Галина Гончарова - Маруся. Попасть - не напасть [СИ]

– Елпифидор Семенович, расскажите пожалуйста…

Меня не заставили томиться в неведении.

Как оказалось, выяснять к маман отношения явилась не вдова Перелукина, та-то как раз была вполне довольна развитием событий. И тем, что муж гулял, и тем, что померши, последним даже больше, чем первым. Но и гулянками… хоть у чертей водку пей, лишь бы не дома! Я этому не удивилась.

Карп, сволочь такая, затиранил и жену, и детей. Сейчас она лишилась мужа, но родственники помогут, а без ежедневных пьянок, гулянок и колотушек жить как-то легче, не находите?

К нам же явилась скандалить сестра Карпуши.

Видите ли, оскорбило ее мамочкино явление.

Ну… понять я ее могла. Неясно только, что ее оскорбило больше – то ли появление любовницы на похоронах, то ли внешний вид означенной любовницы.

– И что теперь?

Как оказалось, за хулиганство здесь принято отрабатывать. Мужчинам – по их силам, женщинам же – шить рукавицы, рубахи, возможно, готовить…

Маман так возмущалась и орала, что ей определили две недели исправработ, в то время, как сестра Карпа (надеюсь, ее зовут не Стерлядь?) попала всего на четыре дня. Наверное, не надо было мамаше плеваться, ругаться и пытаться вцепиться в лицо околоточному. Елпифидор смотрел на меня с явным сочувствием. Но – отдаю должное его смекалке, даже не попробовал предложить мне снизить маман срок за взятку. Я бы его наоборот, увеличить попросила.

Мы обменялись вежливыми фразами, я развела руками, мол, родню не выбирают, поблагодарила и ушла. Итак, у меня впереди две недели счастья.

Надо еще отправить ему обед. Или сразу на неделю оплатить? За такое – не жалко…

Так и сделаю.

– Маша, это было обязательно?

Арина заговорила, когда я уже оплатила обеды и договорилась о доставке.

– Что именно?

– Если бы ты не позвала околоточного…

– И что было бы?

– Ну…

Развитие событий Арина себе примерно представляла. Как и я.

Подрались бы бабы, потом разошлись… или кто-то из соседей вызвал бы околоточного. Нет?

Может и нет, кто его знает. Ну, подрались бы. Дело житейское, дело обычное, в чем-то даже и неинтересное. Никто и смотреть не пришел.

Мать осталась бы дома, только в более потрепанном, но не побежденном виде.

А у меня скоро прием.

– И чем бы мама помешала?

– Я ее взять не могла. Ты понимаешь, почему?

– Но это же наша мать!

– Это не отменяет простого факта. Она бы хорошо смотрелась рядом с баронессой?

Арина промолчала. Я назидательно щелкнула ее по носу.

– То-то же. Чтобы поднять ее до такого же уровня, придется затратить уйму времени и сил. Я не справлюсь до бала. Объяснить ей это не представлялось возможным, взять с собой тоже не вариант, а если бы она сама заявилась в особняк? Она могла бы?

Арина кивнула.

Представила себе описанную мной картину, как маман ломится в ворота особняка баронессы, как предстает перед обществом, выглядя при этом ошметком грязи на дорогом паркете, как разговаривает в стиле «Перелукина», я уж молчу про алкоголизм, который не лечится ни в одном мире…

И после этого заключать какие-то договора?

Да меня выметут из дома и засыплют мой след негашеной известью! Вместе со мной.

И плевать, что я не при чем, поведение одного бросает тень на всех. Так-то…

Аринка посопела, подумала…

– Все же это жестоко.

– Почему? Мать будут кормить, поить, она будет шить, что отлично умеет… в чем проблемы?

Проблем не было. Просто Арине это не нравилось.

– Со мной ты тоже можешь так поступить?

– Ты будешь меня позорить перед всем обществом?

– Мама нас не…

Арина вздохнула и сникла, осознавая, что – да. Именно так.

И позорит, и гробит последние шансы на нормальную жизнь. А чтобы спугнуть любых нормальных сватов, им хватит просто показать мамашу.

Жестоко?

А как еще учить соплюшку?

Я потрепала ее по светлым косам.

– Не расстраивайся. Справимся мы с этой ситуацией. Но учти на будущее, все, что делаешь ты, отражается на семье. Я буду подолом махать – и о тебе решат, что продажная. Мать будет пить, и нам все наливать будут. Ты воровать будешь…

– Я не ворую!

– Ты поняла, о чем я! Один отвечает за всех! И спрос – с каждого.

– Легко тебе говорить!

– Я ничего для вас не делаю?

Арина вздохнула.

– Ну…

– Тогда – вперед!

На очереди у нас был фельдшер.

И чего мне стоило затащить к нему девчонку.

Мужчина же!

Я фигею с этой душевной простоты!

Вот извините, как мужикам по кустам подолом вертеть, так там стесняться нечего, правда? Все показать можно. А врачу нельзя, а то ведь мужчи-ина!

Заблуждения сестренки развеял тяжелый подзатыльник и жесткое объяснение. Никаких повитух.

Пусть сначала научатся руки мыть!

Не нравится?

А ведь такая справка пригодится…

Зашли, пообщались, даже осмотрелись. Правда краснела Арина при этом так, что смотреть страшно, и за меня держалась, как за последний якорь. Меня заверили, что Арина – вполне здоровая девочка. Но замуж, конечно, надо бы.

Можно уже?

Да, можно, бедра у нее вполне широкие, рожать сможет.

Я получила официальную справку и отдала ее красной, как бурак, Аришке. Девочка спрятала ее на груди.

– Не потеряй.

– Не потеряю.

– Будешь жениху предъявлять. Или его родителям.

Арина закивала. Я усмехнулась.

– Поговори со своей великой любовью. Или пусть предложение делает, или… моя сестра не девка дворовая, ясно?

Арина кивнула. Такой вариант ей нравился намного больше. Не ее берут из милости. Она – снисходит. Не она упрашивает, а ей предлагают. А она уж решает соглашаться или нет.

И статус – дочь дуры и алкоголички намного хуже, чем статус – сестра фермерши. Или предпринимательницы? Нет здесь пока такого слова.

– Я поговорю.

– Вот-вот. Давай в ближайшее время. Пусть или всерьез к делу подходит, или мы тебе кого получше найдем.

Арина кивнула.

– Не надо искать. Мы друг друга любим.

Я пожала плечами. Любовь, как духовное проявление, и любовь, как физиология – вещи разные. Но сейчас у меня нет настроения объяснять это Арине. Как и стародавнюю истину, что любят-то одних, а женятся на других.

– Поехали теперь в канцелярию.

Наш старый знакомый, Сидор Аполлонович, оказался на месте. И улыбался широко-широко.

– Здравствуйте, сударыня.

– Ваше превосходительство?

– Бумаги ваши готовы…

Я едва не взвизгнула от радости. И получила в ответ улыбку.

А чего чиновнику? Денежка лишней не бывает…

– А получить их?..

– Прошу к Петру Модестовичу. Я сейчас доложу…

Туда мы и отправились.

Его высокопревосходительство принял нас достаточно ласково, отдал мне конверт с документами и даже расщедрился поцеловать ручку. Я порадовалась, что руки у меня вполне ухоженные.