Надежда Федотова - Цена мечты

- Да.

- Почему?

Амбер ответила не сразу. Тоже помолчала, словно собираясь с мыслями, и, наконец, тихо сказала:

- Возможно, причина покажется вам несущественной, ваше высочество. Дело в моих первокурсниках. Я ведь преподаю. Летное мастерство и основы воздушного боя - всего лишь год, конечно же, но один курс в военной школе Даккарая длится дольше, чем во всех других. Тринадцать месяцев, исключая лето. Переводные испытания как раз грядут в декабре - поэтому я и осмелилась обратиться к вам. Смена куратора редко кого не выбьет из колеи, а уж в самом конце курса, да еще и первого? Он ведь всегда самый сложный! Мне бы хотелось быть рядом. Наверное, это глупо, но они мои первые ученики. И... последние.

Волнение в ее голосе улеглось, уступив место всегдашнему спокойствию, пусть уже не такому безбрежному, к которому успел привыкнуть Рауль. По всему было видно, что Амбер не слишком умеет просить, и необходимость все же пойти на это угнетает ее даже больше, чем дерзость самой просьбы. Но она решилась на этот шаг - не ради себя, ради других, со всей честностью и прямотой, на которые была способна, и теперь ждала ответа.

Однако принц с ним не торопился. Закинув ногу за ногу и мерно покачивая ею в такт своим мыслям, он молчал. Молчал минуту, две, пять. И только когда измученная этой неопределенностью дочь герцога уже совсем было простилась с Даккараем, его высочество, словно очнувшись, поднял голову.

- Скажите, госпожа эль Моури,- ни с того, ни с сего спросил он,- действительно ли в эту школу так неохотно берут девушек?

- К сожалению, ваше высочество,- чуть погодя отозвалась она.- Многие считают, что быть наездником - исключительно мужское занятие.

- И вы с ними согласны?

- Конечно, нет.

Принц отстраненно кивнул.

- Вы говорили о первокурсниках,- припомнил он после еще одной, на этот раз короткой, паузы.- Вы курируете их всех или какую-то определенную группу?

- И то, и другое, ваше высочество. Летное дело и воздушный бой я преподаю всему курсу, но несколько человек находятся под моей ответственностью дополнительно.

Рауль удовлетворенно прищурился. И уточнил, ни капли не сомневаясь в том, что услышит:

- Девушки-кадеты?

- Да.

- Ясно. Исключительно мужское занятие...- он тихо хмыкнул, как показалось Амбер - насмешливо. И выпрямился:- Что же, госпожа эль Моури, благодарю за откровенность. И, в свою очередь, так же буду откровенен с вами: закона, что может удержать вас в столице, нет, но существуют традиции и порядок. Если вместо того, чтобы постигать нелегкие азы придворной жизни, вы вернетесь в Даккарай, это никому не понравится. Еще ни одна девушка, обрученная с Норт-Ларрмайном, после помолвки не покидала дворца. Вы станете первой, и боюсь, тогда вас осудят все. Вы к этому готовы?

- Готова,- пусть не сразу, но без малейшего сомнения в голосе отозвалась Амбер эль Моури.- Если вы меня не осудите, ваше высочество.

Рауль склонил голову, словно раздумывая над ее словами, хотя в этом не было никакой нужды. Разумеется, он не осуждал Амбер. И свое решение уже принял.

Другое дело, что ей оно вряд ли поможет.

- Государыня, да хранят ее боги, еще полна сил,- сказал принц.- И в ближайшее время, насколько мне известно, не намерена слагать с себя корону. А у нас с вами впереди будет целая жизнь, чтобы узнать друг друга, несколько месяцев ничего не решат. Я готов пойти вам навстречу, госпожа эль Моури...

Амбер приподнялась было на стуле, но поблагодарить его высочество за проявленное великодушие не успела. Оказалось, Рауль еще не закончил.

- К сожалению,- продолжил он,- одного моего согласия здесь недостаточно. Вы - невеста наследного принца Геона. И разрешить вам уехать может только та, что правит ими обоими.

- Ее величество...

- Да.

Вид с западной галереи дворца открывался просто невероятный. 'Я, наверное, простояла бы здесь всю жизнь',- подумала Кассандра, опершись на перила и зачарованно глядя вниз. Там, далеко, изгибаясь вокруг берега пенной подковой, холодным перламутром искрилось море. Отсюда оно казалось живым - дышало, играло масляными лунными бликами и подмигивало Кассандре крошечными огоньками далеких фонарей на носах рыбацких лодчонок. Раскинувшийся над морской гладью Мидлхейм тоже переливался во тьме разноцветной колонией светлячков: желтые окна домов, лилово-белые линии фонарей на набережных, алые огненные точки на площадях и смотровых башнях... А над всем этим великолепием круглой, до блеска начищенной серебряной пуговицей висела луна. Она сияла в черном бархате неба, и даже крупные чистые звезды рядом с ней блекли, как дешевые стеклянные бусины. Луна, истинная царица ночи, величественная и недосягаемая в захватывающей дух вышине, сегодня как никогда была в своем праве - и до того ослепительна, что, глядя на нее, так и хотелось зажмуриться.

Кассандра не стала противиться этому. Опустив голову, она на несколько мгновений прикрыла веки, жадно впитывая в себя окружающие запахи и звуки. Монотонный шепот волн, терпкий аромат лилий... Отголоски музыки из бальной залы, дымная сладость далекого костра... Шорох крыльев одинокой птицы... И ласковое дыхание летней ночи, разлитое в воздухе драгоценным эфиром: безмолвный зов, отзывающийся в теле приятной истомой, а в сердце - тягучей, неутолимой жаждой чего-то. Неизведанного, тревожащего, но, несомненно, столь же прекрасного, как эта луна, как это море, как сама эта дивная, дивная ночь. Вот бы ей никогда не кончаться!..

С приоткрытых губ Кассандры слетел тихий вздох.

- Госпожа Д'Элтар,- раздалось над самым ухом. Девушка вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. А после, кое-как стряхнув с себя блаженное оцепенение, повернула голову. Старший внук вдовствующей герцогини эль Вистан, который вызвался показать Кассандре 'чудесный вид с западной галереи', и о котором она, оказывается, совершенно забыла, мялся рядом, переступая с одной ноги на другую. Судя по лицу, герцог пытался сказать что-то очень для себя важное. 'Или уже сказал?- мысленно обмерла Кассандра.- А я тут растеклась киселем и всё прослушала?' Она поспешно улыбнулась молодому человеку и проговорила светским тоном:

- Вы были правы, это восхитительно! Никогда не смотрела на город с такой высоты.

- Я рад, что смог угодить вам, госпожа Д'Элтар,- отозвался он. Оглянулся, хотя кроме них двоих на галерее больше никого не было, нервным жестом поправил высокий воротник камзола и расправил плечи.- Смею надеяться, не в последний раз, потому что...

Эль Вистан запнулся и сделал глубокий вдох, будто готовясь с разбегу прыгнуть в холодную воду. Кассандра, почувствовав необъяснимое беспокойство, отодвинулась от перил - герцог был непривычно серьезен, вечный румянец сбежал с его щек, а темные, глубоко посаженные глаза, напротив, зажглись каким-то неожиданным, если не сказать пугающим огнем. С трудом подавив желание попятиться, девушка бросила быстрый взгляд на спасительные и, увы, далекие двери галереи. Кавалер же, напротив, стоял слишком близко. И вел себя очень странно.