Нил Гейман - Добрые предзнаменования [litres]

– «Дейли Мейл». «Письмо из Америки». Э-э… номер за третье августа, – сказал Ньют. – Сразу после сообщения о том, что в городе Черви, штат Небраска, живет женщина, которая научила утку играть на аккордеоне.

– Угум. – Анафема раскладывала карточки на коленях рубашкой кверху.

Так значит, компьютеры – орудие Дьявола? – подумал Ньют. Легко поверить. Компьютеры должны быть чьим-то орудием, и он точно знал, что этот кто-то – не он.

«Васаби», дернувшись, остановился.

Авиабаза выглядела так, словно подверглась налету. Возле ворот упало несколько больших деревьев и несколько человек вместе с экскаватором пытались сдвинуть их с места. Часовой у ворот без особого интереса наблюдал за ними, но взглянул и на машину – искоса и неприветливо.

– Ладно, – сказал Ньют. – Выбирай карту.

– И это все?

– Да. Мы всегда думали, что это как-то связано с революцией в России. Поезжай дальше по дороге и сверни налево.

За поворотом вдоль забора базы шла узкая дорога.

– Здесь остановись. Тут часто бывают машины, никто не обратит внимания, – сказала Анафема.

– А что здесь за место?

– Местная Аллея Любви.

– Поэтому она вымощена презервативами?

Они отошли по дороге в тени забора метров на сто и наткнулись на ясень. Агнесса была права. Он был громаден. И пал прямо поперек изгороди.

На нем сидел часовой и курил. Он был негр. В присутствии черных американцев у Ньюта всегда появлялось чувство вины – на тот случай, если они будут попрекать его двумястами годами работорговли.

Негр вскочил на ноги, когда они подошли, но почти сразу из его позы пропала настороженность.

– А, привет, Анафема, – сказал он.

– Привет, Джордж. Ужасная буря, правда?

– А то!

Они пошли дальше. Он глядел им вслед.

– Ты его знаешь? – спросил Ньют с наигранным равнодушием.

– Ну, конечно. Иногда некоторые заходят к нам в паб. Приятные ребята, всегда чисто вымытые и аккуратные.

– Он бы выстрелил, если бы мы просто полезли внутрь? – спросил Ньют.

– Сначала, наверное, угрожающе наставил бы на нас автомат, – предположила Анафема.

– С меня бы хватило. Ну и что ты предлагаешь?

– Наверное, Агнессе что-то было известно. Так что я предлагаю просто подождать. Ветер стих, стало не так уж плохо.

– А, – Ньют посмотрел на тучи, собирающиеся у горизонта. – Милая старая Агнесса, – пробормотал он.

Адам целеустремленно жал на педали. Бобик бежал сзади и периодически, просто от возбуждения, пытался ухватить зубами колесо.

Послышалось громкое трещание и из-за угла вынырнула Язва на своем усовершенствованном велике. Его невозможно было не услышать. Она усовершенствовала его, прицепив кусок картонки на колесо с помощью бельевой прищепки. Кошки мгновенно научились выполнять команду «В укрытие!», за два квартала услышав тарахтенье ее боевой машины.

– Я так думаю, можно срезать по Дроверс-лейн, а потом через рощу в Раундхед, – крикнула Язва.

– Там грязно, – ответил Адам.

– Это да, – нервно вздохнула Язва. – Там всегда грязно после дождя. Надо, значит, ехать вдоль карьера. Там всегда сухо, потому что мел. А потом через орошительные поля.

Их догнали Брайан и Уэнслидейл. Велосипед Уэнслидейла был черный, блестящий и очень аккуратный. Велосипед Брайана когда-то, наверное, был белым, но цвет его давно стал неразличим под толстым слоем грязи.

– Глупость такая, когда у них это называется «военная база», – сказала Язва. – Я туда ходила, у них был открытый день, и у них там ни пушек, ни ракет, вообще ничего. Только кнопки всякие, цифыр… циферблаты и духовный оркестр играет.

– Угу, – сказал Адам.

– Чего такого военного в кнопках с циферблатами? – продолжала Язва.

– Не знаю, если честно, – отозвался Адам. – Но представляешь, что можно сделать одними только кнопками и циферблатами?

– Мне на Рождество подарили такой набор, – пришел на помощь Уэнслидейл. – Электрический. В нем тоже есть кнопки и циферблаты. Можно сделать радио или такую штуку, которая пищит.

– Не знаю, – задумчиво произнес Адам. – Меня больше заботят типы, которые могут пробраться в мировую военную коммуникационную сеть и дать компьютерам и так далее приказ начинать сражаться.

– Ого, – сказал Брайан. – Вот это шуточки!

– Это точно, – отозвался Адам.

Быть председателем Объединения жителей Нижнего Тэдфилда – высокий и очень одинокий удел.

Р. П. Тайлер, низенький, кругленький, самодовольный, шагал по узкой дороге через рощицу в сопровождении карликового пуделя Шутци, принадлежащего его жене. Р. П. Тайлер отличал добро от зла: моральных оттенков серого цвета, о чем бы ни шла речь, для него не существовало. Однако он не удовлетворялся лишь тем, что ему была дарована способность видеть разницу между добром и злом. Он считал своей святой обязанностью указать на эту разницу всему остальному миру.

Однако проповедовать, стоя на ящике в парке, писать сатирические стихи, расклеивать плакаты – не для Р. П. Тайлера. Трибуной ему стала колонка «Письма читателей» в «Глашатае Тэдфилда». Если дерево на соседнем участке проявит несознательность и уронит листья в сад Р. П. Тайлера, Р. П. Тайлер, во-первых, аккуратно заметет их в кучку, соберет в коробку и оставит ее на крыльце соседа, прикрепив к крышке записку с суровой отповедью. Во-вторых, он напишет письмо в «Глашатай». Если он заметит подростков, которые, сидя на общинном лугу, слушают магнитофон и прекрасно проводят время, он сочтет своим долгом указать им, что они поступают неправильно. После того как он сбежит из-под града насмешек, он напишет письмо в «Глашатай» по поводу Падения Нравов и Современной Молодежи.

С того момента, когда он вышел на пенсию, количество писем возросло в такой степени, что даже «Глашатай Тэдфилда» не мог печатать их все, так что письмо, которое Р. П. Тайлер закончил как раз перед выходом на вечернюю прогулку, начиналось следующим образом:

Уважаемые господа,

С глубоким прискорбием отмечаю тот факт, что в наши дни газеты уже не помнят о своих обязательствах перед общественностью, перед нами, людьми, которые платят им зарплату…

Он осмотрел сломанные ветви, загромождавшие проход по дороге. Вряд ли, подумал он, они там вспоминают о счетах за уборку территории, когда посылают нам эти грозы. А совету прихода приходится платить по этим счетам за то, чтобы здесь прибирались. И мы, налогоплательщики, платим им зарплату…

Они в его размышлениях были синоптиками с Четвертого канала Радио Би-би-си, на которых Р. П. Тайлер возлагал ответственность за погоду [51] Телевизора у него не было. Как говорила его жена: – Рональд не потерпит эту гадость в доме, правда, Рональд? – и он всегда соглашался, хотя в глубине души был бы не прочь посмотреть, на какие именно сцены секса, разврата и насилия жалуется Национальная ассоциация зрителей и слушателей. Разумеется, не потому, что ему хотелось смотреть на эти сцены, а просто чтобы знать, от чего следует ограждать других людей. .