Галина Гончарова - День и ночь

— Ирина?

— А? — отвлеклась от невеселых мыслей девушка.

— Телефон…

— Тьфу, черт!

Ирина достала сотовый и автоматом нажала "ответить".

Тьфу ты, знала б…

— Ируся! Умоляю, спаси меня!!!

Женя?

Да какого черта?

Раздражение, копившееся в душе Ирины еще с момента встречи с веселой семейкой (это ж надо! Да потеряй мой муж ребенка, и папой он мог бы стать только Римским!) вскипело и выплеснулось наружу.

— С какой стати?

— Ирочка! Я же тебя люблю!!!

Вот это Женя сказал совершенно зря. Ирина просто взбеленилась.

— Любишь? Ах ты ж…

Короткая характеристика вышла очень емкой. И кажется, доходчивой. На том конце волны сменился голос.

— Девушка, неужели вам не дорог этот придурок?

Ирина вдохнула. Выдохнула.

— Пусть он вам расскажет, как прошла его свадьба?

— Свадьба? — растерялся голос.

— А потом вы подумаете, насколько он мне будет дорог. Хоть на колбасу пустите это сокровище, только мне не скармливайте! — зло рявкнула Ирина. И выключила телефон.

— Что случилось?

Кирилл смотрел, как девушка выковыривает сим-карту дрожащими от злости пальцами.

— Ничего.

— А если не врать?

— А если не лезть?

— Ириш… я и не лезу. Но может, тебе легче станет? Я же тебе не соврал…

Ирина вздохнула.

Ладно, если честно, Кирилл ей тоже о себе рассказал. Так что…

— Ты знаешь, что сестра увела у меня жениха?

— Да.

— А что меня пригласили на свадьбу?

— Да.

— Что я отказалась?

— Н-нет…

Ирина вздохнула.

— Так вот. Я — отказалась.

— Понятно. Но…

— Родители приехали ко мне. Поговорить, пригласить в кафе… помирить с сестрой. Я даже не знала, что свадьбу перенесли, понимаешь? И согласилась поехать… дура!

Кирилл прищурился.

— Ты хочешь сказать…

— Ну да. Привозят меня к ЗАГСу, высаживают из машины, и оказываюсь я прямиком на свадьбе. Вот какая есть, в джинсах и майке, рядом с Викушей, такой всей очаровательной… оценил?

— Уроды.

— И сбежать нельзя, родители за обе руки держат, не драться ж с ними?

— М-да… я бы в морду дал.

— А меня дед с бабушкой учили, что нельзя сор из избы выносить. И что мне оставалось делать?

— Угадать?

— Давай.

— Ты оставалась, пока за тобой следили, а потом исчезла.

— Именно, кивнула Ирина. — А вместе со мной треть гостей. Отец с матерью всех дедушкиных знакомых позвали, бабушкиных… те и меня хорошо знали. Не ситуацию, нет, но… когда родители такое выкинули… Дед участковым был, у него половина знакомых в той же структуре, для них разобраться было делом трех минут.

— Понятно…

— Отец мне потом звонил, отчитывал, как я посмела уйти, да что люди подумают…

— Хм… Ириш, а твои родители к тебе не собираются? Или этот… Женя?

— Нет, надеюсь. А что?

— Да ничего.

И почему Ирине казалось, что это — ничего хорошего для известных лиц?

Очень ей отчетливо тот день помнился.

Чувство растерянности, унижения, отчаяния, а тут еще Вика щебечет, и в глазах злорадные искорки, и Женя, растерянный, но такой снисходительный, и ей что-то говорят, а она отвечает.

Хорошо помнились глаза дяди Миши — дедушкиного друга.

Он подошел, кажется, о чем-то спрашивал… тетя Катя, бабушкина знакомая, еще кто-то…

А потом побег через заднюю дверь ресторана. Туда-то ее еще довезли под родительским присмотром.

И звонок родителей. Ты что себе позволяешь, дрянь такая!? Как ты смеешь язык распускать?!

Только потом она все узнала.

Дедушкины-бабушкины знакомые дураками не были, окружение-то подбиралось по общности интересов, по уму, по порядочности…

И легко "расколов" что Ирину, что родителей, старые милиционеры и учителя поделились своими соображениями с друзьями. А потом решили, что им с такими личностями не по пути.

Нет-с, мы вас не одобрям-с.

Что и выразили самым простым образом — исчезнув со свадьбы.

Треть мест в ресторане осталась пустой.

Вика была очень расстроена.

Стоит ли говорить, что Ирине было на это глубоко наплевать?

И именно этот случай стал последней каплей, когда она решилась уехать из родного города?

Кто-то мог бы и иначе решить, а она вот так. Неправа? Может, и неправа, но это ее решение и ее выбор. А кто окажется в такой ситуации, пусть выберет для себя.

Вот и все расклады.

Кирилл проводил девушку до общежития.

А на вахте…

— Ириш, тут тебе звонят и звонят.

— Мне? — искренне удивилась Ирина. — У меня же сотовый?

— Настаивают, что ты не отвечаешь.

Ирина с сомнением посмотрела на свой аппаратик, потом предъявила вахтерше список звонков.

Ни одного пропущенного.

— Ну… не знаю. Но и трезвонят, и трезвонят…

Словно подтверждая ее слова, телефон опять взорвался мелким дребезгом.

— Да?

И тетя Зина сделала Ирине знак подождать.

— Сейчас я ее позову, подождите пару минут.

И уже Ирине, тихо:

— Не знаю, стоит ли тебе разговаривать… судя по визгу, там свинью режут.

Ирина уже догадывалась, кто мог ее осчастливить, а потому только тяжело вздохнула.

— Не стоит. Но и отказаться вряд ли получится.

И мужественно взяла трубку.

— ЭТО ТЫ!!! ЭТО ВСЕ ТЫ!!! ТЫ ВСЕГДА МНЕ ЗАВИДОВАЛА!!!

Мембрана чудом не разлетелась на составляющие. Барабанные перепонки вогнулись внутрь так, что едва в мозг не влетели.

Ирина некуртуазно отняла трубку от уха и поковыряла в нем пальцем.

Цело?

Вроде как да.

Вахтерша тетя Зина смотрела с сочувствием, а из трубки неслись вовсе уж нечленораздельные истерические визги. Ирина плюнула и протянула трубку обратно.

— Сделайте одолжение, говорите, что я выехала?

— Куда-нибудь в солнечную Замбезию?

— Да хоть Родезию, — хмыкнула Ирина. — лишь бы эта компания кретинов мне не дозванивалась.

— Родственники?

Ирина вздохнула.

Если она сейчас не прояснит ситуацию, назавтра тут еще интереснее версии придумают. Или попросту копать начнут. И ведь докопаются, полное общежитие специалистов, и хороших. Проще самой объяснить.

— Это моя младшая сестра. Она у меня парня увела, вышла за него замуж, а сейчас ее саму бросили. Вот и верещит.

— А ты-то в чем виновата? Или он обратно к тебе ушел?

Ирина посмотрела с таким священным ужасом, что устыдилась даже почтенная сплетница. Или почетная?

— Никогда.

Сказано было увесисто. Без аффектации, без клятв, но верить стоило. Это вам не битье кулаком в грудь с последующим разрыванием на себе трусов и носков.

— Понятно…

— А что я могу сделать? Могу на любой священной книге поклясться чем угодно, что я его не уводила, не думала и вообще постаралась не вспоминать. И с чего я крайней оказалась?

— А родители ваши на это… как?

— Молча. Их все устроило, перспективный казался парень. А оказался — другое дело.