Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

— Давай! Давай!

Дерево хрустнуло, и стальной стержень вылетел со своего места. Одна рука была свободна. Инахо тут же вырвал замок на второй руке, затем разломал кольцо на шее и, наконец, освободил ноги. Спрыгнув на пол, он немного поморщился, хлюпая по грязной мутной воде. Непривычно…

В комнате ничего не было, кроме воды и стола, к которому он только что был прикован. Он шагнул к двери и прислушался. С той стороны было тихо. Посмотрел на свою руку. Раньше он бы укрепил кулак дотоном и выбил бы препятствие, но теперь… Он сосредоточился, пропуская воду на ту сторону и "ощупывая" дверь суйтоном. Замка нет, только засов. Это было просто зацепиться за засов и потянуть его в сторону.

Дверь почти без звука открылась, и Инахо вышел в коридор. Темно. Когда здесь была та куноити, в коридоре свет был. Был. Инахо прикоснулся к стене, но, как и раньше, дотон отзывался неохотно и слабо. Однако отозвался суйтон. Вода охотно потекла по полу, частично забираясь на стены. Минута ожидания, и он понял, что его камера находилась в конце длинного пустого коридора, и эта камера была здесь единственной. Странно, но от Орочимару можно было ждать и больших странностей. Прогулка по пустому коридору, которая не заняла и пары минут, и он увидел свет.

Инахо дошел до линии света на полу, остановившись на ее краю и глядя в зал, куда выводил коридор. Побитый, потрескавшийся использованием техник, с вывороченными кусками камня пол, следы старой засохшей крови. Арена? И его ждали. Две девушки в трех десятках метров от выхода из коридора. Одна, та, с которой он дрался там, над подземельем Акацки, молодая женщина с поблескивающими синевой волосами. Второй была куноити, сидевшая на вывороченном куске камня. Молоденькая, с пышными красными волосами, в очках, коротких черных шортах, длинные ботильонах и бежевой длинной кофтой, с перехваченной чуть ниже объемной груди ремнем и оголенным животом. Волосы на правой стороне отчего-то торчали, а глаза девушки оказались алыми без видимого зрачка.

— Я выиграла, — говорит та, что старше.

Красноволосая презрительно фыркает:

— За столько времени любой дурак бы оттуда выбрался.

Но синеволосая протянула руку, и молоденькая, достав из кармана какой-то мешочек, отдала его ей.

Инахо медленно вышел на свет, не забывая смотреть по сторонам. Но в обширном зале, который действительно напоминал арену, никого, кроме них троих, не оказалось. Вода послушно текла за ним, готовая в любой момент стать оружием.

— Осторожно, — улыбнулась старшая. — Мальчик агрессивен.

Красноволосая спрыгнула с камня и пошла навстречу:

— Ты знаешь, сколько у меня таких агрессивных? — все так же с презрением глядя на Инахо, процедила она.

Парень остановился. Тело слушалось его не сказать, что хорошо. Ходить он мог спокойно, двигался, в целом, тоже. Но вот выдать нормальную скорость сейчас вряд ли смог бы. Да и техниками суйтона не владел вовсе. Синеволосая уделает его в данный момент, в этом он не сомневался. Красноволосая с симпатичной мордашкой, судя по чувствительному Ки, проецируемому на него, убивать была обучена. Сдохнуть он успеет всегда, а сейчас… Инахо поднял руки вверх, ладонями вперед и улыбнулся:

— Сдаюсь.

Красноволосая притормозила, суда по взгляду, ожидая подвоха. Не удивилась, даже не насторожилась. Просто ждала, что еще сделает пленник.

— Честно. Я просто хотел пить, а вода из-под земли такая мутная…

— На колени, — коротко приказала красноволосая.

Инахо поморщился — презрительный взгляд одной и насмешливая ухмылка второй его бесили.

— Может, не надо? Пол такой грязный…

Красноволосая подняла руку, и из ее рукава в Инахо полетели две полупрозрачные цепи, светящиеся чакрой. Защитить на таком расстоянии он мог бы… Подчиняйся ему дотон. Тонкую стенку из воды, которой он инстинктивно пытался закрыться, цепи с острыми наконечниками даже не заметили. Две секунды, и он был скручен и лежал, прижатый носом к полу, одно острие упиралось ему в шею, второе — в поясницу. И, только оказавшись в таком положении, он заметил, что опадающие ему на лицо его же волосы абсолютно белые. Но обдумать это наблюдение ему не дали. Цепи резко привели его в сидячее положение и потащили к куноити.

Пленник сцепил зубы, сосредотачиваясь. Он хотел по хорошему, но эта сука сама напросилась. Цепи тащили его по полу, а под полом с небольшим опережением пробивалась вода. Нанести ощутимый удар он не сможет — не хватит силы, не владеет он стихией на таком уровне. Но этого и не требовалось.

Когда Инахо оказался в метре от куноити, водный жгут вырвался из-под пола у нее под ногами… и ощутимо "лизнул" куноити между ног. Девчонка визгнула, теряя контроль над цепями, и Инахо сумел высвободиться. Вскочив на ноги, он попытался нанести удар, но оказался недостаточно быстр. Красноволосая блокировала его атаку и ударила сама простым прямым ударом кулака в грудь. Ударом, от которого Инахо, оторвавшись от земли, пролетел до стены и врезался в нее, пробив и подняв столбы пыли.

Пока синеволосая заливалась хохотом, ее подруга, похрустывая суставами пальцев, с яростью на лице, шла к пленнику.

— Я убью этого извращенца!

Однако шипящий голос ее остановил:

— Карин-тян, пожалуйста, оставь нашего гостя, — прошипел Змеиный Сеннин.

Девушка остановилась, скривившись, но кивнула:

— Как скажете, Орочимару-сама.

В этот момент Инахо выбрался из образованной им же самим вмятины, с удовлетворением отмечая, что снова ощутил дотон, после удара куноити укрепивший его тело и уберегший от участи быть расплющенным о стену. Он даже отстраненно пожалел о появлении змеиного. Вот сейчас он бы с радостью показал этой…

— Инахо-кун, давно не виделись, — сеннин спустился вниз, сопровождаемый своим очкастым помощником.

Карин снова села рядом с все еще ухахатывающейся, пусть и беззвучно, синеволосой. Инахо, покрывая тело матово-черной броней, шагнул навстречу, но промолчал. Орочимару улыбнулся, оскалившись.

— Вижу, чувствуешь ты себя вполне неплохо. Тобирама, чьи гены я копировал тебе, почти не владел дотоном, поэтому его природное родство несколько подавило твое собственное, но... не без помощи Карин-тян, твоя основная стихия снова к тебе вернулась.

Инахо удивился:

— Тобирама? Тобирама Сенджу? Ты пересадил мне гены второго Хокаге?

Орочимару кивнул:

— Да, но не совсем. Живую плоть второго мне было взять неоткуда, я использовал кости.

Инахо брезгливо поморщился:

— Кости?

— Да, — кивнул его помощник. — Тазовую кость, несколько ребер, левую лопатку, правую берцовую кость…

— Прошу, не надо перечислять!

Кабуто ухмыльнулся. Орочимару остановился напротив Инахо. Высокий, худой, с длинными черными волосами и змеиными глазами. Руки и одежда заляпаны кровью, в руке держит какой-то кусок мяса. Бывший коноховец, отлично понимая, кто перед ним, криво ухмыльнулся. И только Рекудо знал, как тяжело ему далась эта усмешка. Все самообладание, натренированное в Корне, ушло на то, чтобы подавить вспыхнувший в душе трепет. Перед ним биджев сеннин. Синоби, походя разрушивший город в битве с некогда учителем Инахо. Синоби, самостоятельно организовавший нападение на Великую Скрытую Деревню. Но Инахо больше не перед кем не будет преклоняться, пока сам не признает превосходство собеседника.