Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

Сасори ударил кулаком левой нижней руки по ладони правой нижней, подняв лицо на Манду.

— Время готовить Унаги-Дон.

Змей яростно зашипел и бросился в атаку, но Сасори прыгнул навстречу, в чем ему помогали выплевывающие пламя сопла на спине и ногах. Врезавшись животом в нос змея, Акацки ухватился за него нижними руками, а верхними начал бить по голове. Манда тряхнул головой, подбрасывая противника в воздух, и уже открыл пасть, готовый пустить в ход клыки. Но Сасори, перевернувшись в воздухе, выставил вперед руки и выпустил в пасть змея струи горящей смеси. Манда схлопнул пасть, шипя от режущей изнутри боли. Акацки приземлился ему на морду, сопровождая падение ударом, ощутимым даже для громадного змея. Из нижних рук Акацки выскользнули изогнутые клинки, которые он и воткнул в чешую Манды, чтобы устойчивее держаться на его голове. А затем пальцы на верхней правой руке разошлись, высвобождая цепную пилу, на звеньях которой, как и на клинках, сверкали капельки яда.

Сасори несколько раз полоснул морду Манды пилой. Тот безуспешно пытался сбросить с себя Акацки и, извернувшись, схватил того кончиком хвоста и выдрал, как клеща, вместе с кусками мяса и чешуи. Но кукольник лишь сложил все четыре руки в причудливой печати. Перегрузки от размахивания хвостом его никак не трогали.

— Кучисе Акума Хантер!

Из сработавшей прямо в воздухе печати призыва он вытянул клинок, на фоне которого и Кровопийца бы показался небольшим. Обоюдоострое прямоугольное лезвие, четырех метров в длину и полметра в ширину. Легко размахивая этой громадиной, Сасори вогнал клинок в удерживающий его хвост. Манда взревел и дернул хвостом, стряхивая противника. Акацки, отлетая в сторону, удержал лезвие в плоти змея, разрезав кончик хвоста надвое. Извернувшись в полете и тормозя пламенем, он легко приземлился на ноги, не обратив внимания на поломанные его телом ветви и деревья.

Подняв ладони верхних рук на уровень лица и сжав-разжав их, Сасори качнул головой.

— Большой и сильный — это, конечно, забавно. Но мне привычнее другая тактика, — и снова складывая печати, скомандовал. — Кучисе но Дзютсу! Кугутсу но Дзютсу!

Из-за дымовой завесы поднялся громадный, хотя и примерно вдвое уступающий размерами Манде, механический скорпион. Подняв своего хозяина над макушками леса, кукла бросилась в схватку со змеей.

Джокер уверенно шел по опустевшему мосту. Точнее, под его ногами валялись немногочисленные тела мертвых и раненых, но до них ему не было дела. На его стороне пропасти продолжался бой. Воины Змеиного Сеннина были сильны, а главное — живучи, и люди не перебьют их быстро. Но у него была своя цель.

— Пока мой коллега потрошит змеюку на Унадон… — улыбаясь, смотрел он на Орочимару. — А ты чего такой серьезный? А? Это из-за моего лица, да? Хочешь знать, откуда эти шрамы?

Каботу и Гурен напряглись, но Орочимару внешне выглядел спокойным. Джокер остановился, продолжая пристально смотреть на сеннина.

— Мои родители умерли, когда я был маленьким. Мать была проституткой, отец безработным пьяницей, но я любил их. А они, как умели, любили меня. И они умерли. Меня взял к себе старик, потерявший всех своих родных в войне. Он говорил, что я похож на его внука. Но его внук часто улыбался, а я не мог. Не мог улыбнуться. Я искренне любил старика, но не мог улыбнуться ему. И это причиняло ему боль. Я скучал по своим родителям, думал о них каждый день, и это причиняло ему боль. Я хотел улыбнуться ему, но никак не мог. И потому я взял в руки ножи и сделал это, — Джокер указал на свое лицо. — Я сделал себе улыбку. Я смог улыбнуться старику. Но он прогнал меня. Прогнал, крича проклятья в спину. Зато с тех пор я всегда улыбаюсь!

Рот Орочимару изогнулся в широкой змеиной улыбке, показывая длинный язык.

— Не вмешивайтесь, — прошипел он. — Он вам не по зубам.

Сложив всего одну печать, Змеиный Сеннин выдохнул плотный поток пламени, накрывший весь мост и сжигающий оставшиеся на нем тела. Свернув технику, сложил другую печать, вызывая пару теневых клонов, один из которых тут же сложил печати и выдохнул плотное облако пыли. Второй клон применил огненную технику, грохнул взрыв, камень моста посыпался, но конструкция еще держалась. Сам же Орочимару складывал множество печатей.

— Райтон: Араши но Хеби!

Его тело вспыхивает множеством молний, которые формируются в летающего грозового змея, взмывающего в воздух, чтобы обрушиться на противника. Но из пламени вырывается Джокер, совсем не выглядящий раненым, бросая перед собой множество карт.

— Фокус!

Клон отпрыгивают от карт, но те лишь падают на землю. А сам Джокер остановившись прямо посреди разбросанных карт, поднимает обе руки на Орочимару, щелкая пальцами и зажигая пламя в ладонях. Один из клонов складывает печати, и перед Орочимару вырастает земляная стена, а второй клон бросается в атаку. Джокер, игнорируя клона, выпускает горючую смесь в закрывающую Орочимару стену. Клон, приблизившись к шуту, резко хлопается дымом, который тут же втягивается картами. Грозовой змей, сделав в воздухе разворот, обрушивается на клоуна, но не достигает цели. Лишь рассыпается искрами и всасывается разбросанными по земле картами.

Орочимару за стеной положил руки на землю, командуя:

— Кучиёсе: Эдо Тенсей!

Три деревянных гроба появились из земли. Где-то в лесу шумно сражались Сасори и Манда. А паяц весело ухмыльнулся:

— Вот и трупики полезли. Змей стал серьезным, — он опустил руки к земле, и заряженные молнией карты начали прыгать ему в ладонь. — Ставки сделаны, ставок больше нет.

Глава опубликована: 14.04.2016

** ГЛАВА 54

------------------------------------------------------------

Гостиная комната дорогого особняка была хорошо освещена светом, лившимся из высоких окон. Классический стиль, от которого уже отошли в этом городе, правил балом. Светлые тона, общая аскетичность. Низкий столик с местами для сидения по обеим сторонам. Пара низких столиков у неосвещенной стены. На одной из стен клановый символ Яманака. В углу в низком горшке на высокой подставке ютится бонсай. И все. Больше в комнате не было ничего. Вошедший сюда мужчина с едва заметными признаками старости, удивленно огляделся. Он не считал, что эта комната подходила для деловых переговоров серьезных людей. Скорее, для проведения какой-нибудь церемонии.

Сразу за ним в дверь вошла и новая хозяйка особняка. Мужчина бросил на нее короткий взгляд, старательно пряча презрение. Он был потомственным торговцем, его семья занималась торговлей больше десяти поколений. Но так уж получилось, что путь в Столицу им открыл синоби. И, если бы это был некто из калана Сарутоби, в который часто принимали людей из торговых кланов. Но нет, то предложение семье Джоу сделал бесклановый синоби. Однако предложение было хорошим, и семья Джоу перебралась в Столицу. Через какое-то время Минакуро Като был арестован, а затем и вовсе погиб. И сейчас семья Джоу в лице Вэньхуа сотрудничала с подпольем Конохи, Корнем, и не только с ним.