Андрей Вольмарко - После дождя (СИ)

Сотни фигурок, похожих на шевелящийся ковёр, ошеломлённо подумал Баэльт. Сотни фигурок, никак не сдерживаемые Второй Стеной…

Так странно, рассеянно подумал он. С одной стороны — свет грозы, бледно- синий. С другой — тысячи ядовито- жёлтых окон Веспрема.

И с третьей — красные взрывы.

Сразу три источника такого яркого и такого разного света… Веспрем ещё никогда не был таким светлым посреди такой тёмной…

Кто- то тряс его за плечи, и он, пару раз моргнув, глубоко вздохнул.

— Я… — прохрипел он, и кто- то залепил ему мощную пощёчину.

Боль резко обожгла щёку, и он вынырнул из своих мыслей.

— Поднимайся, сукин сын! — брызги слюны Мурмина попали на его лицо, и он, презрительно скривившись, отпихнул нидринга.

— Пошёл на хер, — прорычал он и зачем- то пихнул нидринга в грудь ещё раз.

— Сам пошёл! — Мурмин, будучи ниже, каким- то образом нависал над ним.

А. Он же сидит…

— Мы потеряли всю стражу! — лицо нидринга за бородой было страшно искривлено от гнева. — Там… Духи, да поднимайся и командуй!

Да. Да… Он прав… Не время…

— Спасибо, — прохрипел он, поднимаясь с помощью Мурмина. Как это он снова упал?.. — Вы…

Из светлой зале Торгового Совета трое оставшихся цехмейстеров со смесью ужаса и презрения смотрели на него.

— Вы! — обвиняюще прорычал он, чувствуя, как ярость жжёт грудь. Болезненно жжёт… — Быстро вниз! Всю стражу — сюда! Снять оцепление Медного Квартала…

— Медный Квартал со снятием оцепления с себя и сам справился, — проворчал нидринг у него из- за спины.

Баэльт почувствовал, как смесь бессилия, страха и ярости взрывает его изнутри.

— Закрой свою бородатую харю! — проорал он, отчаянно рубя воздух перед собой ладонью. — Будешь шутить тогда, когда Моргрим помочиться на твой труп! Заткни хлебало и бегом вниз — пусть все, кто может, поднимаются сюда! — мысли в его голове лихорадочно кружились, цепляясь одна за другую и разрываясь на части.

И его разрывая заодно.

Во рту пересохло, и, когда он попытался заговорить, из его глотки вырвался лишь кашель.

— И собери всех кого сможешь. Горожан, — он вновь закашлялся. — Из Торгового и Высокого кварталов… И тащите сюда всех наёмников…

Он согнулся пополам, сотрясаясь в кашле.

Проклятье, как не вовремя.

Тем не менее, трое цехмейстеров уже понеслись прочь, звонко стуча каблуками.

— А мы не должны нанести удар по ним? — Мурмин, кажется, решил проверить запасы его терпения. Баэльт, мелко подрагивая, повернулся к нему с полубезумной улыбкой. нидрингу, кажется, на его вид и состояние было наплевать. — Мы должны нанести удар по ним сейчас, Баэльт, пока они не сгруппировались. Рассечь и подавить в зародыше, пока они не начали громить дома…

— Рассечь?! — Мрачноглаз свирепо кривил лицо. И не мог ничего с этим поделать. — Только что, похоже, мы лишились большей части стражи! Чем мы будем рассекать?! Блейни, Фервен — все погибли! А если и нет — толку от них сейчас нет! Это восстание, понимаешь?! Они тут стены ломают!

— Стены… — нидринг покачал головой. Боги, как Баэльт завидовал его спокойствию! — А остальные? Остальные горожане? Что с ними?

— Нет остальных, Мурмин! — Мрачноглаз в бессильной злобе бросился в одну сторону, затем в другую. — Они используют хельт — как ты думаешь, насколько серьёзно они настроены?!

— Полагаю, серьёзно.

— Они идут по улицам! И каждая пройденная ими улица — это либо убитые, либо новые восставшие! Так что заткни свою пасть своей бородой и командуй стражу сюда! И…

Баэльта обожгло. Демоны. Демоны. Демоны.

— Каэрта, — прошептал он, цепенея. — Каэрта…

Мурмин мгновенно остановился и замер. А затем лишь медленно кивнул и сделал пару неторопливых шагов к выходу.

— Стащить уцелевшую стражу сюда, стащить кого возможно из горожан сюда, привести Каэрту. Без пробл…

— Быстрее, быстрее! — взвизгнул вслед ему Баэльт, хватая чернильницу и швыряя вслед нидрингу.

Он никогда не просил об этом всём! Разве он просил?… Нет, кажется, нет… Или просил?.. Баэльт отчаянно пытался вспомнить, оторопело глядя на запачканные чернилами перчатки.

Разве он просил, действительно? Об этом всём? О должности Торгового Судьи, о власти, об ответственности?

Нет, нихрена он не просил!

Но ведь теперь кто- то должен?.. Таким был приказ — оставаться за главного?..

Он умел подчиняться приказам. Из него вышел хороший сержант- юстициар.

— Но никак, твою мать, не Торговый Судья, — прохрипел он, сплёвывая на труп какого- то из цехмейстеров.

Обойти лужу крови или пройти по ней? Обойти или…

Что за хренью забита его голова сейчас?!

Наверное, каждый в критические моменты старается уцепиться за простейшие мысли и желания.

Например, не запачкать сапоги.

Он осторожно обошёл лужу крови, подходя к столу.

Кажется, в зале он остался один. Наедине с трупами цехмейстеров, гильдмастеров и охранников.

— Охренеть, — прошептал он, глядя на плотно прижатых друг к другу убийцу и цехмейстера. — Знали бы вы, с кем рядом умрёте…

Огромный стол был покрыт бумагами. Все были исписаны мелкими каракулями, на почти всех были печати…

— Похер, — проворчал Баэльт, хватая первый попавшийся лист, перо и чернильницу. Хорошо, что их тут несколько — если Мурмин даст ему ещё хоть повод, он не промахнётся…

Ему надо составить план. План защиты?.. Или…

Какой уже план?! Поздно для планов! Он опоздал везде, где мог!

Безумный рёв вырвался из- за стиснутых зубов, и он в бездумном порыве смёл всё со стола. Чернильницы коротко прозвенели по мрамору пола, смешивая чернила и кровь. Бумага взвилась в воздух.

Он не должен быть здесь. Он должен бежать вниз… Или нет… Он…

А, демоны!

— Господин Судья… — окликнул кто- то его, и он резко развернулся в испуге.

У входа в зал стоял стражник. Как он подошёл сюда так тихо?.. Он же в стали с ног до головы…

Впрочем, судя по выражению лица стражника, он боялся Баэльта ровно настолько же, насколько Баэльт боялся его.

— Господин, мы закончили обыскивать Палаты! — взволнованно пропыхтел стражник, потирая залитое водой лицо. — Никого нету! Остальные скоро…

— Пусть идут к главным воротам Палат! — отрывисто приказал Баэльт, отходя от стола.

Погодите… А план? Ему нужен…

Нихрена ему не нужно, яростно оборвал он свою мысль и заковылял к выходу.

— Пусть баррикадируют окна и малые входы! Пусть тащат что угодно к главным воротам! — Баэльт быстро ковылял по мраморному полу. А, демоны, куда делась его трость?! — Какого демона остальные возятся?!

— Лейтенант велел им собраться у главных ворот, как вы ему и велели… — робко проговорил сзади тихий голос, и Баэльт фыркнул.

Твою мать. Твою ж мать.

Это было дико неуютно — идти лишь вдвоём под огромными сводами Торговых Палат. Стук шагов давил на уши. Как и звук дыхания стражника. Как и звук собственного хриплого, сдавленного дыхания.