Валентина Елисеева - Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор

– Нет, по новомодному не надо! – отреклась Василиса от перспективы быть поцелованной и похищенной столетним оборотнем. – Как вам удается переделывать документы, интересно?

– Неуклюжая попытка перевести разговор на другую тему, – вздохнул волк. – Тебя смущает разница в возрасте? Оборотни живут до двухсот лет, это хорошо, что мне уже сто двадцать – наши старости совпадут и тебе не придется переживать, что ты состаришься, а я все еще буду молод.

– Ян, до возраста мне дела нет, я знаю, что моей ровесницей в школе является только Мара и близко к тому – физик. Просто… ты замечательный, красивый, умный, но я не увлечена тобой и не хочу внушать напрасных надежд на возможность близких отношений.

Волк задумался. Было странно видеть на звериной морде совершенно человеческое выражение и вертикальные насупленные морщинки на лбу.

– Ты увлечена кем-то другим? – прямо спросил Ян.

Побагровев, Василиса кивнула. Сказать это вслух было выше ее сил, но острое ночное зрение оборотня позволило ему увидеть это безмолвное подтверждение: волк тяжело вздохнул, встал, пошел вперед по лугу.

– Если соберешься уехать из нашей деревни, директору придется почистить твою память, – предупредил Ян. – Или взять магическую подписку о неразглашении – тогда даже при большом желании что-то рассказать или написать у тебя не получится это сделать.

– Я не собираюсь уезжать, – резко ответила Василиса.

– А твой мужчина готов тебя долго дожидаться? – удивился Ян. – Или ты планируешь его сюда переселить? Это не так-то просто, сама понимаешь, он влияние п о лога при проезде через лес будет ощущать постоянно, поскольку не будет учителем школы.

– Ян, я никого не собираюсь привозить в Лысую Гору, никто нигде меня не ждет, не придумывай небылиц. Давай останемся добрыми друзьями и не будем возвращаться к разговору на эту тему, – попросила Василиса.

Волк фыркнул и ничего не ответил. У самого порога Василисиной избы оборотень вдруг обернулся человеком – обнаженный Ян крепко обнял Василису, прижал к себе и прошептал:

– Из твоих слов я сделал вывод, что ты связала себя чувствами к человеку, который не готов ответить тебе взаимностью или не дорожит вашими отношениями. Ты – умная девочка и быстро сообразишь, что на такую увлеченность не стоит тратить свою юность, а тем более – всю жизнь. Я подожду. Мне уже много лет, я был женат, не раз любил: и взаимно и безответно – и точно знаю: мои чувства к тебе – не временная блажь, они стоят ожидания. На моей родине старухи говорят молодым девушкам: «в браке куда важнее, чтобы любили тебя, нежели любить самой». Когда и ты поймешь это – я буду рядом, Василиса, солнышко мое нежное.

Губ Василисы мимолетно коснулись твердые сухие губы. Ян рыкнул, отступил – и через миг пушистый хвост мелькнул за углом соседнего дома.

– Эх, зря горшок с фиалкой притащил, – пропищал с чердачного оконца Глюк. – Фиалка хоть и меньше фикуса, но если прицельно кинуть…

Василиса вышла из оцепенения, велела нежити не разбазаривать цветочную коллекцию и вскипятить горячего чая – после слёта ее бил озноб.

Утром первого ноября Василисе показалось, что она сбросила с плеч тяжелый груз: впервые она спокойно проспала оставшуюся половину ночи, и покойные родители не тревожили ее в тяжких кошмарах. Почему именно сегодня? Этого Василиса не знала, но на сердце было удивительно легко, и тоска по директору была светлой тоской. Отступили тревога, повышенная подозрительность, вспыльчивость – Василиса впервые за последний месяц почувствовала себя самой собой, такой, как раньше. Что с ней творилось в течение октября? Как бы то ни было, хорошо, что все прекратилось!

––

– Полог поднимайте, герр директор, – районное начальство опять пожаловать к нам хочет! – прогремел скрипучий голос фантома Готфрида по школьным коридорам и кабинетам, достигнув и столовой, где отдыхали от трудов праведных Мара с Василисой.

– Елки-палки, а так прекрасно начинался день, – сморщилась Василиса. – Теперь до ужина будем про новые вектор а в образовательных реформах слушать. Тебе хорошо – ты студентка ОМИИ ПАСК, а не учительница школы, сейчас компот допьешь – и сбежишь в питомник дракончикам хвосты крутить, а мне сидеть и пальцы загибать – сколько сверхважных мероприятий нам начальство запланировало на все оставшиеся каникулы и после них.

– Предлагаю сбежать вместе – и не в питомник, а на намеченный шопинг в Энск, – ответила Мара. – Руки в ноги – и к директору отпрашиваться, полдня мы уже отработали, можем со спокойной совестью исчезнуть до приезда районного начальства. Каникулы должны быть и у учителей, хотя бы в половинном размере!

Елисей Назарович усмехнулся в ответ на их появление с убедительной просьбой отпустить пораньше, созвонился с Дамианом – и через миг из мерцающего разлома в пространстве эффектно появилась знакомая дамочка.

– Спасибо за перенос, Елисей. Жаль, что отсутствие истинного вида лишает меня удовольствия самостоятельно телепортироваться куда пожелаешь. Человеческое тело страшно ограничено в возможностях, – сказала брюнетка, одергивая короткое красное платье и подкалывая выбившийся из прически локон.

– Знакомься еще раз, Василиса, – перед тобой известный адвокат Черноморского побережья, Лариса Васильевна Савельева. Я бы сказал – адвокат дьявола в самом прямом смысле слова.

– Все хотят жить, и не всем по законам природы полагается жить праведно, – ответила Лариса Васильевна. – Ангелам – ангельское, демонам – демонское. Девочки, вы готовы? Как добираться будем? Неужели на машине, как простые смертные? Ладно, чего не сделаешь по старой дружбе! Елисей, не скучай!

Захватив из дома сумочку с кошельком и неразменной картой, Василиса двинулась на шопинг.

Бродить по запорошенным первым снежком унылым улицам серого Энска в компании демона было просто уморительно. Веселые байки про жизнь преступников и адвокатов сыпались из Ларисы Васильевны как из рога изобилия, а выбирать с ней одежду… это было нечто! Адвокатесса-демон могла дать совет лучше любого кутюрье: что понравится мужчинам брутального типа, на что скорее поведутся мужчины вдумчивые и интеллигентные, а что привлечет одних прожигателей жизни и альфонсов.

– Девушка должна быть одета так, чтобы любому мужчине хотелось поскорее раздеть ее, – говорил демон в женском облике и тащил Мару с Василисой в отдел дамского белья. – Переодевайтесь и показывайтесь – я до Рождества совершенно безобиден для приличных дев!

Подруги смеялись до слез, скупали новые коллекции и понемногу заполняли багажник Василисиной машины. Попутно Василиса выясняла, кто такая будет Марья Моревна и часто ли ее директор по реке Смородине катает.