Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

Проходя мимо одного из подворий, Сойче крикнул мужику, занимавшемуся чем-то во дворе.

— Эй! Как нам найти старосту?

Мужик поднялся и махнул рукой в том же направлении, куда шла команда.

— Идите дальше, синоби-сан, дом с деревянной крышей — это старосты.

— Спасибо.

Мужик вернулся к своему занятию, а синоби продолжили движение.

Дом старосты найти оказалось несложно. Это действительно оказался единственный дом с деревянной крышей во всей деревне. В большом подворье девочка лет семи в простеньком сарафане кормила кур, а мужик лет тридцати в грубых штанах и с голым торсом рубил дрова.

— Эй, мужик! Мы ищем старосту, — позвал его Сойче.

Тот кивнул:

— Ага. Проходите в дом, синоби-сан.

И сам, воткнув топор в чурку, ушел в дом. Команда вошла вслед за ним. Нормальных окон в доме не было, поэтому стоял полумрак. В глубине дома какая-то женщина кашеварила, а на скамье недалеко от входа лежал старик неопределенного возраста. Старик попытался присесть, взмахом руки приветствуя гостей.

— Синоби-сан, вы, наконец, прибыли.

Сойче кивнул:

— Да. Рассказывайте, что у вас тут произошло?

Мужик, принесший старику воды в ковше, пожал плечами:

— А что рассказывать? Зверь у нас завелся. Еду ворует.

Староста, отпив воды, отставил ковш, осадив, видимо, сына:

— Молчал бы, бака, коль сказать умного не можешь. Бандит это. Точно бандит. Мы тоже сначала на зверя подумали.

— На поимку зверей синоби не нанимают, — Дате огляделся, выискивая, куда бы присесть, но ничего не нашел, и остался стоять.

— Так мы это, — согласился староста, — сначала людей феодала позвали. Приходят они, а мы им, так и так, еду у нас таскают, прямо с холодной. Ну и вещей немного утащили. И так еще по мелочи. Но животных не тянут, да и людей не трогали. Ну, эти, юхеи, впятером в лес и пошли.

Старик закашлялся, снова отпил воды, а пока он пил, мужик снова высказался:

— Да только из лесу один вернулся. Напуганный, дрожал весь. Ничего сказать не мог. Зверь его напугал, вот что я говорю.

Старик отставил ковш, поморщился:

— Тьфу, вырос, а ума все равно нет. Напугать его могли. Этим…

— Гендзюцу, — подсказал Сойче.

— Вот! — закивал староста. — Им самым. А другие четверо так и не вернулись. И мы в лес боялись ходить. А феодал, это, вас нанял. Вдруг там, в лесу, этот…

— Нукенин, — кивнул Сойче.

— Он самый. Вот такие дела.

Коноховцы переглянулись.

— Нукенин, который таскает у вас еду? И, предположительно, убил четверых юхеев? — спросил Сойче.

Староста кивнул:

— Ну да.

Тюнин сделал глубокий вдох, стараясь удержаться от желания ударить себя ладонью по лицу.

— Нам все ясно. Мы решим эту проблему.

Коноховцы выбрались из дома и вышли на дорогу.

— Думаю, это медведь, — задумчиво произнес Дате.

Его сестра была обручена с членом клана Инудзука, и парень, близко общавшийся с кинологами, был немного в теме.

— Откуда здесь медведь? — спросил Хазуки, третий член команды.

— Они в горах водятся, которые меньше, чем в дне пути отсюда, — Дате махнул рукой в сторону гор.

Из-за высоких деревьев гор было не видно, но причин не верить ему у Сойче не было.

— Значит, ловим медведя?

Это не мог быть нукенин. Нукенин бы скорее убил кого-то в деревне, чем стал бы драться с юхеями. Да и не таскал бы только еду, тем более, умея пользоваться гендзюцу.

— Биджу! Придется еще феодалу голову тащить и доказывать, что мишка его солдат подрал, — вздохнул Дате.

— Ладно, идем. Быстрее начнем — быстрее закончим.

Команда Сойче была одной из рабочих лошадок Конохи. В таких командах не было не то, что гениев, просто выделявшихся из общей толпы синоби. Сам Сойче более или менее владел стихией огня и немного гендзюцу. Поэтому их предыдущий капитан, дзенин, просто вытянул его на ранг тюнина, чтобы вернуться к своей работе. Дате и Хазуки умели чуть меньше капитана, но зато имели неплохой опыт. Своей работой команда занималась уже несколько лет. Брала миссии "D"-ранга и спокойно выполняла их, не пытаясь залезть выше.

Добрались до леса, и Дате прошелся по подлеску, выискивая следы.

— Вот. Здесь шли юхеи. Пойдем по их следам.

Коноховцы углубились в лес. Разговоры сошли на нет, все трое посматривали по сторонам и не зевали. Но лес был светлый, кустов мало, так что просматривался он достаточно далеко. Следы уводили их все глубже и глубже, пока Дате, игравший роль следопыта, не остановился. Осмотрев траву, он поднял с земли пару пустых бутылей из-под саке.

— Похоже, юхеи шли навеселе. Вот и прозевали атаку, — он огляделся, — но я не вижу следов зверя. Мелочь всякая только, да и то немного. Странно это.

— Смотри в оба и вперед, — скомандовал Сойче, и команда двинулась дальше.

Еще через полчаса, миновав речку, команда притормозила. Дате оглядывался, вслушиваясь.

— Слышите?

Напарники замерли и тоже вслушались. Но лес был тих.

— Я ничего не слышу, — признался Хазуки.

Дате кивнул:

— Ага. Разгар дня. Весна. Сейчас гомон птичий должен стоять. А под каждым кустом должны кролики сношаться.

— И что это значит? — Сойче настороженно проверил карман с кунаями.

— Была бы собака Инудзука, она бы могла учуять запах. Обычно, если приходит чужой крупный хищник, и везде остается его запах, зверье смолкает и прячется или уходит в другие части леса. Другого объяснения у меня нет. Хотя...

— Эй! Здесь кровь! — Хазуки отодвинул в сторону листву, указывая на запекшиеся капли крови.

Дате тут же обшарил ближайшие кусты и указал на яму в траве, откуда торчали тонкие колья. Колья были обильно покрыты кровью.

— А вот это уже точно не медведь, — констатировал Дате.

Сойче осмотрел сработавшую ловушку.

— Ставилась на зверя? Или на человека?

Дате пожал плечами.

— Я не настолько в этом разбираюсь. Но, если подумать...

Он тщательней осмотрел ловушку.

— Неглубокая, вырыта быстро. На дне нет мусора, значит, закрывалась она листьями куста, под которым была поставлена. Колья, возможно, были принесены с собой. На мелкого зверя не подходит, а крупного здесь не водится. На человека, — он поднял взгляд на тюнина.

— Идем по следу крови.

Команда осторожно прошла шагов пятьдесят, прежде чем обнаружила тело юхея. Пока Дате и Хазуки следили за обстановкой, Сойче изучил тело. Рану на ноге перемотали, но кроме нее была перемотана ладонь. Вскрыв повязку, тюнин нашел колотые раны, похоже, тоже от тех же колышков. Колотая рана обнаружилась в шее — она и стала причиной смерти. У трупа не забрали оружие, но поскольку никаких припасов и вещей при нем больше не было...

— Труп обобрал убийца. Юхеи бы не оставили оружия.

— Нукенин? — спросил Хазуки.

Было неприятно осознавать, что селяне все же были правы.