Антон Белозеров - Последнее воплощение

— Какие прекрасные слова! — раздался гулкий бас из-за спин военных начальников.

Они обернулись, расступились в стороны, и Комета также смогла рассмотреть говорившего. С противоположного конца зала катилась огромная бесформенная туша, оплетенная проводами. На огромной голове, которая вырастала прямо из туловища без всякого намека на шею, блестели четыре огромных глаза, расположенных квадратом вокруг длинного костяного клюва.

— Адмирал Йаугсйот, ты решил присоединиться к нашей компании? — радостно воскликнул полковник Шаув, делая несколько шагов навстречу приближавшейся туше.

— А почему ты не пригласил меня посмотреть на инкарнацию третьей степени?

— Дело в том, что когда мы собирались в центр координации, ты, знаменитый флотоводец, был несколько занят… тебя гораздо больше интересовали девушки из обслуживающего персонала.

Туша довольно запыхтела:

— Да уж, было дело. Все-таки любовные игры в условиях гравитации имеют некоторую особую пикантность…

Военачальники армии Верховного Генералиссимуса начали обсуждать свои наиболее любимые позы и приемы. Комета же во все глаза разглядывала адмирала Йаугсйота. Вблизи она видела, что он не в состоянии передвигаться самостоятельно, по крайней мере, по земле. Адмирал приехал на самодвижущимся кресле, за спинкой которого находился сложный аппарат, к которому сходились все опутывающие его тело провода. Все конечности Йаугсйота — четыре ноги и четыре руки — были непропорционально маленькими, так что не смогли бы выдержать вес заплывшего жиром тела. Кроме того, к пальцам на руках и ногах адмирала были прикреплены толстые многожильные кабели, которые также тянулись к аппарату за спинкой кресла.

Йаугсйот не был инвалидом. Аппарат за спинкой кресла предназначался для подключения к управлению звездолетом. Так как конечности разумных существ недостаточно быстры, чтобы передавать команды компьютерам при помощи клавиатуры или манипуляторов, пилоты были вынуждены напрямую подключать свои нервные окончания к электронным устройствам. Большую часть жизни они проводили в невесомости, что окончательно меняло их метаболизм. Правда, было совершенно очевидно, что и до своего преображения Йаугсйот не был человеком. Комета вспомнила пилотов транспортеров. В их головы также были вживлены электронные схемы, но они, по крайней мере, не окончательно порвали связи со своими биологическими видами.

— Это и есть та самая Шаггашуга Гахс-Афан с Сурл-Аваша? — адмирал Йаугсйот наконец-то обратил свое внимание на Комету. — Любопытно, любопытно. Я уже слышал о тебе от своего слуги. Кстати, куда он подевался?

Адмирал не сделал ни одного заметного движения, но где-то позади него раздался короткий крик боли.

— Эти стрекательные ошейники замечательно дисциплинируют даже самых отпетых лентяев и пройдох! — удовлетворенно прогудел Йаугсйот.

Из-за его кресла появился… толстяк Карибло с огромным подносом в своих металлических руках. Бывший вор был одет в просторные шорты-шаровары и распахнутую рубашку с короткими рукавами. На его шее Комета увидела тонкий серебристый обруч.

Карибло почтительно обратился к адмиралу:

— Чего изволите, ваше победительство?

— Налей-ка мне адирассанского крепленого!

Карибло взял с подноса приземистый сосуд с длинным узким носиком, вставил его в клюв Йаугсйота и начал вливать ему в горло содержимое. Глаза адмирала блаженно закатились, а пальцы начали слегка подергиваться.

Когда процесс питья закончился, Йаугсйот вновь обратился к Комете:

— Скажи, Шаггашуга…

— Теперь ее зовут Комета, — перебил полковник Арбал.

— Что? Комета? Прекрасно! Сама придумала?

— Сама, — ответила Комета, не собираясь вдаваться в подробности происхождения своего имени.

— Прелестно! Небесная странница, ледяная, как космос, и стремительная, как луч света! — выпитый напиток, похоже, настроил адмирала на поэтический лад. — О чем же я хотел тебя спросить?… Ах, да! Скажи мне, Комета, ты не участвовала в бою с флотом адмирала Синаго-Сита в Галактике Сиркон-63097?

— Нет.

— Жаль, жаль… Славное было дело! Я разгромил Синаго-Сита, как мальчишку, и гнал до самого Синего Спутника. Когда его корабль потерял второй слой динамической защиты, Синаго-Сит пошел на таран… Да! Я расстрелял его в упор ракетными залпами! — Йаугсйот воздел вверх свои маленькие ручки. — Проклятые демократы тогда получили хороший урок!

Все с видимым вниманием слушали воспоминания знаменитого адмирала. Лишь Карибло несколько раз задорно подмигнул Комете. Похоже, стрекательный ошейник ничуть не убавил его веселости и жизнерадостности. А сама Комета очень хотела спросить адмирала: «Раз вы такой великий победитель, то почему Кси-Лодердолис и Большой Аринрин принадлежат теперь вашим врагам?» Но она посчитала такой вопрос неуместным и оскорбительным, поэтому не стала задавать его вслух.

Воспоминания о былых подвигах и победах настолько увлекли Йаугсйота, что он, казалось, совершенно перестал обращать внимание на окружающих. Полковник Шаув сделал знак Карибло. Толстяк понимающе кивнул, развернул кресло адмирала и покатил его прочь.

— Лейтенант Криго, — сказал полковник Арбал, — проинструктируйте десантника Комету. Мы проводим адмирала Йаугсйота.

Военные зашагали следом за креслом.

Когда они отдалились на достаточное расстояние, Криго пробормотал:

— Старая гвардия … — и добавил весьма непочтительное ругательство.

Комета молчала, ожидая объяснений или инструкций. Но лейтенант продолжал смотреть вслед высшим командирам, которые вышли из координационного центра. Пауза затягивалась. Комета огляделась. Люди вокруг спокойно и неторопливо продолжали выполнять свою работу — наблюдать за десантниками. Теперь девушка заметила, что не все шестигранные ячейки передавали изображение. Многие были выключены и окрашены в тусклый серый цвет. На глаз Комета определила, что при потенциальных трех тысячах ячеек сейчас работают не более пятисот.

Пока девушка крутила головой в разные стороны, Криго наконец-то додумал свои мысли и открыл рот:

— На чем я остановился?

— Ты еще ничего не начинал.

— М-м-да, общение со старой гвардией кого угодно выведет из равновесия.

Комета молчала, не рискуя задавать провокационные вопросы в самом центре координации.

Лейтенант Криго внимательно посмотрел на нее:

— Ты не удивлена, что я так непочтительно отзываюсь о командовании и не боюсь наказания?

Девушка коротко пожала плечами.

Криго усмехнулся:

— А я и не собираюсь скрывать свои мысли. Я не раз высказывал их полковнику Арбалу. Сколько можно сидеть на Гавабардане и копить силы? Пора уже двинуть армию в великий поход на Кси-Лодердолис!