Наталья Жарова - Нужен муж! Срочно!

— Что это? Их ведь раньше не было?

— Не было, — улыбнулся Бастиан. — Это кочевники с Мертвых скал. Приехали подзаработать денег. Среди них много музыкантов и циркачей, за мелкую монетку организуют выступление.

— У меня нет мелких, — с сожалением сказала я.

Бастиан рассмеялся.

— Не переживай, ради золотых они перед тобой голыми танцевать будут. Эй, останови! — крикнул он вознице. — Ну что? Готова к веселью?

— Готова.

Одноэтажные домишки, собранные на скорую руку, выглядели тусклыми и грязными. Тут и там сновали ребятишки с длинными прутьями. Они гоняли гусей, пытавшихся подобраться к вкусной сочной траве, которую явно берегли для чего-то другого.

Кочевники казались странными. Одетые в серые полупрозрачные одежды, они были словно поток горной реки, вольный и неподвластный законам общества. Жизнь в поселении била ключом.

— Они не имеют своего угла, — шептал на ухо Бастиан, пока я рассматривала все вокруг. — Их дом — наспех сбитая коробка с соломенной крышей, которая продержится от силы пару недель.

— А как же потом?

— Они верят, что, если дом разваливается, значит, пришла пора перебираться в новое место. Складывают скарб на обшарпанные телеги, сворачивают в тугой кокон рваные ковры и переезжают.

— Какие ковры? — не поняла я.

— Глянь туда.

Я проследила за его взглядом: вход в дом и впрямь закрывался подвешенным на крючках ковриком.

— Дикость какая…

— Или свобода. — Бастиан потянул меня в сторону. — Но развлекаться мы будем не здесь, а чуть дальше. Идем.

Мы прошли мимо пасущихся лошадей, полюбовались на ручного дракончика (явно помесь с кем-то, так как, в отличие от Пакости, этот экземпляр был с шестью стрекозиными крыльями).

За поселком расстилалось огромное поле, сейчас заставленное палатками с товарами. Всюду горели небольшие костры, на которых жарились огромные куски мяса.

— Праздник для души и тела, — облизнулся Бастиан. — Не то что тощий кролик на княжеском обеде.

— У нас отличный повар! — возмутилась я.

— Но разве сравнится его стряпня с настоящим костром и свежим воздухом? Поверь, не человек делает еду вкусной.

С каждой минутой солнце садилось все ниже, а небо становилось темнее. От этого костры казались ярче. Сейчас они походили на диковинные цветы, распустившиеся на сером покрывале.

— Откуда ты узнал про кочевников? — поинтересовалась я, следуя за мужем.

Бастиан пожал плечами, но ничего не ответил.

Вдалеке зазвучала музыка, стали громче разговоры, то тут, то там слышался громкий заливистый смех. К кострам стекалось все больше людей. Я заметила нищих из бедняцких кварталов, нескольких купцов из столицы и даже одного толстого ремесленника из соседнего княжества. Изредка в толпе мелькали белоснежные макушки северян из свиты герцога, которые, видимо, тоже решили провести вечер с пользой.

— Да начнется праздник! — послышался чей-то басовитый голос.

И тут же со всех сторон разнеслось протяжное эхо:

— Праздник! Праздник!

Я во все глаза смотрела вокруг и не могла поверить, что прожила двадцать лет в княжестве и ни разу не слышала о кочевниках.

— О них не принято говорить, — пояснил Бастиан.

— Но почему? Они великолепны! — Я притопывала ногой в такт музыке.

— Здешние люди не отличаются честностью и праведной жизнью.

— Так это воры? Как ты?

— Не совсем. — Супруг немного смутился. — Есть и хуже, поэтому будь рядом и никуда не отходи. И вообще… Пойдем танцевать?

— Ты же не умеешь, — подозрительно вскинулась я.

— Ну, такую-то пляску я выдержу.

Вечер получился идеальным. Мы танцевали, пели вместе с толпой народные мелодии, пробовали свежезажаренное мясо и опять танцевали.

Думаю, не совру, если скажу, что это был один из самых необычных дней в моей жизни. Может, не лучший, но уж точно не напрасно прожитой.

— Смотри! — вдруг воскликнул Бастиан. — Идем скорее!

— Куда?

— Идем же! Ну!

Он потащил меня к небольшой группке людей, стоявших чуть поодаль.

— Вперед, вперед! Рога трубят! — слышалось там. — И быть смелее нам велят!

— Это стихи? — удивленно спросила я.

— Небольшое соревнование бродячих поэтов, — кивнул он. — Нравится?

Поэзия, конечно, была не особо изысканной, но все же ласкала слух какой-никакой рифмой.

— Нравится.

— А хочешь первый приз? — вдруг спросил Бастиан.

— Хочу. А как?

Супруг широко улыбнулся, и в его синих глазах загорелось такое веселье, что я поняла: что-то будет.

— Участвую! — неожиданно крикнул он, поднимая руку вверх. Толпа тут же расступилась, приветствуя нового кандидата.

— Тогда сам и начинай, — велел незнакомый потный мужик, сплевывая на землю.

Бастиан глянул на меня и подмигнул.

Голос Бастиана завораживал. Незнакомые прежде интонации, нежные и чувственные, обволакивали, оставляя мурашки.

Люди зааплодировали. Бастиан картинно раскланялся и перевел взгляд на соперника.

— Твоя очередь, — сказал он.

Мужик откашлялся и вышел вперед.

— Скрылось солнце в туманной вуали, — начал поэт, но в отличие от Бастиана его голос не вызывал должного трепета.

— Это мой стих, — неожиданно прервал его Бастиан и посуровел. — Нечестно.

Мужик покраснел.

— Да быть того не может! Я его вчера написал!

— Ты его вчера услышал, а написан он два месяца назад. — Бастиан вытащил из кармана один из своих мятых листочков. — Гляди, видишь дату? Мага будем звать, чтобы проверил подлинность?

— Не надо, — тут же пошел на попятную мужик. — Может, я и правда того… запамятовал.

Толпа заулюлюкала. Проигравший злобно зыркнул по сторонам.

— Я прочту другой! — крикнул он, стараясь перекричать шум. — Есть еще один!

— Давай! Давай! — скандировали люди.

Бастиан выжидательно молчал.

четко, выплевывая каждое слово, как застрявшую в зубах гусеницу, начал декламировать мужик.