Екатерина Радион - Не проси ее петь о любви [Publisher: SelfPub]

Отчаянно зевая, Тэми подошла к алхимическому столу, выключила горелку и дрожащими руками вцепилась в колбу с жидкостью цвета индиго. Выдохнув, она залпом осушила ее и закашлялась. Во рту поселилось неприятное ядреное горько-сладкое послевкусие. Сердце забилось быстрее, сон сняло как рукой, Тэмлаэ довольно улыбнулась.

– Да, определенно, эта штука делает утро добрым хотя бы с одной стороны, – пробормотала жрица себе под нос.

Ловко вытащив колбы, пробирки и прочие стеклянные емкости из перегонного куба, она сгрузила их в раковину, пропела заклинание и с удовольствием понаблюдала за тем, как невидимый помощник начал их намывать.

– Какой чудесный день! – выкрикнула жрица то ли себе, то ли всему миру.

Она танцующими движениями добралась до маленькой кухоньки, вытащила продукты и запела. Ножи тут же взмыли в воздух и принялись нарезать для нее завтрак: тонкими ломтиками батон, мелкими кусочками колбасу и зелень. Сыр сам собой скатывался вниз по терке, а венчик взбивал яйца с молоком. Сковородка с готовностью перелетела на огненный камень маны, на нее тут же упали два тончайших ломтика бекона, перевернулись через несколько секунд и, полежав еще немного, улетели на тарелку, которую тут же накрыл сверху стеклянный колпак.

Но Тэмлаэ не видела этого, пританцовывая уже у своих запасов с травами. Она ловкими движениями отламывала сушеные веточки и закидывала их в ступу. Туда же полетело несколько странного вида светящихся камушков и сморщенных ягод. Наконец жрица отмерила ароматные масла, довольно хлопнула в ладоши, промурлыкала себе под нос заклинание, и пестик принялся толочь смесь. К тому времени алхимическая посуда уже была вымыта. Тэми подхватила ее и принялась закреплять в перегонном кубе, продолжая пританцовывать. Выпитое с утра зелье не только придавало сил, оно еще и заметно улучшило настроение.

Тем временем завтрак перелетел на стол, вилка недовольно постучала по пустому стакану, привлекая внимание жрицы.

– Уже иду, спасибо! – довольно улыбнувшись, ответила Тэмлаэ, поставила на законные места реторту и колбу, проверила, насколько тщательно перетираются травки в ступе и села за стол.

Скрестив перед собой ладони, она расставила пальцы в сторону и вознесла молитву Десяти, благодаря их за то, что все еще жива и не отбросила коньки с таким изматывающим темпом.

В дверную прорезь проскользнула утренняя газета. Тэмлаэ подманила ее песней, развернула, пробежалась глазами по свежим сплетням и открыла на последней странице в поисках новостей из мира медицины. Она ревностно следила за успехами коллег, мечтая стать величайшей целительницей всех времен. Недовольно поджав губы, она отметила достижения некой Фараэ, создавшей новое обезболивающее заклинание. Больше новостей, пробуждавших внутри дух соперничества, не было. Тэми с наслаждением доела яичницу и уже почти допила кофе, когда ее глаза наткнулись на маленькое предложение в самом низу страницы, напечатанное почему-то мелким шрифтом.

Жрица поднесла газету поближе к глазам и принялась вглядываться в написанное. Тэмлаэ побледнела и сглотнула, а потом в ее глазах появился неистовый огонек безумного исследователя.

– Белая удавка, говорите? Проклятье, почему так далеко?! Мне надо срочно к проректору! – самой себе сказала Тэми, доела завтрак и вышла на середину комнаты.

Крутанувшись на пятках, жрица расставила руки в стороны и запела. Вокруг нее засуетились невидимые слуги, расчесывая волосы и укладывая их в замысловатую прическу на затылке, надевая на Тэмлаэ дневное платье и предлагая на выбор разные башмачки. День должен был быть суматошным, и Тэми выбрала атласные туфельки без каблука.

Покрутившись перед зеркалом и убедившись в том, что выглядит просто прекрасно, Тэмлаэ отправилась на улицу. Она замерла на пороге, резко развернулась, подбежала к ступке, удовлетворенно кивнула и высыпала содержимое в колбу с круглым дном. Добавив туда дистиллированной воды, жрица тщательно перемешала содержимое, вставила колбу в зажим перегонного куба и зажгла под ней огонь.

“Когда-нибудь ты точно потеряешь голову, Тэмлаэ. На одних только зельях долго не продержишься!” – отчитала она саму себя и вышла на улицу.

Башня богов уже ожила. Сегодня был второй день декады, день Белого Сонтума. Многие жители башни вывешивали белые же флаги у входа в дома, лавочки и закусочные. Кто-то даже выставлял белые цветы. Белый Сонтум был вторым по значимости божеством в пантеоне, день должен был быть хорошим.

Тэми обошла третий ярус башни, спустилась на второй и направилась в центральный храм. Утренняя молитва в этот день была не обязательной, и многие предпочитали поваляться подольше в постели. Тэмлаэ же для себя решила, что утренние молитвы для нее в приоритете, ведь они совершаются на свежую голову. А к ночи может и дел навалиться столько, что не разгребешь все!

Заняв место за массивной колонной из белого мрамора, Тэми достала учебник по теории магического права и углубилась в чтение. Первая пара обещала быть напряженной, и стоило повторить прочитанное на ночь. Мимо проходили другие верующие, кто-то косил на нее взглядом или неодобрительно качал головой, иные даже позволяли себе недовольно цокать языком, но Тэми было плевать на это. Она знала, что все делает правильно, выжимает себя без остатка. И если кто-то может позволить более расслабленную жизнь, то пусть. А у нее каждая минута на счету.

Мелодичный перезвон колокольчиков пронесся по храму. На душе сразу же стало легко и спокойно. Тэми запихнула учебник в сумку и встала. Будучи жрецом, она прекрасно знала, о чем сегодня будут говорить на проповеди. Прикрыв глаза, она позволила себе погрузиться в собственные мысли и молитвы.

“Белый, Хранитель Ночи, пусть все получится и беды обойдут стороной”, – обратилась Тэмлаэ к божеству второго дня и напряженно сжала кулачки.

Прижав руки к груди, жрица раз за разом повторяла свою странную просьбу, смысл которой разгадать было под силу лишь богу. И Тэми очень надеялась, что ее услышат.

После утреннего молебна всегда отчаянно хотелось. По крайней мере, Тэмлаэ не могла отказать себе в удовольствие заскочить в ближайшую кофейню и захватить парочку пирожных.

С наслаждением вгрызаясь в свежайший эклер с нежным кремом, она бодрым шагом направилась к вагонеточной станции. Ей хотелось хоть на мгновение снова оказаться в детстве: кружиться, танцевать, петь прямо на улице, наплевав на мнение толпы. Но Тэмлаэ понимала, что жрице, желающей добиться высокого положения в обществе, не пристало себя так вести. Даже ее быстрый шаг был недопустимой роскошью.

“Да пошли вы все! С вашими правилами и приказами! Сначала требуете кучу всего, а потом воротите нос, что Тэмлаэ то не так сделала, Тэмлаэ се не так сделала! У меня, как и у вас, всего двадцать четыре часа в сутках!”