осторожно неся поднос, вошла Кеона.

– Готова? – сухо спросила она, водрузив ношу на кровать.

«Нет», – хотелось ответить Окаре, чтобы позлить сестру, но, ощутив ароматные запахи, она обреченно кивнула:

– Да.

– Тогда бери поднос и следуй за мной, – скомандовала сестра.

И, не глядя на Окару, вышла. Девушка осторожно подхватила тяжелый поднос, и, думая о том, как бы тарелки не повалились, последовала за Кеоной. Та уже поднялась по лестнице, а Окаре только предстояло совершить подъем. Нащупав ногой невидимую за подносом ступеньку, она сделал первый неуверенный шаг.

Мало того, что надо было подниматься на ощупь, так ожидавшие на верху лестницы сокеты на нее пялились. Ей стало неловко от их пристальных взглядов, но она заметила, что на бригантине в брюках ходят все девушки. На корабле Ио и того хуже – успокаивала себя Окара. Ей нечего стыдиться.

Взобравшись по лестнице, она выдохнула с облегчением и победно улыбнулась сестре. Та изогнула бровь и быстро двинулась по коридору, Окара поспешила за ней. Остановившись у дальней двери, старший помощник широко распахнула перед Окарой дверь капитанской каюты.

Девушка гордо проплыла мимо сестры. У круглого окна стоял стол, туда она и поставила поднос. Внезапно за ее спиной раздался стук закрывающейся двери. Младшая Тоберон растерянно обернулась: в каюте не было ни души.

– Эй, – позвала она. – Э-э-э… Капитан! Ваш ужин!

Тишина была ответом, видимо, Доар вышел. Рассматривая обстановку, Окара уселась на стул. Да, эта каюта не чета ее крохотной комнатушке.

Широкая кровать казалась удобной, а стол выглядел добротно. Да и шкаф с ширмой имелись. Хотя, конечно, в сравнении с хозяйскими апартаментами в замке Тоберонов капитанская каюта скорее походила на комнату прислуги.

В животе снова заурчало. Решив не дожидаться хозяина, Окара поднялась из-за стола. На кровати она заметила разложенную одежду и подошла ближе, чтобы рассмотреть. Просторная белая рубашка, простые брюки, кожаный пояс. Окара покосилась на входную дверь и, убедившись, что она закрыта, склонилась к рубашке. По ее мнению, у капитана должны быть достаточно широкие плечи, чтобы носить ее, иначе рубашка будет висеть на нем, как на вешалке.

Принюхавшись, она улыбнулась: чистая, пахнет солью и ветром. Провела кончиками пальцев по мягкой ткани.

Доар быстро вымылся в небольшой лохани. Перед отбытием нужно повидаться с императором, а задерживаться еще на одну ночь в столице он не собирался. Светские рауты ему неинтересны, да и времени не хватало. Его внимания требовали неотложные дела.

Обмотав бедра полотенцем и оставляя на полу влажные следы, он вернулся из умывальни в каюту и, застав у кровати Окару, остановился на пороге. Не отрывая взгляда от стройной, изящной женской фигуры, он прислонился плечом к дверному косяку. Без рюшей и оборок, в форме сокета, девушка выглядела настоящей искусительницей с телом богини. Окара Тоберон была прекрасной и неуловимой бабочкой с непредсказуемым нравом. Девушка с лицом ангела и характером гарпии обладала неподдельным очарованием. Но не только это привлекало к ней мужчин. Окаре были свойственны прирожденная чувственность, невыносимая дерзость и утонченная красота. Она являла собой средоточие пленительных контрастов.