Анна Шнайдер - Недостойная [litres]

– Кольцо? – Я удивилась и испугалась одновременно.

– Да. Пока без обязательств, просто кольцо. Если бы ты его приняла, то уже не отказалась бы стать моей. Я же знаю, какая ты, Энни. Но, видишь, не успел.

Мне хотелось провалиться сквозь землю от неловкости и чувства вины.

– Прости, я дала тебе ложную надежду…

Он покачал головой.

– Я сам себе ее дал. Видел же, чувствовал, но продолжал надеяться и настаивать. На самом деле ты принимала мои ухаживания просто из-за большой симпатии и страха обидеть, но не из-за любви, Эн. Это и Арен понял. Спросил меня недавно, действительно ли я хочу жить с женщиной, которая любит другого.

Я вспыхнула. Император… И ведь не стыдно! Сам собирался переспать со мной! И что бы он тогда сказал Арчибальду?!

– Самое забавное, что я был готов бороться за твои чувства, – продолжал между тем принц. – Я и сейчас готов. Я бы мог сделать тебя счастливой, Энни.

– Я знаю, – сказала я тихо, ощущая себя палачом. – Я давно поняла, что ты для меня все сделаешь. Но… я не могу. Прости, прости, пожалуйста!

Кажется, я сейчас позорно расплачусь. И Арчибальд понял это. Встал, подошел и, опустившись на колени передо мной, осторожно прижал к себе.

– Я не сержусь, не злюсь и не обижаюсь. – Он легко погладил меня по голове. – Но, клянусь, я убью Арманиуса, если ты будешь с ним несчастна.

Ответить достойно я уже не смогла – разревелась…

В среду вечером к Берту в дом вдруг нагрянул Дайд. Просто перенесся в прихожую, сообщив о своем прибытии минут за пять, и помахал в воздухе коробкой с сигарами.

– Вчерашняя аудиенция у императора, судя по всему, была удачной, – усмехнулся Арманиус, глядя на то, как Гектор вешает одежду в шкаф. – Раз ты решил курнуть на радостях.

– Имею право, у меня сегодня выходной, – заявил главный дознаватель Альганны, но, на секунду задумавшись, добавил: – Почти.

– С твоей работой вряд ли возможны выходные, особенно сейчас, когда мы можем остаться без императора.

– Сплюнь…

Через пять минут, заказав заодно и ужин в «Омаро», Берт ощутил себя счастливым. По библиотеке полз серо-белый дым, пахнущий чем-то, похожим на мед, и во рту тоже было сладко, а в голове, как ни странно, ясно.

– Хорошо-о-о, – протянул Дайд, выпуская изо рта целое облако дыма. – И думается легко. Не врал старик-дурманщик…

Арманиус покосился на Гектора с удивлением. Дурманщиками называли продавцов дурманной травы и прочего запрещенного к распространению товара, и странно было слышать подобное из уст главного дознавателя.

– Ты его арестовал?

– Зачем? – удивился Гектор. – Детям и подросткам он ничего не продает, а остальные пусть балуются, чем хотят. Я на это смотрю сквозь пальцы. Если не злоупотреблять, то и ничего страшного.

– А если злоупотребить?

– Тогда надо обращаться к врачам, а не к дознавателям, – развел руками Дайд. – Они мозги прочищают похлеще нашего.

Берту было лень спорить, поэтому он просто кивнул и, затянувшись, поинтересовался:

– И что я должен забрать, вы с Ареном поняли?

Гектор поморщился.

– У императора есть вариант, и он мне демонски не нравится.

– Другого я и не ожидал…

– Это риск. – Дайд поколебался, но все же добавил: – Честно говоря, до твоего рассказа о том, что увидела в картах шаманка, я был уверен – убивать Арена не собираются.

– Да? – Арманиус удивился. – А что же тогда, если не это?

– Забрать трон и убить – не одно и то же.

– Убить надежнее.

– Тогда война неминуема, – покачал головой Гектор. – А ее уж точно никто не хочет. Живой Арен сделает все, чтобы предотвратить заварушку, даже если у него не будет трона. Он не станет развязывать войну. Кроме того, я был уверен – если бы императора просто хотели убить, давно бы убили, а они выбрали другой путь. Посложнее. Именно потому что убийство монарха в данный исторический момент, когда принимается закон о титулах, – верная дорога к гражданской войне.

– Значит, цель кажется им важнее средств.

– Значит, – кивнул Дайд. – Поэтому я буду защищать императора всеми силами. Демоны… Мы бы давно могли накрыть всю эту сеть, практически все заговорщики давно известны, если бы не одно «но»!

Берт чуть сигарой не подавился.

– Известны?

– Да, конечно. У меня, знаешь, не дураки в комитете работают, – фыркнул Гектор. – И шпионов достаточно. Беда в том, что мы не знаем заказчика. Никто не знает. Кто именно из Альго стоит во главе заговора, совершенно непонятно. И арестовывать обычных пчел, оставляя в живых их матку, – глупо.

– Что-то ты сегодня разговорился… – пробормотал Берт удивленно, и Дайд засмеялся.

– Да уж, сигары забористые попались. Ну, спрашивай тогда, раз я сегодня вечером добрый. Что ты там еще хотел узнать?

– Да, собственно, только одно. Ты можешь предположить, как вы с Ареном собирались спасти меня там, в той реальности… если собирались.

– А-а-а… Ну да. – Гектор с наслаждением затянулся и продолжил, забавно жмурясь, словно сытый кот. – Ничего особенного. Думаю, мы совершенно точно знали, что убить тебя попытаются во время испытаний на звание архимагистра с помощью портальной ловушки. Отработанная схема.

– Архимагистра – и портальной ловушкой? – нахмурился Арманиус. – Не уверен, что это сработало бы. Там же обыкновенный огонь, а мы в огне не горим.

– В том-то и дело, что огонь был бы необыкновенный. Они ведь не дураки, Берт. Сделали бы ловушку, используя кровь Альго. Не Арена, конечно, а того самого товарища, который во главе у них.

– Так. И?..

– И у тебя был бы с собой нейтрализатор с кровью Арена, – проговорил Дайд почти со скукой в голосе. – Ты бы не сгорел, а части ловушки остались бы на месте, и по ним мы смогли бы определить, кто именно стоит во главе заговора. Император собирался присутствовать на испытаниях, чтобы сразу взять быка за рога, – он, как правящий монарх, по запаху крови может определить ее носителя.

О таком умении Арена Арманиус еще не слышал…

– Так было бы проще, – вздохнул Гектор. – Но ты своими играми с временем спутал нам все карты. Теперь придется рисковать, и рисковать гораздо больше, чем мы думали. Но это будет чуть позже. А пока… где там наш ужин?..

Проснувшись утром в четверг, я почувствовала облегчение от того, что не струсила и все-таки объяснилась с Арчибальдом. Было немного грустно, но грусть эта была светлой, звенящей – легкое сожаление от того, что отношения между нами невозможны.

Ведь он мне действительно нравился. И если бы я не полюбила когда-то Арманиуса, то непременно выбрала бы Арчибальда. Но… так сложилось. Многие вещи, оказывается, уже решены в далеком прошлом…

Как только я пришла на работу, меня сразу вызвал к себе Валлиус. Я уже разговаривала с ним вчера по браслету связи, но совсем недолго, и теперь наставник хотел узнать подробности наших с Байроном успехов.