Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

Наруто смотрит в эти глаза и, кажется, видит совсем иное. Нечто… Смутные очертания, будто старые воспоминания. Множество воспоминаний.

Он стоит на поляне, смотрит, как его мама, огромная лисица с золотистым мехом, нянчится с малышней. Он смеется над чем то, и чувствует, как об его подбородок трется мордочка Генко. Его любимая лисица черная, как ночь, и красивая, как ночное небо. Эти воспоминания. Последние светлые воспоминания, которые у него есть.

"Меня зовут Курама"

Голос, пронизанный тоской, и новые воспоминания. Пламя, дым, и мертвая Генко под его лапами. Это он ее убил, он сам, своими собственными клыками разорвал ей горло, чувствуя ее кровь на своих клыках. Рикудо был прав, они опоздали. Глядя на то, как Тэнко медленно превращается в монстра, он подавил тоскливый крик, вырывающийся из груди. Мама смотрит на него. В ее глазах на миг появляется разум. Она понимает, что происходит. И делает то, что должна. Тэнко бросается к нему, подставляясь под атаку. Но это уже ничего не изменит. Рикудо был прав.

"Мы думали, что победили. Что смогли остановить Кагую. Но древняя никогда не проигрывает"

Воспоминание. Другое место. Их десять, в центре стоит Рикудо. Никаких слов. Всех их и так намертво связала тоска, у каждого своя, но такая общая для всех. И они сделали то, что должны были. Хотя нет. Они просто сделали единственное, что могли сделать. Это была последняя отчаянная попытка спасти мир, который они знали.

Видения плыли вокруг Наруто калейдоскопом, но он понял главное. Понял истоки ненависти лиса. Понял Кураму. Оказалось, чтобы понять демона, нужно было испытать страдание достаточное… Чтобы быть переполненным ненавистью большей, чем есть у самого демона.

Так это понял Наруто.

Но все это было уже не важно. Все эмоции умерли в нем. Все живое умерло.

— Я — демон.

Он шагнул к разделявшей их клетке. Шагнул, с намерением убрать последнее препятствие, которое их разделяет. Им больше не нужна эта мнимая преграда. Он ХОЧЕТ стать воплощением злобы и ненависти. Чтобы уничтожить того, кто заставил его чувствовать всю эту боль.

Осталось всего три шага до призрачной преграды, решетки, с нанесенной на ней печатью. Еще каких-то три шага.

— Наруто! — На его плечо легла ладонь. — Тебе не стоит этого делать.

Лис в своей клетке зарычал, глядя за плечо Наруто.

— Не мешай мне, — ответил джинчурики.

Рука на плече сжалась и дернула Наруто, оттолкнув его от клетки. Он отлетел на десяток шагов и едва не упал в покрывающую пол воду, но удержался на ногах. Выпрямился и посмотрел вперед. Между ним и клеткой лиса стоял высокий светловолосый мужчина в форме дзенина Конохи и белом плаще с надписью "Четвертый Хокаге".

— Наруто, — Минато подошел к своему сыну. — Эта печать…

Джинчурики не дал ему договорить, заткнув на полуслове быстрым ударом в челюсть. Минато отшатнулся, а затем сделал короткий прыжок назад, уходя от второго удара.

— Наруто?

— Ублюдок! — выкрикнул парень, сверкая алыми глазами с вертикальными зрачками. — Ты хоть понимаешь, во что меня превратил!? Ты понимаешь, что ты со мной сделал!? На что ты меня обрек!? Знаешь, во что превратил мою жизнь!?

Минато потер челюсть, хотя удар сына и не нанес реальных повреждений, но все равно был болезненным.

— Мне очень жаль, Наруто, но я все понимаю…

— Ни хуя ты не понимаешь! Если бы понимал, то не превратил бы своего сына в монстра!

Минато нахмурился:

— Печать сдерживает чакру Кьюби. Ты не первый джинчурики…

— Да мне насрать на это! — отмахнулся Наруто. — Мне никто этого не объяснял! И большую часть своей жизни я прожил в окружении ненависти и злобы! Я жил в одиночестве!

— Твоя мама тоже была джинчурики, и…

— Так ты знал, что это такое, но все равно сделал меня демоном! — Наруто сплюнул и неожиданно успокоился. — Все это не важно. Я знаю, что произошло тогда. Знаю о внезапном нападении. Знаю, что демон убил вас, когда вы пытались защитить меня.

Неожиданно спокойствие сына насторожило Минато:

— Наруто?

— Это больше не имеет значения. Они убили мою семью. Они убили Хинату и нашего ребенка.

Минато дрогнул и помрачнел.

— Ты хочешь отомстить?

— Да!

Минато качнул головой:

— Это не выход, Наруто…

Но джинчурики рассмеялся, зло, через боль и тоску:

— А у меня нет выхода, папа. Я не хочу жить без нее! Все это потеряло смысл. Все это теперь не важно!

— Но ты не должен выпускать демона, Наруто.

Парень поднял взгляд на своего отца. Вокруг глаз разошлись черные пятна, такие же, как у самого лиса. Во рту заметно проступили клыки.

— Выпускать демона? Минато, я и есть демон! Чтобы научиться контролировать эту силу я стал демоном. Принял его, — он кивнул в сторону Курамы. — Ты знаешь, что является источником его злобы? Ты знаешь, что он пережил?

— Он демон! Биджу! — Минато раскинул руки в стороны, как бы закрывая клетку от Сына. — Но ты не такой!

Наруто снова засмеялся, но на этот раз он одновременно плакал:

— Не такой? Ты так ничего и не понял? Я намного ХУЖЕ!

От джинчурики во все стороны разнеслась алая волна энергии. Мышцы на теле натянулись, кости под ними будто начали расти, начали вырываться из-под оков плоти. Ногти превратились в когти. Волосы на голове темнели и становились кроваво рыжими.

— Я хочу убить его! Его и всех вокруг! Я всех их ненавижу! Я ненавижу тебя за то, что ты со мной сделал! Коноху за ее ненависть ко мне! И весь мир! Всех! За то, что они отобрали ее у меня! Я И ЕСТЬ ДЕМОН!

Наруто махнул рукой, и вода под ногами Минато вздыбилась и отбросила его в сторону, убирая с пути джинчурики.

— Наруто! — это был другой голос.

Голос, кольнувший в самое сердце. Появившаяся из тени Кушина подбежала к сыну и попыталась его обнять.

Но обожглась об закрывающий его покров.

— Наруто!? — рыдая, пыталась докричаться она до сына. — Пожалуйста! Послушай меня!

Но тот лишь чуть качнул головой, и тело Кушины обвили его хвосты, появившиеся вместе с покровом.

— Прости, мама. Слишком поздно. Вы — лишь призраки. Вы уже давно мертвы. А я уже давно свыкся с этой мыслью.

Три его хвоста продолжали обвивать Кушину, когда еще три вытащили из воды Минато и начали делать то же самое с ним.

— Наруто! Прости меня, Наруто! — вздохнул Минато, пытаясь что-то сделать.

Но джинчурики лишь хмыкнул:

— Ничего не выйдет, Минато. И у тебя тоже, мама.

Кушина пыталась выпустить сдерживающие цепи, но они отчего-то были бессильны против полупрозрачных демонических хвостов.

— Что ты сделал? — удивился Четвертый Хокаге.

— Тебе не все равно? — Наруто грустно ухмыльнулся. — Похвально, что даже сейчас ты пытаешься защитить Коноху, даже от собственного сына. Истинный Хокаге. Но ты опоздал. Мой источник чакры полностью изменен. Я уже давно пользуюсь чакрой Курамы. Печать… Всего лишь последний сдерживающий барьер. Последний барьер в моем собственном разуме.