Валентина Елисеева - Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор

– Марочка, ты никак не можешь понять, что приличные – самые вкусные, – мурлыкнул демон. – Василиса, за страстную ночь я раскрою вам все свои тайны!

– Вы же кого-то любите, – неодобрительно напомнила Василиса. Только она не пытается утешиться в чужих объятьях, а все остальные живут согласно философии экспресс-замены?

Реакция на ее слова была неожиданная: Дамиан окаменел, зло хлестнул по бокам хвостом и сердито ушел.

– У вас привычка такая – грязными сапогами по чужим чувствам топтаться? – хмуро спросил оказавшийся рядом брюнет, которого директор называл Атанасом. – Моему брату не стоит напоминать о его любви, о том, как неразумно он попался в сети моих светлых собратьев.

– Это вы-то светлый? – недоверчиво спросила Василиса.

– Не похож? А так? – Мужчина распустил за спиной белоснежные крылья и покрылся белыми перьями от кистей рук до шеи.

– Развелось ангелов – ни днем, ни ночью покоя нет, – донеслось до них брюзжание Алексея Семеновича. – Всю сложнейшую и гармоничную структуру мироздания сверхъестественными силами портят!

– Развелось физиков – ни днем, ни ночью покоя нет, – не остался в долгу Атанас. – Всю простейшую и гармоничную структуру мироздания зашифровали своими формулами так, что ангел крыло сломит! Когда я слушаю ваши рассуждения, то даже не понимаю, что именно я не понимаю!

– Вер-рр-рно, вер-рр-рно, я стараюсь окна кабинета физики по большой дуге облетать, – прокаркал черный ворон, усаживаясь на плечо Рода Вааловича. Географ ласково улыбнулся птице и осторожно погладил ее по сложенным крыльям.

Василиса с открытым ртом смотрела на говорящего ворона.

– Вы добрым м о лодцем обращаетесь, да? – спросила она, вспомнив русские сказки.

Ее вопрос опять вызвал смех присутствующих, а ворон оскорбился:

– Мне что, заняться больше нечем? И какого размера из меня м о лодец получится? Ты про закон сохранения массы слышала?

– Закон сохранения массы устарел со времен Эйнштейна и его Е=mc2. – Это сказал физик, приблизившийся к ним и смотрящий на черного ворона горящим взором вдохновенного ученого.

– Но-но, попрр-рошу без ваших членовредительных экспериментов, у меня с прошлого рр-раза только-только перья отросли! – Перебирая лапками, ворон спрятался за голову географа, так что со стороны физика только черный клюв торчал. – Во время слета на Лысой Горе действует всеобщее перр-ремирие, ни один ворон пострадать не должен! Герр-рру директору нужно запретить физикам посещать подобные мероприятия – физики слишком опасны для окружающих!

Василиса осмотрелась: рогатые демоны крутили в ритме танго длинноволосых ведьм (форма одежды в самом деле была любая, вплоть до почти полного отсутствия таковой), драконы выдыхали поверх танцующих струи пламени, Кощей Бессмертный (он же – Афанасий Кощеич) болтал с парочкой матёрых оборотней, но самым опасным существом здесь считался очкастый физик?

Прошло несколько часов. Дело близилось к рассвету. Под боком Василисы вдруг завозилось что-то большое, теплое и пушистое, и она еле удержалась от вскрика, теснее прижавшись к Роду Вааловичу в поиске защиты.

На нее грустно взирал большими лиловыми глазами темно-коричневый знакомый волк. Василиса с трудом сглотнула образовавшийся от страха комок в горле, провела рукой по холке. Волк довольно заурчал и прикрыл глаза. Василиса отдернула ладонь и спросила у Мары:

– Каковы правила приличия при общении с оборотнями? Не хотелось бы опять попасть впросак и ненароком оскорбить кого-нибудь.

– Тише! – зашипела на нее Мара. – Не произноси слово «оборотень» вслух – это и есть оскорбление. Называй их двуликими, вервольфами, но не иначе! Правила приличия позволяют гладить животную ипостась двуликого в общественном месте, не переживай. Но помни – Ян точно воспримет это как знак горячей симпатии!

– За себя я сам скажу, – проворчал волк голосом Яна Вольфовича. – Василиса, я провожу тебя до дома. И мне директор велел тебе передать, чтобы ты одна в город на каникулах не ездила. Хочешь, я с тобой съезжу?

– Я сама с ней съезжу, – вмешалась Мара, – мы давно хотели вместе по магазинам походить. Правда, в Энске магазинов не густо, но можем телепортироваться в областной центр. Что скажешь, подруга?

– Что пока не готова «телепортироваться», – честно призналась Василиса.

Мара стала уверять, что это секундное и совершенно безопасное дело, что ее отец – Афанасий Кощеич – присмотрит за тем, чтобы ее не расщепило на атомы и не закуклило в пространственных пустотах, но после всех заверений Василиса еще крепче стояла на своем – магазинов Энска им вполне хватит. Намерение Яна Вольфовича их сопровождать не пришлось Василисе по душе, но она не знала, как вежливо отказаться от такого эскорта и стоит ли отказываться, если ищущие ее бандиты не дремлют.

– Мальчикам нечего делать на девчачьем шопинге, – пропел мелодичный голос и появилась… появи лся … или все-таки появи лась … дамочка-демон, та, которая Дамиан. – Елисей меня попросил за девочками присмотреть.

Черноволосая красавица игриво подмигнула, Василиса покраснела, не зная как реагировать на такое заигрывание – вроде знаешь, что перед тобой мужчина, но видишь-то женщину!

Протесты Яна не были приняты во внимание. Праздник подходил к концу. Мара отправилась провожать гостей, а Василиса в сопровождении крупного волка пошла домой. Полпути промолчали – Василиса не могла найти подходящую нейтральную тему для беседы, а Ян был погружен в раздумья. На выходе из леса волк уселся на траву и спросил:

– Тебе настолько неприятен волчий облик?

– Что? – растерялась Василиса. – Вовсе нет, с чего ты взял?

– Раньше я думал, что как-то не так за тобой ухаживаю. Потом выяснилось, что ты боишься собак, а еще чуть позже – что ты все это время всё про нас знала и давно поняла, что тем волком у твоего дома был я. Следовательно, я сделал вывод, что ты меня избегаешь по причине моей двуликости.

– Это не так, – отвергла Василиса такой вывод. – Сейчас я не боюсь тебя в волчьем облике – я же знаю, что ты не дикое животное и не нападешь на меня, так чего бояться? Я отношусь к тебе, как к человеку, в обоих твоих видах.

– Тогда что не так? Цветы ты принимаешь неохотно и всегда ставишь их в вазу в учительской, чтобы они «радовали всех», как ты выражаешься. Конфеты опять-таки раздаешь к чаю всем желающим, в гости к тебе не пускает твой полтергейст, вечно сообщая, что ты занята: готовишься к урокам, проверяешь тетради, читаешь книгу и так далее. На выходных ты постоянно уезжаешь к знакомым в Верный Путь. В итоге школа – единственное место, где я могу проявить свой интерес к тебе, так надо мной уже все ученики посмеиваются. Василиса, мне уже сто двадцать лет, хоть по официальным документам в два раза меньше, я ухаживаю за тобой так, как было принято ухаживать за девушками во времена моей молодости – проблема в этом? Мне стоит поступать на современный лад, как пишут в многочисленных новомодных романах: проявить агрессию и напористость, принудительно целовать и вообще похитить тебя на каникулы и запереть в пещере?