Андрей Вольмарко - После дождя (СИ)

И ещё более отвратительно, тошнотворно неправильно и страшно, в эти звуки вплетались шелест дождя по огромным окнам. Такой тихий и успокаивающий.

Это всё неправильно. Так не должно быть. Не должно!

Главные ворота возникли довольно неожиданно. Огромное помещение, стены покрыты фресками и декоративными колоннами. Белый мрамор пола. Уходящий далеко вверх потолок.

И грязные, мокрые, воняющие потом и страхом стражники посреди этого всего. Человек сорок или больше.

Они испуганно молчали, и лишь редкое перезвякиванье стали изредка заполняло гулкое эхо.

Завидев Баэльта, они заметно напряглись. Полетели шепотки.

— Господин Судья… — полноватый человек с позолоченным нагрудником отделился от группки.

Баэльт нетерпеливо кивнул ему и указал на ворота.

— Тащите всё, что найдёте и начинайте строить баррикады! Скоро сюда поднимутся ещё люди и начнут помогать вам! Давайте, быстрее, чего вы встали?!

Однако они стояли, оторопело открыв рты.

— Ну! — взвыл Баэльт.

Где его хладнокровие?! Где спокойствие?!

Там же, где и времена, когда ответственность он нёс лишь за себя.

— А разве мы не должны идти вниз и подавлять… То, что внизу? — осторожно вопросил лейтенант, потирая ус.

Отвратительно большая капля пробежалась до кончика его отвратительно большого носа и упала на пол отвратительно большого зала.

— Подавлять? — выдохнул Баэльт, чувствуя, как в висках начинает колоть. Его бросало из жара в холод. — Подавлять?! Кого?! Да там большая часть города!

— Они же просто толпа! — выкрикнул кто- то. — Как только прольётся кровь — сразу разбегутся!

— Мы только что потеряли большую часть стражи, — судорожно выплюнул Баэльт, прохромав к входу и выглядывая в открытые ворота. — И теперь мы не в лучшем положении.

Его город, его Веспрем горел. Крыши зданий тут и там покрывались лепестками огня, развеивая мрак. Внизу, на площади, копошились люди, и у Баэльта ёкнуло сердце. Однако он тут же осознал, что на Площади сейчас может быть лишь стража, и со злостью сплюнул наружу.

— Их ведут умелые люди, у них есть оружие, они, твою мать, взорвали половину города, — сумрачно выговорил он, стараясь успокоиться. Просто глядеть на капли дождя, что так ярко вырисовываются на фоне факела… — Их ведёт Малькорн. И, уверен, вся шваль Портового квартала с ними. Так что…

— Но их большинство. Стража защищает население города от меньшинства — от преступников, господин, — лейтенант стал рядом с ним, опираясь рукой на створку. — Если мы не должны подавлять восставших, мы должны…

Нахер дождь.

— Что ты должен?! — Баэльт резко развернулся к нему. На его истошный крик лейтенант лишь приподнял брови с кислой миной. — Должен встать на их сторону?! А?! Они убьют любого, кто чуть богаче бедняка! Как думаешь — тебя пощадят?! С твоим- то золочёным нагрудником?! Как там тебя?

— Бродлес, — лейтенант поднял руки, будто бы защищаясь от истошного клёкота Баэльта. — Я понял, ладно. Но сидеть тут? Просто сидеть?

Они возражали ему? Баэльт непонимающе уставился на них.

Как можно обсуждать приказы? Как?!

— Пока мы будем сидеть тут, они будут вырезать город, — Бродлес указал вниз толстым пальцем в латной перчатке. — Там грёбаная толпа. В Веспреме живёт сорок тысяч человек.

— Никто, мать вашу, никого…

— Нет- нет- нет, — с досадой покачал головой лейтенант, отходя от двери. Баэльт в опустошении двинулся за ним, чувствуя, что хочет накинуться на этого урода с ножом. — Они — бунтующая толпа, господин Торговый Судья. Или кто вы там. Я видел много таких толп, и суть у них всегда одна — бездумно переть вперёд, пока кто- нибудь не заставит их умыться кровью и протрезветь. На узеньких улицах мы можем сдерживать их сколько угодно…

— И кем ты собираешься сдерживать их?! — рявкнул Баэльт, надрывая голос. — Все, кто был в Медном, скорее всего, мертвы! А восставших с каждым мгновением всё больше и больше! И там будут не только бедняки, только что получившие оружие! Все головорезы Моргрима будут там!

Бродлес вздохнул и с видом «бесполезно» развёл руками в стороны. Стража вокруг зароптала.

— Если мы сделаем так, как вы говорите, то они просто возьмут нас измором, встав внизу.

— Никто никого ничем не возьмёт! — уже тише, но всё ещё на грани крика. — Скоро сюда явиться король с войском!

— Даже если он и явиться — то только затем, чтобы вырезать всех в этом городе, — мрачно подытожил Бродлес, кивая под усиливающийся ропот. В воздухе росло напряжение. — Ну отлично. Теперь- то у нас появилась надежда… А знаете что, господин Эриэрн? — он подошёл вплотную к Баэльту. Сердце полуфэйне заколотилось как молот в груди, ощущая близость чего- то ужасного. Затылок укололо тревогой. — Среди моих людей полно тех, кто живёт в Медном или Портовом квартале, да и канальщики тут тоже будут. Против них пойдут их соседи, или, того хуже, родичи. А вы говорите — «продержитесь здесь», — он передразнивающе скривил лицо. — «Королевское войско»… В бездну короля. И остальных. У нас есть семьи и друзья. Мы не хотим поднимать оружие против них. Так ведь?

Ему ответил нестройный хор голосов.

Нестройный, но уверенный.

— Если мы останемся тут, — продолжал Бродлес, отворачиваясь от колотящегося Баэльта к страже, — то мы точно не увидим больше ни наших жён, ни детей. Либо убьют нас, пока мы будет бессмысленно охранять этого одноглазого кретина, либо убьют их — за то, что они просто семьи стражников. Так что…

С каждым его словом в груди Баэльта что- то обрывалось. И когда капитан, договорив, развернулся и сделал шаг в его сторону, он судорожно и побеждённо вздохнул.

Так нелепо… Так глупо…

— Кем бы вы ни были, господин Эриэрн, я советую вам сдаться. Возможно, они пощадят…

— Пощадят? — громогласный голос взметнулся под своды и рухнул всех, заставляя вздрогнуть и поворачивать головы. В зале повисла тишина, прерываемая лишь скрипом стали о сталь и шелестом дождя снаружи.

В воротах, опираясь на ножны меча, стоял мокрый Мурмин. Стоял с крайне зловещим видом.

Баэльт едва не осел на пол от облегчения.

— Слышали? — рявкнул Мурмин, делая шаг вперёд. — Они не щадят никого на пути! Это толпа — бессмысленная и беспощадная! Ей никогда не хватит крови! Ваши семьи либо уже мертвы, либо направляются сюда — благодаря одноглазому кретину! Так что вы уже не дерётесь за ваш дом, за ваше богатство или за какого- то Торгового Судью, — Мурмин пренебрежительно махнул рукой в сторону Баэльта, проходя мимо обомлевшего юстициара. — Вы, идиоты, дерётесь за себя! За свою жизнь и, если повезёт, жизнь вашей семьи! Кому не повезло — бейтесь ради мести за смерть близких! Никакого пафоса и сопливых глупостей — дерись или сдохни! Там, — он ткнул в открытые ворота, — вы бесполезны! Отправитесь вниз — и вас убьют! Ваши семьи и дома уничтожат одинаково что с вами, что без! — лёгкий шелест шока пробежал по рядам стражи. Баэльт почувствовал, как цепенеет. Что он творит… — Так что либо сражайтесь и живите, либо проваливайте и сдохните! Толпа внизу не будет слушать вас — она разорвёт на части каждого, на ком будет плащ стражи и кто будет выглядеть богаче самого нищего оборванца! Так что… — Мурмин пожал плечами и убрал прядь мокрых волос с лица. — Решайте.