Анна Шнайдер - Недостойная [litres]

– Сегодня церемония, – сказал Арманиус, когда я укладывала в сумку все инструменты и приспособления. – И у университета появится новый ректор.

– Жаль, что нельзя посмотреть. Интересно, как это происходит.

– Ничего особенного. В подвале университета есть зал церемоний, там еще Венец Альго под колпаком хранится неподалеку.

Я кивнула: да, про Венец я слышала. Правящая семья использовала университет как хранилище для своей семейной реликвии. Насколько мне было известно, украсть Венец невозможно – он просто не дается в руки никому, кроме императора.

– Вот в этом зале есть большая чаша с огнем. Берешь ритуальный нож, разрезаешь кожу где-нибудь на руке, капаешь в чашу своей кровью и отходишь в сторону. Так делают все по очереди. Потом ждут. У кого на запястье появится метка, тот и ректор.

– Ясно. Родовая магия в действии.

– Верно, Эн.

– А если на вашей руке опять возникнет метка? – поинтересовалась я, закрывая сумку. Повернулась к Арманиусу лицом и увидела, что он улыбается.

– Не возникнет.

– Ну а вдруг?

– Эн… – Арманиус покачал головой, по-прежнему мягко улыбаясь. – Университет – артефакт, а не живое существо. Он не склонен к сентиментальностям и выберет сильнейшего. А сильнейший – Велмар.

Я вздохнула и возразила:

– Но ведь сила – это не только резерв.

– Конечно. Бывает и сила духа, как у тебя, и много всяких других сил. Но, чтобы выдержать давление университета, нужен резерв, а потом уже сила духа.

– А если, скажем, все маги, у которых есть необходимая сила по крови… если они, допустим, по какой-то причине не смогут участвовать в церемонии?

– Эн, – Арманиус засмеялся, – ты решила поубивать всех участников совета?

– Зачем сразу убивать? Можно запереть, а потом выпустить. И что тогда? Университет выберет вас, если ему больше не из кого будет выбирать?

– Не нравятся мне твои вопросы, – ответил Арманиус, все еще смеясь, – с учетом твоей любви к экспериментам… Как бы ты сегодня всех, кроме меня, в туалете не закрыла.

– Не буду. Так что насчет выбора при отсутствии выбора?

– Я не знаю, Эн. – Ректор – демоны, для меня он всегда будет ректором! – развел руками. – Увы, я знаю далеко не все. Возможно, твои рассуждения не лишены рационального зерна, и университет в таком случае, как говорит Валлиус, скушает то, что есть на кухне. А может, и нет.

– А что будет с университетом без ректора? – поинтересовалась я. – Рон мне когда-то что-то объяснял, но я не помню.

– Поначалу – ничего. А потом он взорвется из-за хаотично двигающейся силы. Буквально в пыль превратится. И возможно, даже вместе с людьми.

Я смотрела на Арманиуса, открыв рот и хлопая глазами.

– Вы шутите?

– Нет. – Он усмехнулся. – Ты же знаешь, что домов без фундаментов не бывает. Ректор для университета – как фундамент. Если его долго не будет, университет самоуничтожится. Любая сила созидательна, но, если у нее нет вектора, она становится разрушительной.

– Вектора-ректора, – пробормотала я, потрясенная новостью, и Арманиус засмеялся.

Чуть позже меня ждала еще одна исключительная новость. У нашего с Байроном подопытного после экспериментов с родовой магией начал стабильно светиться контур. Асириус так обрадовался, что готов был по воздуху летать, но я его жар остудила, заявив, что сегодня надо начинать восстанавливать больного хирургическим путем. Байрон был зол – он хотел продолжать эксперименты, – но я решительно воспротивилась.

– Если помедлить с хирургией еще, контур уже не восстановится. Да, сейчас он светится, но может погаснуть в любой момент, и тогда все. Пока больной не прошел точку невозврата, прогресс обратим.

– Надо сделать его необратимым.

Я закатила глаза.

– Надо. Но не с этим подопытным. Этого срочно отправляй на восстановление.

Байрон упрямо поджал губы, и я пригрозила:

– Иначе я сейчас к Мортимеру пойду.

Услышав имя собственного начальника, Асириус едва до потолка не подпрыгнул. Конечно, сразу представил, что заведующий с ним сделает, если узнает, как он хочет подвергать риску чужое здоровье.

– Ладно. Тебе виднее, – процедил в итоге Байрон, сверкнув злым взглядом, развернулся и пошел по направлению к операционным.

Вот так-то лучше.

Вечером я вышла из здания госпиталя и попала под снег. Он валил с неба в таком количестве, что окружающее пространство было почти не разглядеть. Поэтому я даже вздрогнула, когда прямо передо мной вдруг оказался до боли знакомый магмобиль.

Защитница, а я и забыла, что обещала его высочеству прогулку по оранжерее…

Что ж, возможно, это и кстати. Настроение у меня на нуле – в основном из-за Арманиуса, конечно, – но вдруг уникальные растения помогут его поднять?

Магмобиль медленно подрулил к императорскому дворцу, остановился, и мне помогли выйти наружу, а потом проводили к оранжерее. Путь к ней лежал через заснеженный парк, красивый настолько, что он казался иллюзорным, вышедшим прямиком из сказки.

Сказки… Опять я вспомнила о том, что именно там и очутилась, когда Арчибальд решил за мной ухаживать. Как же называется эта сказка, где принц влюбляется в бедную служанку? «Замарашка», что ли… В итоге, конечно, принц на ней женился, но что было с ней потом? Не отправил ли он ее через полгодика на кухню посудомойкой?

Я фыркнула и покачала головой. Нет, Арчибальд так не сделает. И дело не в нем. Я-то смогу быть счастлива среди подобных парков? Дворцовых интерьеров? Среди людей, бросающих на меня косые взгляды, думающих о моем происхождении и при этом вынужденных называть меня «ваше высочество»?

Защитница, это все совершенно ужасно.

– Прошу, – сказал слуга, прикасаясь ладонью к огромному сияющему куполу. Секундой спустя в куполе образовался проем, и слуга под руку ввел меня внутрь.

Здесь было лето, и от резкого перехода из холода в тепло у меня даже слезы на глазах выступили. Хотя лето – это не совсем подходящее слово. Большие деревья с толстыми стволами и крупными зелеными листьями, цветы повсюду, и удивительные птицы ярких расцветок, создающие целую какофонию из разнообразных звуков.

Потрясающе.

– Снимите пальто, айла, иначе станет слишком жарко. Я провожу вас к принцу.

Я послушалась, и через пару минут мы уже шагали по широкой каменной дорожке вглубь оранжереи. Я с интересом оглядывалась, изучая представленные растения. Возле каждого стояла табличка с надписью, и кое-какие названия я даже слышала – использовала ингредиенты для своих препаратов. Порошок из болотной толстянки, например, отлично способствует повышению иммунитета. А сок синелистного дуба уменьшает воспаление и неплохо помогает при нагноениях…

В конце концов слуга привел меня на небольшую площадку, в центре которой стояла беседка из светлого дерева.