Эмили Болд - Проклятый [litres]

Дорогой Пейтон,

если ты читаешь эти строки, то, скорее всего, меня уже здесь нет. Тем не менее я всегда буду с тобой и буду ждать тебя. Наше время еще не закончилось, наша любовь еще далека от завершения. Я спасу тебя, так же, как я пытаюсь спасти тебя от той вины, что ты на себя возложил. Перестань думать, что ты мог предотвратить резню. Не пытайся найти объяснение, которого нет.

Если ты хочешь возложить вину на кого-то, возложи ее на меня, потому что я знала, что произойдет, и ничего не могла сделать, чтобы предупредить тебя.

Если ты это читаешь, возможно, у тебя еще остались какие-то чувства. Если это так, то прошу тебя, не надо меня ненавидеть! Прости, что не смогла предотвратить это.

Храни в себе ощущение счастья, потому что оно будет последним, что даровано тебе на бесконечно долгое время.

Да, я знаю о проклятии, и не предотвратила его, не смогла набраться смелости бросить вызов судьбе. Как я могла это сделать? Я не могла рисковать и менять историю. Не хотела рисковать тем, что могу никогда тебя больше не увидеть. Я бы не вынесла прожить жизнь, в которой никогда бы не узнала о твоем существовании и никогда не почувствовала бы твоей любви. Эгоистично, что я позволила всему этому случиться, и теперь требую твоего прощения. Я прошу тебя не забывать меня во все времена, когда твое сердце превратится в камень, а душа погрузится во тьму.

Пейтон, mo luaidh, я спасу тебя и всегда буду рядом с тобой.

Дрожащими пальцами Кайл держал листок, снова и снова перечитывая слова, пытаясь понять смысл сказанного.

«У нее есть дар. У нее были видения. Судьба послала ее из другого времени, чтобы спасти мою жизнь», – вспомнил он слова Пейтона. Его брат доверял ей, когда она предсказала беду. « Да, брат, я верю ей».

Пейтон сказал это ему в ответ твердо и без тени сомнения. Поэтому сам Кайл не сомневался ни минуты. Пейтон должен прочитать эти строки, и прочитать быстро.

По рукам Кайла побежали мурашки, когда он сложил листок и сунул его в сумку к свертку. Она писала о резне. Если это правда, он не станет безучастно смотреть, как его братья сами идут навстречу своей погибели – или проклятию, как она писала. Он должен был предотвратить это.

Придя в конюшню, он понял, что сверток для Сэм все еще у него в сумке. Он не поедет к Саманте, а вместо этого как можно скорее последует за остальными. Но он сможет вернуть сверток Пейтону.

Кайл уложил все в седельную сумку и схватил свое оружие, в то время как конюх уже протягивал ему поводья.

Бросив последний взгляд на небо, которое выглядело так, как будто вот-вот разразится буря, он погнал своего коня к воротам.

Моя нога кровоточила. Я наступила на острый камень, который проткнул подошву. Каждый шаг причинял боль, и у меня едва ли оставались силы идти дальше. С самого утра я была в пути, не подумав о том, что дорога будет такой долгой. Между тем опускалась ночь, и мне нужно было следить за тем, чтобы идти в верном направлении. Я увидела замок Кулин, когда наконец достигла гребня холма, по которому сейчас спускалась. Мне оставалось только не потерять ориентацию на последней части пути.

Я прижала руку, чтобы смягчить покалывание в боку, но это не помогло. Мне нужна была небольшая передышка.

– Проклятое нагорье! – воскликнула я и хлопнула себя по щеке, почувствовав там укус комара. Мелкие противные мучители преследовали меня весь день, и, должно быть, уже укусили сотню раз.

Цель была так близка, и я не собиралась сдаваться. Поэтому я просто переставляла ноги одну за другой, пытаясь подавить боль, зуд от укусов и свое утомление, чтобы прийти вовремя.

Шум, раздавшийся совсем рядом, заставил меня обернуться и выхватить кинжал.

– Черт! – прошептала я и вспомнила разбойников, которые отчетливо врезались в мою память еще в первый день моего пребывания здесь. Я постаралась бесшумно пригнуться и осмотрела окрестности. В темноте мне все казалось либо кустом, либо камнем.

Потом я различила черный силуэт, который определенно не был ни кустом, ни камнем, и пригнулась еще ниже. Я сдержалась от еще одного ругательства, хотя у меня крутилось их много на языке. Украдкой огляделась, будучи уверена, что здесь есть кто-то еще, потому что оседланная лошадь вряд ли будет бродить одна-одинешенька. Хотя все выглядело именно так, она бесцельно щипала траву то тут, то там.

Еще некоторое время я наблюдала за ней, чтобы случайно не попасть в руки всаднику, куда бы тот ни делся. Но время поджимало, а лошадь была спасением для меня и моей больной ноги, хоть я и не знала, как вообще сесть на нее.

Я выпрямилась и, тихонько приговаривая что-то ласковое, подошла к лошади. Когда она с любопытством повернула голову в мою сторону, я осторожно протянула к ней руку. Она безбоязненно подошла ближе, а я продолжала непрерывно говорить, как будто этим могла завоевать ее доверие, в то время как моя рука скользила по ее шее к поводьям.

Испугавшись, я отпрянула, почувствовав на пальцах что-то липкое. Несмотря на темноту, я сразу поняла, что это такое – кровь. Мои руки были залиты кровью, и я отступила на шаг, подавляя надвигающуюся панику.

Проклятье! Мне нельзя было сейчас терять самообладание. Эта лошадь была моим спасением. Поэтому я брезгливо вытерла пальцы, прежде чем решительно взяться за луку седла. Под моими пальцами оказалась вышивка, которую можно было ясно различить даже в слабом свете – чертополох. Один за другим цветы располагались вокруг поверхности седла до седельных сумок.

– Нет, – в ужасе пробормотала я, недоверчиво мотая головой и отрицая правду. – Нет, пожалуйста, нет, – громко взмолилась я и коснулась большого пятна крови.

Этого не должно было случиться! Снова увидев чертополох, я вспомнила, как Кайл улыбался, сидя в этом седле. Я должна была быть уверена. Суматошно я начала рыться в седельной сумке в поисках доказательств. Неужели это была лошадь Кайла? И на моих руках была его кровь?

Наверняка существовало другое объяснение. Но в глубине души я знала, что судьба Кайла уже свершилась. Только потому, что у меня не хватило мужества предупредить его.

Я отчаянно рылась в сумке и сквозь слезы с трудом могла разглядеть то, что обнаружила там: длинный кожаный ремешок, леску с крючком, сверток в мягкой коже и записку. Ничего нельзя было приписать именно Кайлу, поэтому я развернула записку. Бумага выскользнула из моих онемевших пальцев, и я, потрясенная до глубины своей души, смотрела, как она падает на землю.

Эта лошадь была не просто какой-нибудь лошадью. Она пришла из Буррака, потому что там я оставила письмо для Пейтона. Но я знала, что это не лошадь Пейтона. Следовательно, это на самом деле лошадь Кайла. Но как письмо попало в седельную сумку Кайла? И что вообще привело его сюда?