Анна Шнайдер - Недостойная [litres]

Я повторяла эти слова так долго, что у меня промерзло все тело буквально до костей, даже зубы и ногти – и те замерзли.

Поверила ли я в то, что говорила самой себе? Да. Почти…

Берт совершенно забыл накануне, что обещал связаться с Дайдом, – не до того было. Вспомнил только утром.

– Да, я уже в курсе случившегося. – Проекция Гектора криво усмехнулась. – Отделался от метки. Чуть Защитнику душу не отдал, но отделался. Впрочем, это к лучшему. Я как представлял, что она с тебя живого не слезет, так сразу чесаться начинал на нервной почве.

– Она бы слезла. Я чувствовал родовой магией, что не могу удержать университет. Он же не собачка, чтобы признательность и любовь к хозяину ощущать.

– Угу, – буркнул Дайд. – Не собачка. Но охрану я пока оставлю, до окончания всей этой заварушки. Когда там церемония-то, Агрирус тебе сказал?

– Нет пока. Кстати, надо узнать…

– Узнай и мне сообщи.

Но как только Берт отключился, браслет связи снова завибрировал – и это оказался не Велмар, а Арчибальд. Впрочем, в прошлый раз принц тоже звонил с тем же вопросом.

– Эн у тебя?

– Доброе утро, ваше высочество. Да, у меня.

Арчибальд прищурился, изучая помятого Арманиуса и, видимо, прикидывая, способен ли он на любовные подвиги.

– Впредь отчитывайся, если она будет оставаться на ночь. Как ты себя чувствуешь? Мне сообщили про метку.

Интересно, кому про метку не сообщили? Кажется, вся Граага уже в курсе, что скоро университет обзаведется новым ректором.

– Сносно, ваше высочество. Жить буду, это точно.

Арчибальд явно колебался, желая что-то сказать или спросить, и в итоге все-таки проговорил:

– Берт, если резерв не восстановится, я могу предложить тебе должность консультанта при ЦУО [9] ЦУО – Центральное управление охранителей, официальное название организации, главой которой является Арчибальд. . На север тебе, конечно, будет нельзя, но наставлять новичков в штабе ты сможешь.

При всей разумности подобного предложения Берту на секунду стало тошно.

– Спасибо, ваше высочество. Я подумаю.

Принц кивнул и прервал связь. А Арманиус, подумав, решил отложить разговор с Велмаром на потом. Что-то слишком много неприятных ощущений для одного утра…

За завтраком Арманиус выглядел неплохо, и показатели были в пределах нормы. Я проверяла их и ночью, заскочив к нему в комнату на минуту, и тогда тоже все оказалось в порядке.

Интересно… А если попробовать родовую магию в наших с Байроном экспериментах? Раньше я считала, что со сломанным контуром нельзя пользоваться никакой магией, в том числе кровной. Хотя «нельзя» тут не совсем верное слово. Невозможно – так вернее. А оказывается, что родовая магия от контура не очень-то зависит.

Сегодня я смотрела, как действуют на резерв иглы, если через них в узловые точки контура пустить силу пополам с электрическим током. И ответ был таким же, как накануне.

Никак не действуют. Контур светился во время процедуры, как и положено, но резерв оставался на уровне семи октав.

Опять не вышло…

– Как думаете, кто теперь будет ректором? – спросила я Арманиуса только для того, чтобы отвлечься от унылых мыслей.

– Надеюсь, что Велмар. В принципе, это предсказуемо – он сильнейший маг среди всех претендентов. Был бы у него резерв на пару октав повыше, давно бы стал архимагистром. Но он и без этого звания лучше многих. Жаль, что сын дар не унаследовал.

– Сын? – Что-то я такое слышала…

– Да. – Арманиус кивнул. – У Велмара сын примерно твоего возраста. К сожалению, так бывает: родители – сильные маги, а вот дети… Непонятно, почему это случается.

– Знаете, – сказала я, закрывая сумку, – почему-то никто не удивляется, когда у известных пианистов рождаются дети без музыкального слуха. Говорят, природа отдохнула. Может, и с магией так?

– Скорее всего. Но человек же всегда мечтал победить природу. – Арманиус улыбнулся, и я поняла, о чем он подумал. О собственном вытянутом Геенной резерве.

И теперь я пытаюсь победить Геенну…

С каждым днем внутри меня росла уверенность, что я проиграю, но я старалась не думать об этом. Пока могу, буду бороться. И посмотрим, кто сильнее – Геенна или я.

После обеда мы с Байроном впервые достигли успехов в своих экспериментах. Ну как успехов… Подопытному удалось воспользоваться родовой магией и заморозить воду в стакане. Однако контур не светился, и вообще ничего не происходило.

– Ждем до завтрашнего утра, – сказала я Асириусу, проверив показатели. – Если изменений не будет – отправим на хирургическое восстановление.

«В конце концов, даже то, что наш больной сумел воспользоваться родовой магией в условиях не только сломанного контура, но и отсутствующего хирургического лечения – уже чудо и неплохое открытие», – подумала я, но Байрону этого было явно мало. Впрочем, мне тоже.

А вечером, едва я вышла из здания госпиталя, как сразу увидела знакомый магмобиль напротив входа. Но возле него стоял не Грег, а другой маг.

– Добрый вечер, айла Рин, – сказал он, открывая передо мной дверцу. – Меня зовут Ирл. Садитесь.

Не могу сказать, что я испытывала большое желание залезать в машину, особенно после вчерашнего, но устраивать цирк перед окнами госпиталя не хотелось еще больше. Да и отказывать надо лично, а не передавать что-то через охранников.

Сегодня меня привезли в музыкальный театр «Арбалет». Да, Арчибальд умеет ухаживать за девушками… Впрочем, было бы странно, если бы не умел. Побывать в «Арбалете» мне, конечно, хотелось, но это все-таки не «Иллюзион». Откажусь.

Принц в сопровождении двоих охранников ждал меня в холле театра. Поначалу улыбнулся, здороваясь и делая знак Ирлу, чтобы возвращался в магмобиль, но потом, видимо, рассмотрел что-то не то в моем лице.

– Что случилось, Энни?

Я закусила губу, чувствуя досаду на себя. Ну почему я не могу просто наслаждаться ухаживаниями? Почему мне обязательно надо рассуждать про сказку и быль? И в конце концов… не при охранниках же объясняться.

Видимо, Арчибальд понял, что я не хочу говорить при посторонних, – кивнул и сказал:

– У нашей семьи здесь отдельная ложа, защищенная магически. Никто не видит, что происходит внутри, и не слышит. Пойдем туда?

– Да, ваше высочество. – Я кивнула и последовала за принцем.

Арчибальд оставил охранников возле входа в ложу – это был небольшой балкончик, расположенный близко к сцене, – и проводил меня внутрь. Задвинул тяжелые бордовые шторы и спросил, поворачиваясь ко мне лицом:

– Так что случилось, Энни? Ты очень напряжена.

Я усмехнулась, вспомнив то, что произошло накануне.

– Вновь будете поить меня «Лунным светом»?

Арчибальд покачал головой.