Маргарита Дорогожицкая - Тени забытой шестой

Скорее всего, напуганные до усрачки жители Льема, чьи прадеды еще помнили зверства Синего пятикнижника, усмотрели во мне своего защитника. Таверна «Морской поросенок», в которой я занимала крохотную комнатушку под крышей, сразу же стала чрезвычайно популярным местом. На меня приходили поглазеть. Я хотела снять повязку, но видя такой наплыв зевак, решила повременить. В своих неспокойных снах я каждый раз переставала быть собой, превращаясь то в дикого кабана с мертвым глазом, таранящего бесплотную фигуру, то в гигантскую крысу, у которой вместо одной лапы была деревянная нога, а хвост стрелял облачками порохового дыма, то в рой золотых стрекоз, которой тащил за собой огромный невод с протухшей рыбой и человечиной… Я записывала свои планы и соображения, строчила по несколько страниц в день, отчаянно страшась позабыть что-то важное. Или кого-то. Я пестовала свою ненависть к Кысею, как пестуют драгоценный цветок. Мерзавец отказал мне в последней близости! Хорошее быстро забывается, поэтому надо добавить щепотку горечи в блюдо, и тогда его вкус останется с тобой надолго…

— Ягодка Хаврон? — раздался до боли знакомый голос у меня над головой.

Я оторвалась от записей и подняла взгляд на Антона. Он стоял, засунув руки в карманы и чуть ссутулившись, повзрослевший и такой родной, что у меня перехватило дыхание.

— Ты Ягодка? — настойчиво повторил брат и, не дожидаясь ответа, сел напротив. — Надо поговорить.

Вместо ответа я встала и двинулась к двери, кивнув ему следовать за мной. Десятки любопытных глаз провожали нас.

Я выбрала смотровую площадку возле шлюзовых ворот, которая была плоской и пустынной. Ни одного человека. А если б даже кто появился, то я бы заметила. Лучшее место для разговора, слишком важного, чтобы стать достоянием чужих ушей.

— Послушай!.. — догнал меня запыхавшийся Антон. — Кто ты такой? Что тебе надо? Что у тебя за дела с когниматами? Откуда ты знаешь о… о сиятельной княжне?

Я обернулась к нему и просто сказала:

— Ну привет, братик.

Он застыл, пораженно всматриваясь в меня.

— Хриз?!? Ты жива! Я знал!

Он обнял меня так крепко, что захрустели кости.

— Пусти.

Я недовольно высвободилась из его объятий. От него пахло иначе, он выглядел иначе, говорил иначе… Все изменилось, и он тоже. Или же изменилась я, а остальное просто забыла? Хотя его синие глаза были все теми же… бездонными глазами моей памяти о Мари.

— Так… — протянул Антон, разглядывая меня. — Что ты опять затеяла?

— Я собираюсь получить то, что причитается мне по праву. Проклятое золото.

Он вздрогнул, на его лицо набежала тень.

— Нет, Хриз, — решительно заявил он. — Даже не думай.

— А ты можешь мне запретить? — усмехнулась я и потрепала его по щеке. — Молоко на губах еще не обсохло, чтобы…

Антон раздраженно оттолкнул мою руку.

— Не могу, но я прошу тебя, Хриз, опомнись. Зачем оно тебе? Ну вот зачем? Ты же все равно все просре… проиграешь или спустишь на очередную глупость! Пожалуйста, я люблю тебя и не хочу, чтобы с тобой что-то случилось… Останься здесь, со мной, умоляю!..

В его глазах плескалось бушующее море, темное и тревожное. Так смотрела на меня его сестра в пыточных подвалах колдуна, когда я билась головой о стенку и выла загнанным зверем. Разделенная со мной решеткой, она протягивала сквозь нее руку и гладила меня по голове. Иногда получала в ответ тумаки, но никогда не оставляла попыток утешить или поддержать меня.

— Мне надо туда, Антон… — пробормотала я, отводя взгляд, лишь бы не видеть этих глаз. — Там не только золото, там Источник.

— О господи!.. Опять эта навязчивая идея? Что ты носишься с ним, как с писаной торбой? Так, давай по порядку. Зачем тебе Источник?

— Не надо разговаривать со мной, как с капризным ребенком! — огрызнулась я. — Это не блажь. Я должна его найти. Найти и уничтожить, если получится. Думаешь, я сплю и вижу, как отправиться бороздить моря и океаны в поисках непонятно чего? Да я бы все отдала, чтобы никогда больше не видеть клятого моря! Тьфу!

— Не понимаю… тем более не понимаю. Зачем тебе тогда все это?

— Я должна. Должна, иначе случится что-то страшное. Уже случилось. В прошлом и в будущем. Я не могу это объяснить.

— Хриз, — осторожно начал Антон, — так может это все тебе только кажется, а? Давай подождем и проверим. Вдруг твои опасения всего лишь вызваны приступами? Ты поживешь у нас, отдохнешь, я лично буду готовить тебе травяные отвары… Кстати! Ты их пила? Ну разумеется, не пила!.. Куда тебе вспомнить о лекарстве, когда ты занята завоеванием мира!

— Не ерничай. Твои отвары что мертвому припарки… Толку от них? Ты больше себя успокаивал, чем меня. Нет, в этот раз все иначе… Я перерождаюсь, Антон.

— Что? В смысле?

Он с тревогой смотрел на меня, и я опять отвела взгляд от его синих бездонных глаз. Ужасное подозрение, мучившее меня с того самого разговора с Кысеем, будь он неладен, ни капли не уменьшилось. Да, синие. Не серые. Но какими они будут у его сына?..

— Проклятие Шестой — это не пустой звук или выдумка, как и остальные легенды… Кто бы мог подумать, что эти замшелые россказни… А!..

Я махнула рукой и отвернулась, уставившись в безбрежную синеву неба, сливающуюся с морской. Клятый синий цвет окружал меня и заливал собой все пространство.

— Объясни! — потребовал брат.

— Шестая должна войти в Источник, чтобы очистить те знания, которые хранит в своей памяти. Как оказалось, храню я так много, что начала кое-что забывать… Я даже забыла этого паскудника инквизитора, представляешь?..

— Тиффано? Ты его забыла? — изумился Антон. — Но ты так долго его добивалась и…

— Вот именно. Слишком долго. Кстати, если он объявится здесь и начнет вешать тебе или твоей женушке лапшу на уши, не верь ни единому его слову. Он меня убил. Взрыв свадебной кареты устроил он.

— Хриз… Ты хорошо… себя чувствуешь?..

— Паршиво я себя чувствую, Антон! Паршивей просто некуда! Вернее, я перестаю себя чувствовать! Я умерла, понимаешь? Восстала из мертвых, собрала себя по осколкам, сшила по кускам. Обрывки памяти, клочки забытых чувств, чужих и своих… И колдуны!

Я сорвала повязку и обернулась к нему. Жест, многократно повторенный и отработанный для того, чтобы произвести устрашающее впечатление, показался мне фальшивым, как будто я стояла на подмостках погорелого театра и играла перед пустым залом.

— Что у тебя с глазом? — побледнел мальчишка.

Я с раздражением начала выковыривать прилепленный на лоскутках кожи мертвый свиной глаз. Надоело!

— Прекрати! Что ты… — слова застряли у него в горле, когда я швырнула наземь изрядно подгнивший кусок плоти.

— Колдуны, Антон. Они никуда не делись. Вернее, их демоны. Они ждут своего часа. Помнишь, я говорила, что однажды мне придется вернуться? Это время пришло. Или я перестану быть собой. Они разорвут меня на части и понесутся во все стороны, чтобы сожрать все живое. Или я сама сожру их, превращусь в нечто запредельно чудовищное, сверхдемона, и пойду уничтожать мир. Я не шучу, братик. Так и случится, если я не найду Источник.