Свантье Опперманн - Игра смертных грехов [litres]

Кира посмотрела на него с подозрением. Тэрон невозмутимо ей улыбался. Его не смутить пристальными взглядами.

– Они сразу же станут грязными, – предупредила она.

Засохшая грязь на ногах Киры точно испортит ткань белых кроссовок. Было бы неплохо время от времени ничего не портить.

Тэрона, судя по всему, грязь совсем не беспокоила. Он толкнул свои кроссовки еще дальше к Кире так, что они коснулись ее пальцев. Материал касался ее кожи, уговаривая девушку принять предложение.

– Как скажешь, – сказала она.

Кира впрыгнула в его кроссовки так быстро, будто кто-то брал ее «на слабо». При этом она не спускала глаз с Тэрона. Ткань кроссовок мягко обнимала и грела ступни, когда ира наконец окончательно в них залезла. Хотя они и были как минимум на три размера больше, чем ее ноги, – стоять в кроссовках в тысячу раз приятнее, чем на холодной плитке.

– Так лучше? – спросил Тэрон.

Кира заметила голубую искру в его глазах. Юноша отвел взгляд.

– Не слушай Брук. Мы все теряем контроль время от времени, – сказал он. – А Йен-то уж точно заслужил взбучки.

– Спасибо.

Кира не понимала, почему Тэрон был так добр к ней. Они даже не знали друг друга.

– Мне предстоит еще многому научиться.

– Тебе, мне и многим другим. – Он положил руки на балюстраду и осмотрелся. Плоские облака над деревьями окрасились в нежно-розовый цвет.

– Мы – больше, чем смертные грехи. Иначе нас бы здесь не было, не так ли?

Кира изучала белокурого юношу со стороны. Он словно никогда не был неуверенным в себе. Парень хотел потанцевать с Кирой и пригласил ее. Он заметил, что девушка замерзла, и отдал ей свою обувь. Тэрон был таким настоящим.

– Ну и почему ты здесь? – спросил он. – Какая у тебя история?

– Моя история?

– Да. Чем ты занималась, прежде чем приехать сюда, чтобы драться с парнями?

Кира пожала плечами.

– Дралась с девочками.

Тэрон снова рассмеялся.

– Значит, с тобой лучше не связываться. Что еще?

– Ничего.

– Ничего?

Кира снова подняла плечи к ушам. У нее не было захватывающих историй, которые можно кому-то рассказать. По крайней мере, таких, которые бы понравились Тэрону. Ее жизнь в Парсонс-Энде выглядела серой и неинтересной. Бесконечная петля потраченного времени. Кира могла провести полдня за разглядыванием пятна на стене или угрызениями совести. В то же время девушке оказалось сложно сконцентрироваться на чем-то дольше, чем на десять минут. Внутреннее беспокойство, подобно голодному хищнику, бродило по ее мыслям.

У Киры не было интересов, которыми она бы со страстью увлеклась. Попытки иры найти хобби с треском провалились, когда она вылетела из хоккейной команды в возрасте одиннадцати лет. Вместо мяча девушка била своих товарищей по команде. Никто не хотел, чтобы она оставалась.

– Моя жизнь до некоторого времени была достаточно… – Кира пыталась найти подходящее слово, – однообразной.

Тэрон выпрямил спину и посмотрел на нее так, будто у Киры на лбу было написано, говорила она правду или ложь. Он внимательно разглядывал девушку и улавливал каждую деталь. Затем покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Все не так.

Юноша видел ее насквозь.

Голубые кристаллы сверкали в его глазах, когда Тэрон уверенно смотрел на нее. Кира не смела моргать. На мгновение ей показалось, что все чувства стали ярче. Запах свежей травы ударил девушке в нос и смешался с запахом геля для душа, которым пользовался Тэрон: это была смесь горячего шоколада и перца чили. Она слышала отдаленное чириканье пары птиц. Маленькие волосы на руках Киры встали дыбом и затряслись от утреннего ветра.

– Кира.

Она вздрогнула, услышав свое имя. Миссис Киллингворт стояла у двери и внимательно смотрела на обоих школьников. Кира не знала, чувствовала ли она облегчение или смущение от внезапного появления директрисы. Поэтому ощущала и то, и другое.

Левая бровь директрисы слегка поднялась, когда она взглянула на салигий. Кира в пижаме, пальто и слишком больших кроссовках, а Тэрон в школьной форме и белых спортивных носках. Судя по всему, она нечасто заставала учеников в таком виде. Миссис Киллингворт же успела переодеться в костюм. Из строгого пучка все еще торчали несколько непослушных прядей, что свидетельствовало о внутреннем беспокойстве, которое женщина пыталась скрыть под костюмом.

– Я везде вас ищу! – сказала она с упреком в голосе. – Вы немедленно идете за мной.

Несколько мгновений спустя Кира и другие нарушители выстроились в ряд в офисе миссис Киллингворт. В отличие от девушки, остальные школьники успели сходить в душ и надеть чистую одежду. В своей грязной пижаме и кроссовках она на их фоне выглядела лесным чудовищем.

– А сейчас вы расскажете мне, что произошло сегодня ночью, – потребовала миссис Киллингворт. – Грей?

Американка замерла на месте, услышав свое имя.

– Миссис Киллингворт, – произнесла она необычайно кротко. – Мы не знали… Вернее, это было исключением…

– Исключением? – Директриса недоверчиво посмотрела на девушку.

Кира почувствовала раздражение, исходившее от Грей в тот момент. Супербия не привыкла к тому, что кто-то сомневался в ее высказываниях – и уж тем более передразнивал ее.

– Мы хотели устроить Кире приветственный праздник, – объяснила она.

Миссис Киллингворт вздохнула так тяжело, что Кире стало страшно: грудная клетка женщины вот-вот взорвется. С серьезным выражением лица директриса посмотрела на ребят.

– Как вы смогли покинуть территорию школы?

– У н-нас был к-ключ, – заикалась Эйвери.

– Откуда он у вас?

– Он торчал в замке, – ответил Йен, не дослушав вопрос до конца.

Даже Кира сразу поняла: юноша солгал. Глаза миссис Киллингворт сверкнули так, словно были готовы стрелять в ученика ядовитыми стрелами. В них можно было увидеть, как директриса кипела изнутри. Кира чувствовала это.

– То есть этот ключ появился из ниоткуда, – сказала директриса, снова окинув школьников взглядом. Никто не смел смотреть ей в глаза.

– Если вы думаете, что можете обмануть меня, вы очень сильно заблуждаетесь. Вы нарушили правила школы. Этого вы не можете отрицать.

Судя по всему, миссис Киллингворт была больше обеспокоена нарушением правил, чем тем, что в лесу нашли труп. Кира наконец поняла, что директриса принесла в мусорном мешке: следы их праздника. Наверняка она собрала пустые бутылки и бумажные стаканчики, погасила костер и забрала с собой колонку. Мысль о том, что директриса охотнее заметала следы, чем занималась расследованием преступления, беспокоила Киру.

– Вам что-то неясно в правилах нашей школы? Я как-то непонятно выражалась? – раздраженно спросила миссис Киллингворт. – Вы хоть понимаете, какой опасности вы подвергаете КШМ и салигий? На улице лежит мертвая девочка, а вы устраиваете вечеринки! Меньше чем в пятистах метрах от нее! Костер у них.