Валентина Елисеева - Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор

Василиса ошарашено наблюдала за этим повальным бегством, не понимая его причин. Спросить не успела – раздался стук в дверь.

Стук в дверь в полночь, в деревне, полной оборотней, вампиров и прочей нечисти… А все защитнички разбежались по углам!

– Кто там? – спросила Василиса хриплым от слез и дрожащим от страха голосом, дотронувшись до подаренного отцом креста на шее.

– Я. Можно войти? – поинтересовались голосом директора школы.

– Елисей Назарович?! – поразилась Василиса. – А-ааа… Вы же на курсах?

– Впускай, дурища, – прошипела из углей Огневушка, – это на самом деле директор!

Вошедший в дом директор вид имел самый усталый и бледный, а еще – донельзя раздраженный. Сделав широкий пасс рукой в центре Василисиной гостиной, он обернулся к хозяйке дома:

– По какому поводу такое глубокое горе, что своими страданиями покоя мне не даете? Можете вы хоть по ночам мирно отдыхать от делов праведных, а все скорби и печали перенести на рабочее время ? Что еще у вас случилось? Я ничего худого в избе не вижу.

– С избой все в порядке, – кивнула Василиса, – претензий не имею.

Она силилась понять, как директор смог услышать ее тихий плач, даже если еще не уехал в областной центр. Он же не стоял весь вечер под ее окном?!

– Из-за чего столь искренне сокрушаетесь, спрашиваю? Давайте-ка решать эту проблему, нечего всю ночь слезы лить, мне отдохнуть перед курсами надо. Что стряслось?

Собравшись с духом, Василиса заставила себя признаться, что расстроилась из-за двух нерешенных задач. Кажется, ей удалось до глубины души поразить своего наставника – Елисей застыл посреди гостиной, смотря на нее с таким недоверием, словно у нее выросла вторая голова.

– Вы так неутешно горюете, что сердце кровью обливается, из-за задач?! – директор потрясенно покачал головой. – Мне не следует забывать, что вы очень юны. Показываете, что там у вас не срослось в решении.

Елисей Назарович сел за стол рядом с Василисой, придвинул к себе стопку исписанных листов. Одобрительно покивал на ее заметки ко всем прочим урокам, просмотрел сделанные задания и, отодвинув в сторону все лишнее, положил перед собой чистый лист.

– Могли бы просто заменить на другие номера, – дружелюбно заметил он.

– Могла бы, – не стала спорить Василиса, а Елисей усмехнулся:

– Гордость не позволила отступить? Ну, профессиональное честолюбие – это не плохо.

Чертеж под рукой директора наполнился новой жизнью. Четко проявились незамеченные Василисой мелкие детали, опостылевший треугольник в центре картинки, в котором никак не удавалось найти третью недостающую величину, вдруг вытянулся в прямую линию.

– Как?! – воскликнула Василиса. – Этого бермудского треугольника тут просто нет?!

– Конечно. Отрезки АО и ОВ образуют диаметр описанной окружности, это можно доказать вот так…

– Стойте, стойте! Получается, у меня уже все найдено, надо только…

Обе задачи мигом пришли к верному ответу. Забыв про свои слезы и некомпетентность, Василиса предложила сделать немного другое дополнительное построение – и задачки стали еще очевиднее и проще. Директор заинтересовался, чертеж снова видоизменился, оба математика с головой ушли в обсуждение, какой метод решения универсальнее и можно ли алгоритмизировать решение задач такого типа. Когда выяснилось, что можно, было два часа пополуночи.

– Это мы выложим на страничку методической копилки физ-мат школы под вашим авторством, – сказал Елисей Назарович. – Это не флешмоб по налоговой дисциплине, это никому не стыдно опубликовать. Не желаете зарегистрироваться на моем сайте?

Василиса побагровела и опустила глазки в пол. Директор озадаченно помолчал, а потом расхохотался:

– Рад познакомиться, мой новый ученик! Я мог бы и раньше догадаться! Стиль решения задач уникален, как почерк, Вася Алексеев , так что отпираться бесполезно!

– Не отпираюсь. Спасибо, что помогли, я бы иначе так и не заснула этой ночью.

– Вот не знал, что вы такая переживательная особа. А задачи следующих дней вы просмотреть еще не успели? В целях профилактики бурных переживаний завтрашней ночью, обещаю заглянуть к вам после ужина и убедиться, что вы не нашли поводов порыдать над очередным учебником.

– Вам же долго из областного центра туда-обратно ездить, – почувствовала себя неудобно Василиса. – Я постараюсь завтра в рабочее время все посмотреть и в случае чего вам через сайт заочной школы послание отправить.

– Чепуха, мне не сложно добраться до дома. Только Васю Алексеева переименуйте, псевдонимы молодым ни к чему.

Счастливо улыбаясь, Василиса клятвенно обещала завтра же изменить свой никнейм на настоящее имя и опубликовать все, что они придумали за два последних часа. Сердце ее пело: раз директор так спокойно пришел к ней ночью и завтра вечером заглянуть обещался, то он точно свободен и обязательств перед той таинственной девушкой, что катал по реке, не имеет. Куда он дел эту девушку Василиса не знала – у Мары был совсем другой голос, а других взрослых молодых девиц в деревне не было.

Ощущение, что она катается на розовом облаке по голубому небу, не покидало Василису всю следующую неделю. Иногда мелькали смутные подозрения, что она скоро слетит из поднебесья и разобьется о жесткую землю, но пока ей не было дела до этих сомнений: каждый вечер Елисей заходил к ней в гости, обсуждая прошедший день, своих учеников, их ошибки в проверочных работах, говорил о школьных делах, о том, что нового узнал на курсах и каков нынешний вектор в реформах образования. Еще они решали задачи – и те, что вызвали затруднения у Василисы, и те интересные случаи, что встретились Елисею на курсах. Объем знаний директора был грандиозен: тысячи самых разных задач он помнил наизусть, вплоть до самого последнего числа. Мог одной минутой набросать десяток схожих сложнейших заданий по любой теме. Свободно оперировал сотнями различных методов решения, не забывая упоминать, кто приложил руку к развитию соответствующих разделов математики и методики ее преподавания. Когда Василиса принесла из школьной библиотеки книгу старинных занимательных задач, выяснилось, что и та хорошо ему знакома.

– Надо подарить вам сборник под редакцией Мерлина, – сказал Елисей Назарович. – Уверен, в нем вы найдете много причин для горьких слез, только – умоляю! – в рабочее время.

В школе легкая начальная настороженность учеников физико-математических классов быстро сошла на нет, а их попыток прощупать глубину знаний своего нового учителя Василиса просто не заметила, искренне считая, что детишки просто уточняют неясные им моменты. Наивысшей похвалой своим стараниям Василиса сочла фразу, сказанную признанным гением математики десятого класса: