Свантье Опперманн - Игра смертных грехов [litres]

Миссис Венин выглянула из-за двери. Цепочка не позволяла двери открыться больше чем на несколько сантиметров.

– Миссис Венин, я бы хотел с вами поговорить, – сказал Эллиот, взглянув в карие глаза.

После нескольких безуспешных попыток и трех ночей в самой худшей гостинице Парсонс-Энда он все-таки смог застать мать Киры дома. Мужчина не сомневался: она работает за троих.

– Неинтересно, – миссис Венин хотела уж было закрыть дверь, но Эллиот поставил кончик зонтика между дверью и косяком.

– Речь идет о Кире.

Женщина перестала тянуть дверь.

– Я знаю, где она, – сказал он. Дверь медленно закрылась. Послышался звон дверной цепи.

Чуть позже они вдвоем заходили на кухню. Обстановка показалась Эллиоту столь же аскетичной, как и сама миссис Венин. Стены были окрашены в белый цвет. Украшением служили единственные часы в виде петуха. Мертвые пластиковые глаза петуха двигались то влево, то вправо – в такт секундной стрелке.

– Как у нее дела? С ней можно поговорить? – миссис Венин прислонилась к серванту, встав недалеко от подставки для ножей.

– Кира объявится, когда будет к этому готова.

– Где она?

– Я не могу раскрыть вам ее местоположение, – отозвался Эллиот на пороге. – Но у нее все хорошо. Кира там, где ее потребности отлично обслуживаются. Если вы понимаете, о чем я говорю.

Миссис Венин прищурилась.

– Боюсь, вы должны изъясняться понятнее.

Что-то в ее лице дрогнуло. Эллиот понял: женщина прекрасно понимала, о чем он говорит.

Искатель много раз наблюдал за женщиной издалека, однако только вблизи понял, какой молодой она была. Миссис Венин старше его не более чем на десять лет. Но мать Киры выглядела такой изнуренной, будто кто-то нажал на кнопку «вперед» в ее жизни.

Взгляд Эллиота упал на длинный шрам на шее женщины. Он располагался рядом с сонной артерией.

– Я понимаю, что вы хотите оставить прошлое позади, – сказал он. – Но глубокие порезы оставляют шрамы.

Миссис Венин провела рукой по большой линии на шее. Она схватилась за воротник пуловера.

– Вы разве не хотите помочь Кире справиться с травмами прошлого? – спросил Эллиот. – Она имеет право знать правду о своем отце.

Глаза миссис Венин заметно округлились.

– Только не стоит мне врать, – продолжил Искатель. – Я знаю, что Адам не был отцом Киры.

– Что вам нужно? – Миссис Венин ему не верила.

Эллиот не мог винить ее в этом.

– Честность, – сказал мужчина, делая шаг в ее сторону. – Я не враг вам, Вейла. Я стою на хорошей стороне.

– И какая это сторона? – спросила женщина. – Ответьте мне на вопрос: вас когда-нибудь заставляли причинять боль человеку, которого вы любите? Убить его, чтобы спасти другого?

– Нет.

– Тогда не надо рассказывать мне о том, что хорошо, а что – плохо.

Может быть, Кира и унаследовала свои силы от отца. Но недоверие ко всем у девушки явно от матери.

– Вы вообще знаете, кто родной отец Киры? – спросил Эллиот.

– Конечно знаю. – Она обиженно отвернулась от него и уставилась на сервант. – Но я поклялась себе больше никогда не вспоминать об этих отношениях.

– Он вам угрожал?

– Не только, – миссис Венин выглядела растерянной. Ее бессильное выражение лица обличало то, что женщина не могла сказать словами.

– Мы недолго были вместе, – начала она. – Я только получила образование и переехала в Лондон. У меня складывались не очень хорошие отношения с родителями, и я была рада, что наконец могу не зависеть от них в финансовом плане. Я много гуляла, принимала наркотики – в общем, делала все, что хотела. Я была наивной. – Она покачала головой, словно не признавая прошлую версию себя. – Несколько недель спустя я узнала, насколько он опасен.

Наверное, родной отец Киры был другим .

– Когда я забеременела, я не знала этого, – объяснила миссис Венин, посмотрев на Эллиота. – Чуть позже я встретила Адама. Он был совсем не такой, как Чед. Веселый, открытый… Такой светлый. Знаю, это звучит странно. Но так и было. Я хотела начать все с чистого листа. Убедила себя в том, что это ребенок Адама. А потом родилась Кира.

Она, казалось, ушла в себя, а затем медленно выдохнула.

– Я сразу поняла, что Кира – дочь Чеда.

Эллиот заметил, как резко миссис Венин произнесла имя своей дочери. Оно резало слух, подобно острию ножа.

Кира.

Любящая мать не сказала бы так.

Миссис Венин, судя по всему, все еще не знала, что чувствует к своему ребенку.

– А Адам?

Миссис Венин пожала плечами.

– Мы оба это знали, но никогда не обсуждали. Он относился к Кире, как к родной дочери. Адам любил ее. Гораздо больше, чем я.

Ее голос будто вот-вот должен был сорваться.

– Почему Адам потерял контроль над собой в тот вечер? О чем вы спорили? – поинтересовался Эллиот.

– Спорили? Нет. Сначала мы просто сидели и ужинали. Но вдруг в один момент разозлились.

– Что случилось?

Миссис Венин покачала головой – будто была сторонним свидетелем, который пытался вычеркнуть эти воспоминания из своей жизни.

– Скажите мне.

Она тяжело сглотнула. Миссис Венин знала: всему виной силы Киры. Все не могло сложиться иначе. Судя по всему, женщина не способна подобрать слов, чтобы произнести это вслух.

– Я понимаю, почему вы боитесь Киру, – сказал Эллиот. – Вы много пережили в своей жизни. В том числе то, с чем обычные люди не сталкиваются.

Он подошел к миссис Венин и взял ее за плечи.

– Кира не такая, как Чед. Она никогда такой не станет.

– Почему вы так уверены?

– Потому что она другая. Кира сильнее.

Миссис Венин покачала головой.

– Вы ничего не знаете.

– Я знаю гораздо больше, чем вы думаете. Кира боится не меньше, чем вы. Вы обе не можете обратить время вспять. Но у вас обеих есть будущее. Ей шестнадцать. И она все еще не знает всей правды.

– Что вы хотите от меня услышать?

– Кира должна узнать, что Чед ее отец.

– Отец, – миссис Венин усмехнулась, глядя Эллиоту прямо в глаза. – Мне кажется, вы плохо меня слушали. Чед Мордред – не отец. Он не человек. Он монстр.

Эллиоту пришлось сдерживать себя, чтобы не произнести фамилию вслух. Мордред? Как основатель?

– Самое худшее, что может произойти с человеком, – встреча с этим мужчиной, – сказала Вейла Венин.

Судя по всему, у женщины было куда больше шрамов, чем казалось на первый взгляд. Что он с ней сделал? Чед Мордред, вероятно, являлся потерянным ирой, чьи силы поглотили его самого. Если уже тогда мужчина был так близок к пропасти – что же с ним происходило сейчас, шестнадцать лет спустя?

Эллиот думал о жутких историях, которые отец рассказывал о других . Часто они заканчивались смертью – невинных или самих салигий. К сожалению, эти истории не были выдумкой мистера Хэммонда.