Брайан Олдисс - Гелликония

Тут КараБансити оглянулся на королеву, а вслед за ним и СарториИрвраш - ссыльная, не выказывая и следа грусти, во все глаза глядела на генерала ТолрамКетинета.

– Что слышно о принце Робе, ее сыне? - спросил СарториИрвраш. - Он не подавал о себе вестей?

– Вести о нем доходят, но где он сейчас и чем намерен заняться в будущем, не знает никто, - КараБансити нахмурился. - Несколько недель назад он был у меня в Оттассоле, как раз после полета ассатасси. Он пробыл в моем доме, в том, что в порту, всего два дня, но и за это короткое время успел надолго оставить там память о себе. Я склоняюсь к мысли, что он действительно спятил… - анатом хотел сказать больше, но передумал. - С королевой о нем лучше не говорить.

Пока на берегу шел оживленный разговор, лодка совершила еще один рейс к «Жрецу», чтобы забрать на берег Оди Джесератабхар и лейтенанта Ланстатета. Когда лодка во второй раз ткнулась в берег и гребцы вытянули ее достаточно высоко, чтобы ее не смыл самый высокий прилив, вновь прибывшие и встречающие вместе отправились во дворец, возглавляемые королевой и ТолрамКетинетом. Уже стояла глубокая ночь, но в окнах дворца горел свет, и их там ждали.

СарториИрвраш в самых напыщенных выражениях представил Оди Джесератабхар КараБансити. Анатом отвечал подчеркнуто холодно, дав понять, что сиборнальский адмирал на борлиенской земле не самая долгожданная гостья.

– Я понимаю ваши чувства, - неопределенно отозвалась Оди. Госпожа адмирал была бледна, ее лицо очень осунулось, губы от переживаний последних дней посерели, а волосы висели спутанными прядями.

Для нежданных гостей накрыли импровизированный ужин, перед началом которого генерал наконец встретился со своей сестрой Мэй и заключил ее в объятия.

– Ох, Ханра, что с нами со всеми будет? - спросила брата Мэй. - Увези меня обратно в Матрассил.

– Теперь все будет хорошо, - уверенно ответил генерал.

Судя по лицу Мэй, она не верила брату. Она мечтала только освободиться от королевы - ей совсем не хотелось получить ту в свояченицы.

На ужин была подана рыба, а после оленина под соусом гвинг-гвинг. Выпили все вино, оставленное свитой короля. В вино слуги обильно кололи лучший лордриардрийский лед. За ужином генерал ТолрамКетинет рассказал присутствующим о злоключениях Второй армии в джунглях Рандонана. Время от времени он, желая получить подтверждение своим словам, поворачивался к лейтенанту Ланстатету, занявшему за столом место рядом с сестрой генерала. Рассказ предназначался в основном королеве, но та, казалось, совсем не слушала. МирдемИнггала едва притронулась к пище и во все время ужина почти не отрывала от стола прикрытых пушистыми ресницами глаз.

Когда с ужином было наконец покончено, королева, взяв с каминной полки подсвечник, сказала:

– Ночь уже перевалила за половину. Я покажу дорогим гостям их комнаты. В отличие от моих предыдущих посетителей, вам я по-настоящему рада.

Солдат и лейтенанта Ланстатета устроили на заднем дворе. СарториИрврашу и Оди отвели спальню по соседству с покоями королевы. К ним немедленно послали рабыню, которая должна была помочь Оди раздеться и позаботиться о ее ране.

Когда все были устроены, МирдемИнггала и ТолрамКетинет остались одни в просторном, гулком обеденном зале.

– Вы, наверное, устали, - сказал генерал королеве, когда они начали подниматься по лестнице на верхний этаж. Королева ничего не ответила. Поднимаясь по ступеням впереди генерала, она пошатывалась не от усталости, а от охватившего ее волнения.

В коридоре второго этажа на окнах стучали незатворенные ставни, их раскачивал свежий ночной ветерок, подсвеченный сиянием ложной зари. Во дворцовых башенках ворковали голуби. Быстро, искоса взглянув на генерала, королева сказала:

– У меня нет больше мужа, у вас не было и нет жены. Я уже не королева, пусть меня и продолжают так называть. С тех пор как я прибыла сюда, я забыла, что значит быть женщиной. Вам, генерал, предстоит узнать, что я такое, прежде чем эта ночь умрет.

Распахнув дверь своей опочивальни, королева жестом предложила ТолрамКетинету войти туда первым.

Тот замер в нерешительности:

– Всемогущего ради…

– Всемогущий может только то, что в его силах. Я отринула веру, как сброшу сейчас это платье.

Генерал вошел в опочивальню, и королева, одним движением освободив завязки на шее, распахнула платье, явив взору взволнованного воина чудесную грудь, с сосками, обведенными широкими коричневыми кругами. Выдохнув имя королевы, генерал закрыл дверь.

Сделав над собой усилие, она отдалась ему.

Они не спали до самого рассвета, жадно используя то, что осталось от ночи. ТолрамКетинет сжимал в объятиях королеву, и его плоть была внутри ее.

Таким был ответ на письмо королевы, отданное ею ледяному капитану, - ответ, наконец нашедший ее.

Следующий день принес с собой тревоги, забытые за радостью ночной встречи. Сиборнальские корабли, «Союз» и «Добрая надежда», готовились бросить якорь в бухте Гравабагалинен, которую некому было защищать. Небольшой флотилией предводительствовал Пашаратид.

Положение было критическим и требовалось торопиться, но Мэй удалось уговорить брата уделить ей полчаса для приватного разговора; пока она рассказывала ему о своей несчастной жизни в Гравабагалинене, генерал заснул. От злости Мэй выплеснула на брата стакан воды, и генерал мигом проснулся и вскочил со стула, рассерженный и недоумевающий. Пошатываясь после бессонной ночи, он торопливо вышел из дворца и бросился на берег, где его уже ждала королева. МирдемИнггала стояла на краю обрыва в обществе КараБансити и одной из пожилых служанок. Все не отрываясь смотрели в море.

Солнца стояли по разные стороны небосклона, а черные курчавые тучи наползали на них, отчего казалось, будто светила пылают особенно ярко, словно из последних сил. В этом яростном свете паруса сиборнальцев блестели как кварцевые.

«Союз» был уже близко, тогда как «Доброй надежде» оставался добрый час хода до берега; эмблема на туго надутых парусах была отчетливо видна стоящим на берегу. Вышедший вперед «Союз» убрал часть парусов, чтобы дождаться своего спутника и войти в бухту вместе с ним.

Борлиенские воины под командой Ланстатета уже вовсю трудились, выгружая с борта «Жреца» снаряжение и оружие.

– Они собираются войти в бухту - да поможет нам Акханаба! - крикнул лейтенант генералу.

– Что здесь делает эта женщина? - сурово спросил ТолрамКетинет.

Пожилая служанка, личная рабыня королевы и давнишняя экономка деревянного дворца, помогала людям Ланстатета разгружать «Жреца». Возможно, она считала, что таким образом сможет выказать королеве свою преданность. Дюжий солдат поднимал из трюма бочонки с порохом и спускал их по пандусу на берег. Старуха-рабыня следила за тем, чтобы бочонки спускались ровно, и расставляла их на берегу, предоставляя мужчинам возможность заниматься другими неотложными делами.