Руслан Михайлов - Низший 5 [СИ]

Все верно. На острове этим занимается вождь. А на большой земле – Кормчий. И все они выбирают имена из предоставленного системой списка – тут никаких секретов нет. Причем система старается, чтобы у каждого по возможности были уникальные имена. Во всем Плесе не сыскать, к примеру второй Нанны, хотя имя звонкое и короткое. Никаких тезок. Никакой путаницы.

Важная это информация?

Вполне. Судя по внешности живущих здесь – это еще один этнос. Просто неявный. Добросы и добросы. Но все как один светловолосые, преимущественно зеленоглазые, белокожие. У всех один и тот же тип телосложения, что никак нельзя объяснить случайностью. В Светлом Плесе живет нация без названия.

А это важно?

Да.

Добросы.

Кажется мне, что именно они являются основной начинкой этого давным-давно начавшего подтухать пирога.

Чем занимаются добросы кроме охоты, собирая трав, ухода за городом и прочих обыденных мелочей?

Ну… несколько женщин усердно ткут ткань. Причем ткань не слишком качественную и неприглядную. Некоторые мужчины регулярно получают задания по производству железных скребков, тяпок и прочего.

Где получают задание? Где они делают скребки?

В кузнице с газовым котлом. На той стороне города. А ткань производят недалеко отсюда.

И что с тканью и скребками делают?

Ответ я уже знал. Просто хотел проверить.

И Нанна не разочаровала, сообщив, что большая часть создаваемых неказистых вещей загружается в специальный приемник неподалеку от площади. Загружается Кормчим или одним из его звена. После чего загруженное отправляется неведомо куда.

Неведомо куда…

Знаю я одну странную общину, живущую в стальных трубах. Общину, что регулярно получает от системы ткань на пошивку трусов и скребки для неумелой очистки труб от слизи и плесени. И ведь та община искренне рада этим дарам. Чуть ли не молится великой Стеле дары приносящей.

Дерьмо…

Кто еще входит в группу вместе со Сьюгом и Греджерсом?

Еще двое. Девка Дэгни и совсем уж старый Крухр.

Греджерс был лидером?

Да.

Сообщает ли система о том, что кто-то из группы погиб?

Обязательно. Мать всегда скажет. Но только если «сердцем почувствует» о смерти одного из детей своих. Если не чует – даст запрос группе или звену. Обязательное задание на поиск. Причем подскажет где именно пропавшего видели в последний раз.

Ага…

И видит ли мать гостевой дом?

Спереди – да. Сзади – нет. Потому гребаный Греджерс туда ее и потащил. И завел ее за угол с такой стороны дома, что Матери не понять, шли они за дом или же потом направились дальше – за пределы города.

Собаки в городе есть? Настоящие. Или любые твари способные идти по запаху?

Уже нет. Были. Но по пьяному делу Кормчий убил двух последних псов. А ведь собаки неплохо помогали на охоте и предупреждали об опасности. Почему убил? Да выли они много. А Кормчий мужик нетерпеливый. Потому и убил.

А новые собаки? Не родились?

Пока нет. Но может и появятся однажды. Зато есть две лошади. Но тоже уже очень старые. Еле ходящие. Пасутся на дальнем лугу, там же ручей и навес от непогоды. Лошадей оставили бродосы. И во время каждого визита в город обязательно навещают лошадок, чистят, проверяют, что-то делают с их зубами – запуская огромные клещи в пасти. В общем – следят. И строго запрещают любую попытку прокатиться на престарелых кобылках. А с бродосами на эту тему шутить не стоит – к лошадям тропники относятся предельно серьезно. Убить за лошадь – для бродоса не проблема.

Ясно…

Карантин завершен. Можете покинуть гостевое пристанище.

Не став задавать очередной вопрос, я встал и начал одеваться. Бойцы последовали моему примеру. Глядящая на нас через окно Нанна не выдержала и спросила:

– И что делать теперь… Оди?

– Ищи подругу. И тащи ее в Алый Дракк. Кормите и поите нас за свой счет от пуза.

– А потом?

– По ходу дела и разберемся. Встречаемся там через полчаса. Если мы задержимся – ждите.

– Хорошо…

Но она осталась сидеть. Вопросительно глянув на нее, развел руками, вежливо спросил:

– Жопу к камню присосало, Нанна? Че сидим?

– А? Фу! Откуда вы вылезли с такими грязными языками? Из жопы мира?

– Вот тут ты угадала. Поднимай сраку – и в трактир с подругой. И учти – пойло любим крепкое, а еду мясную. Все эти тефтели из сраного шпината жрите сами, а мне красного мяса и побольше.

– Хорошо. Тефтели из сраного шпината…

Ободренная моими указаниями Нанна наконец-то встала и убралась.

Забросив за плечи рюкзак, я первым переступил порог гостевого дома и тут же сверну, пойдя вдоль стены, свернув за угол и оказавшись вне видимости Матери. Здесь я остановился и прислушался. Бойцы замерли за спиной. Первым сообразил призм, указав снова скрытым в рукаве лезвием на участок ограды потемневший снизу:

– Если ты про шум воды, то он вон оттуда.

– Точно – кивнул я и поспешил к указанному месту.

Во время разговоров через заднее окно, я все время слышал звук льющей воды. Причем звук был с едва заметным дробным эхом. И это эхо мне было почему-то очень знакомо – едва услышав, я тут же сделал мысленную отметку, что где-то неподалеку имеется яма-колодец примерно метровой глубины и в эту яму льется вода. Не могу назвать это воспоминанием. Но если это оно – то идет откуда с детства. Если судить по ощущениям.

Нагнувшись, отодвинул ветки кустарника, примял траву. И увидел решетку у самой ограды. Небольшую и квадратную – где-то сорок на сорок. Из-под ограды вытекал бодрый ручеек, срываясь в решетку и пропадая в темноте внизу. Если плюнуть туда – плевок упадет на голову вышедшей на прогулку нимфы Копулы?

Прислушавшись, дернулся назад.

Но зря только калории сжег – показавшаяся между прутьев решетки тоненькая полупрозрачная когтистая лапка безнадежно не дотягивалась.

Натянув перчатку, подумал и добавил еще одну поверх. И подвел защищенную ладонь к решетке. Ничего. Но стоило подвести вторую ладонь – неприкрытую материей – и снова мелькнула лапка, которую я умудрился поймать и резко дернуть на себя. Будто рыбу подцепил на крючок – не слишком большая тяжесть на «той» стороне. Рывок!

Лапа вытянулась на метр с небольшим, после чего в решетку ударилось… нечто… я увидел багровый кожистый участок покрытый редкими черными волосами, шипами и снабженный тремя недоразвитыми ручонками, что чем-то омерзительно напоминали растущие в мертвом лесу полуразложившиеся ручки младенцев.

Неожиданностью было не это. Неожиданностью было услышать донесшийся из дыры сдавленный голос:

– Отпусти…

– Я тебя не за хрен тонюсенький поймал часом? Ты что?

– Я проклят…

– Призм – понятливо кивнул я – Слушай… жрать хочешь?

Кажется, мне представился отличный способ обеспечить чистоту труб – и для моей затеи это важно.