Брайан Олдисс - Гелликония

Не услышав в ответ ничего, что могло бы означать запрет, дигнитарий развернул паруса в сторону Билли и спросил:

– В том мире, откуда ты прибыл, тоже правит Акханаба Всемогущий?

Неохотно оторвавшись от еды, Билли утер рот.

– Я уверен, что вы понимаете, как легко мне дать вам положительный ответ, способный порадовать вас. Поскольку я не хочу расстраивать ни вас, ни его величество, могу я начать с того, что мой ответ будет неправдой?

– Встань, когда разговариваешь со мной, существо! Я задал тебе вопрос, и ты должен дать мне на него правдивый ответ. Не твое дело решать, понравится он мне или нет.

Нервно утирая рот, Билли поднялся перед могучим священником на ноги.

– Сударь, человеческая природа такова, что на определенной, начальной, ступени развития бог необходим. Подобно детям, мы нуждаемся в любви и заботе, в отце, который способен помочь нам возмужать. Возмужав физически, человек по-прежнему ищет подобный же отеческий образ, который мог бы следить за его делами и вести их учет. Этот вымышленный образ обычно носит название «Бог». И только после того, как большая часть человечества достигнет зрелости духовной, когда люди смогут сами управлять своим поведением, необходимость в боге отпадет - так, повзрослев и научившись заботиться о себе, мы перестаем нуждаться в присмотре отца.

Заметно удивленный таким ответом, архиепископ потер мясистую щеку.

– Из твоих слов выходит, что ты прибыл из мира, где вы сами присматриваете за собой, отстранив от этой обязанности Бога? Ты это хочешь сказать?

– Совершенно верно, сударь.

Отвечая, Билли смотрел на архиепископа как загнанный зверек. Ледяной капитан, придвинувшись ближе к говорившим, внимательно прислушивался, хотя и делал вид, что полностью занят королевским угощением.

– Этот мир, с которого ты прибыл, - как он называется, Аверн, что ли? - вы там счастливы?

Этот невинный на первый взгляд вопрос архиепископа смутил Билли чрезвычайно. Если бы тот же вопрос ему задали несколько недель назад, например его наставник, он ответил бы не задумываясь. Он сказал бы, что счастье определяется мерой знания, а не суеверия, уверенностью, а не сомнением, твердой правящей рукой, а не надеждой «на авось». Он ответил бы, что знание, уверенность и управление - равноправные благодетели, направляющие жизнь обитателей станции наблюдения и руководящие ею. При упоминании Акханабы как залога удачи он даже посмеялся бы - а с ним, наверно, выдавил бы сухой смешок и наставник.

Но здесь, на Гелликонии, все обстояло иначе. Он еще способен был смеяться над идолопоклонничеством верующих в Акханабу. Но в то же время уже понимал и видел всю глубину и силу понятия «безбожный мир». Из мира безбожного он попал в мир варварский. И, несмотря на свои злоключения, теперь твердо знал, в котором из миров вера в счастье и удачу заложена в людях крепче.

Как только Билли запнулся, затруднившись ответом, заговорил король ЯндолАнганол. Все это время король обдумывал услышанное от Билли.

– Но что будет, если у кого-то не окажется стойкого образа отца, ведущего его к возмужанию? Что тогда? - с вызовом спросил король.

– Тогда, возможно, на помощь действительно сможет прийти Акханаба, способный поддержать нас в трудную минуту верой. Или же человек этот совершенно отвергнет Бога, как мы вычеркиваем из сердца образ отца, который бросает нас.

Тут у короля снова открылось кровотечение из носа.

Воспользовавшись паузой, Билли повернулся к БранцаБагинату, чтобы ответить и ему:

– Достопочтенный господин, - заговорил он с преувеличенной уверенностью, - будучи высокопоставленной особой, я выражаю протест против несправедливого и неподобающего обхождения, с которым столкнулся в этом дворце. Я требую, чтобы меня немедленно освободили. Получив свободу, я буду счастлив предложить вам свои услуги. Мы сможем работать вместе. Я знаю о вашем мире много такого, что очень важно для вас и в награду не попрошу ничего…

Хлопнув в огромные ладоши, архиепископ ласково проговорил:

– Не обольщайся понапрасну - ты сам знаешь цену своим словам. Ты важен только как свидетель против советника СарториИрвраша, обвиняемого в заговоре против королевского дома. В прочих отношениях ты - пустое место.

– Как вы можете говорить о моей незначительности, даже не пробуя проверить мою значимость? Вот что я скажу: предположим, в эту самую минуту тысячи людей следят за тем, что происходит между нами. Эти невидимые зрители ждут от вас мудрого решения касательно меня, по которому они станут судить о вас дальше. Это решение повлияет на то, кем вы войдете в историю.

Краска прилила к щекам архиепископа.

– Никто, кроме Всемогущего, не может сейчас видеть нас. Твоя бессовестная ложь о возможности существования безбожных миров способна разрушить наше государство до основания. Придержи язык, если не хочешь кончить свои дни на костре.

Под влиянием внезапного отчаянного порыва Билли приблизился к королю и показал ему свои часы с тремя рядами мигающих цифр.

– Ваше величество, умоляю, освободите меня. Взгляните на этот принадлежащий мне предмет. Точно такой же есть у каждого обитателя Аверна. Это часы - как видите, на них отображено время Гелликонии, Аверна и другого, далекого, главенствующего мира, приславшего сюда моих собратьев, мира под названием Земля. Эти часы - знак наших достижений в обуздании и подчинении сил окружающего мира. Отнеситесь ко мне с вниманием и доброжелательно, я предоставлю в ваше распоряжение другие чудеса, по сравнению с которыми эти часы - ничто. На Борлиене мне нет равных в знании.

В глазах короля проснулся интерес. Отняв от носа шелковый платок, он спросил:

– Может быть, в таком случае ты сможешь изготовить для меня надежное фитильное ружье, равное по мощи сиборнальскому?

– Конечно. Фитильное ружье - это просто. Я могу…

– А кремневое ружье со спусковым крючком? Можешь ты сделать кремневку?

– Знаете, сударь, сейчас я не могу сказать наверняка, здесь многое зависит от прочности металла, имеющегося у вас в распоряжении. Могу сказать с уверенностью, что я смогу сделать… видите ли, в моем мире никто давно уже не занимается такими вещами - войны отошли в прошлое.

– Так что же, у вас совсем не производят оружия? Хоть какое-то оружие ты можешь сделать?

– Сударь, мне хотелось бы, чтобы вы сначала взглянули на часы, которые я почтительно прошу вас принять от меня в подарок в знак моей доброй воли.

Сняв часы с руки, Билли протянул их, болтающиеся на паре пальцев, королю, который не сделал попытки принять подарок.

– И прошу вас освободить меня. После этого я хотел бы встретиться с учеными вашей страны, вроде присутствующего здесь архиепископа, чтобы безвозмездно передать им свои знания. Очень скоро, уверяю вас, мы сможем наладить производство удобных небольших пистолетов, радиопередатчиков и приемников, двигателей внутреннего сгорания и…