Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Пейзаж производил впечатление одновременно величественное и безмятежное. Судя по всему, долина была необитаема, хотя Риальто заметил ниже в долине и выше по горным склонам дынные бахчи и аккуратные ряды столбиков с растущей на них синей лозой пурпурного винограда.

К удовлетворению Риальто ориентир, упомянутый Сарсемом – блестящий черный утес с тремя «ростками кипарисов» по бокам – был на виду, хотя с человеческой точки зрения кряжистые деревья с сучковатыми стволами трудно было назвать «ростками». Тем не менее, Риальто с уверенностью направился туда, где должна была быть пещера.

По расчетам Сарсема – если инкуб не ошибался – Риальто должен был появиться в долине сразу после того, как ее посетил Сарсем. Ильдефонс пытался заставить инкуба точнее определить временнóй интервал: «Через секунду? Через минуту? Через час?»

В тот момент внимание Риальто было отвлечено очередным спором с Ошерлем по поводу пунктов задолженности, и он расслышал только несколько слов, произнесенных объяснявшим ситуацию Сарсемом: «Погрешность пренебрежимо мала!» и «Иногда наблюдаются непредсказуемые перегибы и петли во швах, разделяющих эпохи…»

Ильдефонс продолжал расспрашивать Сарсема, но попытки Ошерля выгадать какие-нибудь поблажки снова не позволили Риальто толком разобраться в ответах сиреневого инкуба – он помнил только, что Сарсем обсуждал с Ильдефонсом какие-то математические расчеты: «Точность фокусировки, составляющую округленно тысячную долю процента, в отсутствие случайных погрешностей следует рассматривать как превосходный результат…»

Риальто повернулся было, чтобы присоединиться к разговору, но жадный Ошерль выдвинул новый аргумент, и в памяти Риальто запечатлелась лишь еще одна фраза Ильдефонса: «Пять эонов – невероятно продолжительный период!» На что Сарсем отозвался характерным для инкубов пренебрежительным пожатием плеч.

Теперь Риальто приближался ко входу в пещеру. Разъяснения Сарсема оказались не слишком точными: вместо едва заметной расщелины за выступом вулканической породы перед ним оказалось почти квадратное отверстие шириной почти два метра и выше среднего человеческого роста, украшенное по краям аккуратно выложенным орнаментом из розовых ракушек; к отверстию вела тропинка, покрытая крошевом белого известняка.

Риальто раздраженно прошипел сквозь зубы пару ругательств: здесь явно что-то было не так. Поднявшись по тропе к отверстию, он заглянул внутрь. Здесь, по меньшей мере, ожидания Сарсема оправдались: справа, сразу за входом, примерно на высоте его головы, Риальто увидел небольшую нишу в каменной стене, где инкуб поместил Персиплекс.

Теперь ниша пустовала – что не слишком удивило Риальто. Воздух наполнял незнакомый чародею запах, напоминавший о каком-то органическом процессе – судя по всему, в пещере кто-то жил.

Риальто отступил от входа в пещеру и присел на скальном уступе. С противоположного склона долины спускался старик, низенький и тощий, с копной седых волос и продолговатым синим лицом, состоявшим главным образом из выдающегося носа. На нем был халат в черную и белую полоску, а также сандалии с чрезмерно удлиненными носками; халат был опоясан черным кушаком с хитроумным узлом, завязанным слева – самому Риальто этот обычай казался нелепым и неизящным, но таковы были, очевидно, представления обитателей этой эпохи о надлежащей манере одеваться.

Спрыгнув с уступа, Риальто направился к старику – одного прикосновения было достаточно, чтобы включить глоссоларий.

Старик заметил приближение Риальто, но не обратил на него внимания, продолжая поспешно обходить камни побольше и перепрыгивать через камни поменьше с прыткостью, не вязавшейся с его возрастом. Риальто позвал его: «Сударь, подождите минутку! Вы слишком торопитесь! В ваши годы следовало бы бережнее относиться к себе!»

Старик задержался: «Не беспокойтесь! Если бы все относились ко мне так же бережно, как я, я уже роскошествовал бы подобно избалованному магнату!»

«Таково общераспространенное убеждение. Тем не менее, каждый из нас делает в жизни все, что может. Что вы здесь делаете, один среди диких горных утесов?»

«Гораздо лучше быть здесь, чем на равнине, в суматохе и неразберихе. А вы? Надо полагать, вы явились из дальних стран – узел на вашем кушаке повязан как попало».

«В разных местах разные моды, – возразил Риальто. – На самом деле я – ученый, меня послали сюда найти важный исторический экспонат».

Старик с подозрением покосился на чужестранца: «Вы не шутите? Мне известна каждая пядь земли в округе радиусом в сотню-другую километров, а я никогда не видел ничего, что можно было бы назвать „важным экспонатом“ – за исключением, может быть, скелета моей двуглавой козы».

«Я ищу голубую призму – она хранилась в пещере неподалеку. Но теперь ее там нет».

Старик отрицательно покачал головой: «Ничего не знаю о призмах, исторических или каких-нибудь еще. По сути дела, я помню эту пещеру такой, какой она была до того, как в ней поселились твастики – ничего в ней не было, кроме трещины в скале».

«И как давно это было?»

Старик потянул себя за нос: «Дайте-ка подсчитать… Это было еще тогда, когда Недде еще приносил мне ячмень… Гарлер еще не женился в третий раз, но он уже построил новый амбар… Пожалуй, с тех пор прошел тридцать один год».

«А твастики – как они здесь оказались?»

«Почти все они вернулись в систему Канопуса – тамошний климат им больше подходит. Но в этой пещере осталась парочка – они не шумят, никому не мешают и, скорее всего, скоро выплатят долги – чего не скажешь о моем зяте, хотя, конечно, я никогда бы не выбрал твастика в мужья свой дочери… Вот, слышите? Они уже возвращаются с собрания в своем клубе».

До ушей Риальто донеслось позвякивание, похожее на вибрацию в воздухе, вызванную столкновениями множества металлических шариков. Вверх по дороге, протоптанной в долине, поднимались два двадцатиногих существа длиной метра три и больше метра высотой, с большими круглыми головами, усеянными всевозможными стеблями, бугорками и пучками, выполнявшими функции, не поддававшиеся определению с первого взгляда. Их хвостовые сегменты поднимались, загибаясь вперед элегантными спиралями, и на кончике этой спирали у каждого твастика болтался железный гонг. На сочленениях каждой из ног висели орнаментальные гирлянды из колокольчиков и вибрилляторов. На первом твастике была попона из темно-зеленого бархата, на втором – из вишнево-розового плюша.

«Вот они, твастики! – повторил старик. – Они гораздо лучше, чем я, смогут ответить на любые вопросы по поводу содержимого пещеры».

Риальто с беспокойством наблюдал за приближением двадцатиногих тварей: «Все это очень замечательно, но как к ним следует обращаться?»