Velena Revers - Охота за тенью

Оружие: всегда атакует когтями. Так же сбивает с толку громкими криками, налетая норовит сбить с ног крыльями и схватить передними лапами. Гарпии охотятся всей стаей. Могут согласовывать свои действия. Атакуют до тех пор, пока не смогут схватить добычу, или пока не получат отпор. Отступают сразу все вместе, по сигналу одной из особей.

Уязвимость: крылья и живот.

К магии восприимчива.

Бестиарий, Глава первая. Учебник по неестествознанию за 936 год.

***

За завтраком я постоянно посматривала на Рена, пытаясь отыскать в нем что-нибудь от человека, с которым встретилась в Риласе. Не только черты лица неуловимо изменились после обращения, но и что-то в нем самом. Да и лицо… Узнать его легко, однако несмотря на то, что превращение в вампира должно делать внешность более привлекательной, я бы не сказала, что конкретный субъект изменился к лучшему. Может, что-то в нем и есть, но по-моему, с этими улучшениями пропало обаяние, которое мне тогда запомнилось.

— Что? — Недовольно обернулся вампир, почуяв мое внимание. Похоже, с утра он вспомнил, что терпеть меня не может, и надо держаться именно такой линии поведения.

— Начала тебя вспоминать. — Отозвалась я. — У меня тогда расследование было?

— Похоже на то. — Неприветливо буркнул он, снова отвернувшись к деревьям.

— А куда девалась твоя скрипка?

— Забрали эти жрецы… А какая вообще тебе разница!? — Окрысился вампир, да так неожиданно, что я чуть хлеб не уронила. — Выпытываешь да проверяешь!?

— С чего такая реакция? Обычное любопытство, я ничего плохого не имела в виду.

— Много слов. — Буркнул он, передернув плечами. Так и захотелось кинуть в него чем-нибудь.

Не стоит нервов… Совсем не стоит, Хельдин, никак.

В молчании я собралась, снарядила коня и повела его к выходу на основную тропу, решив пока пройтись пешком. Судя по тихому досадливому возгласу за спиной, упрямство во плоти, принявшее облик музыканта, ждало до последнего пока сети принудительно не потащили его за мной.

— …как собаку на поводке… — разобрала я среди общего потока. И снова не смогла промолчать:

— Да что ты бесишься все время? Никак гордость покоя не дает? Уже ведь обо всем договорились вчера! К тому же мне от твоего пленения тоже никакого удовольствия. Сколько говорила: это временная, вынужденная мера, и в твоих же интересах!

— Ну да. В моих. — От его слов так и разило сарказмом. — А еще кто-то выслужиться захотел.

— То, что я тебя терплю, зачтется мне только на небесах. — Парировала я. — Ордену до количества пойманных мной диких вампиров нет никакого дела.

Он догнал меня и теперь уперся взглядом в затылок.

— То есть, если бы не это дело с сектой, все равно довела бы меня до самой Инарты? Какая ты у нас бескорыстная. А вампирий клан совсем ничегошеньки не заплатит за меня? Ведь оставь ты меня на свободе, у кровопийц основательно подпортится репутация!

— С чего это они обязаны мне платить? К тому же все деньги государства не стоят таких испытаний.

— Ну так и сбросила бы под опеку первому же колдуну!

— Принципы не дали бы.

— Принципы! — Фыркнул он. — Какие принципы? Чем ты отличаешься от обычной наемницы?

— Рукав закатать?

— Вот-вот. Пока не видно знака, и не отличить.

Я, прожевавшая эти сравнения и попытки упрека еще на первом году охоты, не спешила выходить из себя. Но он продолжал и продолжал меня удивлять. Я обернулась и столкнулась с недружелюбным взглядом. Впрочем, он почти сразу отвел глаза.

Посчитав, что с утра ноги размяла достаточно, я забралась в седло. Сбоку снова прилетело:

— Что? Молчание — знак согласия?

Я обернулась снова: он постепенно поравнялся со мной. Посмотрела на него, словно пытаясь понять, с кем вообще я сейчас делю дорогу. Куда подевался тот музыкант, которого я встретила в Риласе?

— Дать тебе успокоительного? А то сейчас так сам себя доведешь, что лопнешь.

Он только закатил глаза с выражением лица «ну конечно».

— Ты связала меня и теперь за меня решаешь, что будет лучше. Твое право. К тому же тебе нужна моя помощь. Но у меня тоже есть право — мне все это может не нравиться. Я не обязан прыгать от счастья в виде тебя, которое на меня свалилось.

— Ты раньше таким совсем не был, откуда эти мрачность и язвительность? — Не выдержала я.

— А у меня плохое настроение.

Я почувствовала себя не то обиженной, не то обманутой.

— Ты сейчас все время такой.

— У меня все время плохое настроение! — Огрызнулся он.

— И почему это?

— А много поводов для радости?

Я покосилась на него.

— Ты это из-за музыки? Да не переживай, никуда твоя скрипка не денется. Ну, то есть, купишь новую. Или отнимем у них твою. И продолжишь играть. Даже лучше, чем раньше!

Он прищурился, выпятив подбородок.

— Ты хочешь сказать, что вампиры играют лучше людей!?

— Эй, эй, не надо искать в моих словах смысл, которого нет! — Я шутливо подняла ладони. — Я имела в виду, что у вампиров лучше реакции, и двигаться они могут стремительно. Ты это уже доказывал. Так что будешь играть те быстрые мелодии, которые раньше не мог освоить.

— Я и так был хорошим скрипачом. — Едко ответил он. — Осталось очень мало того, что я не мог освоить.

— Вот, а теперь и вовсе не будет. Видишь, сколько плюсов от твоего нового состояния? Когда-нибудь они перевесят минусы.

— Ну, давай подсчитаем, сколько уже накопилось плюсов. — Он демонстративно поднял ладонь и начал загибать пальцы. — Умение быстро играть. Один.

— Ты смог перегрызть свои веревки и сбежать от темных жрецов.

— Ага… Один с половиной.

— Почему с половиной, а не два?

Вампир прищурился.

— Мне почему-то кажется, что играть доведется гораздо чаще, чем грызть веревки.

— Ладно. Ну… Ты сможешь отбиться от нападения?

— До обращения на меня и не нападали!

— А, да. Вспомнила. Неприкосновенность менестрелей и музыкантов. Очень удобная, кстати, для вас примета. Не удивлюсь, если изначально этот слух пустили вы сами.

— Так же как вы пустили слух о себе?

— Какой еще слух?

— О-о, и не один. То, что помогать вам, значит помогать свету. Невероятно удобно! А вас потом бесплатно кормят, пускают в свои дома и делают скидки на нужные вам товары. Почему бы так и не жить?

Я посмотрела на него внимательней.

— Кто-то из охотников тебе насолил? Откуда такой взрыв эмоций?

— Пока — только ты!

— Ну да, вести к своим это великий вред.

— Они мне не свои!

— Это по привычке. Пройдет скоро.

Он встал на месте, а потом опустил взгляд, и дальше шел молча. Плохо. Никак не привыкну к тому, что он внутри еще человек.

Некоторое время прошло в тишине. Но мне с каждым шагом становилось все более и более неловко. К тому же разговор остался незаконченным. Так что я подала голос первой: