Николай Желунов - Сердце Сумрака [litres]

– Но… зачем? – спрашиваю я.

– Разве ты недоволен своей напарницей?

Конечно, хитрый старик эту загадку оставляет разгадывать мне. Но загадка не сложная. Без Лины я мог бы не выжить после взрыва в крепости – она поддержала меня своей толикой Силы. Или выжил бы, но не смог нанести смертельный удар Тайпану. Да и в принципе без Лины я мог бы не стать тем, кем я стал. Это соображение действует на меня вдохновляюще.

– Но мы же могли погибнуть, – напоминаю я, – представьте, каково нам пришлось – бежать из Петербурга с малявкой на руках.

– Не забывай, Ярослав, – я кое-что умею. Например, видеть линии вероятности. Я верил, что вы выберетесь.

– Что еще вы знаете о моем будущем?

Борис Игнатьевич улыбается и не отвечает.

– Что же получается, – берет слово Линка, – Завулон вас переиграл? Все было зря?

– За днем следует ночь. Солнце садится – встает луна. А утром наоборот.

– Почему вы так не любите прямо отвечать на вопросы?

Я снова бью ее коленкой под столом: не наглей.

– Конечно же, все было не зря, – отвечает Гесер. – Во-первых, вы нашли Сердце Сумрака. Отныне его будут зорко охранять оба Дозора – и скорее всего мир Иных действительно однажды изменится. Теперь у нас есть инструмент для этого. И много времени, чтобы подумать. Во-вторых, стало ясно, что Инквизиция в таком виде больше существовать не может. Если один ее сотрудник способен поставить под угрозу все мироустройство – что-то в ее структуре неправильно. Многие руководители Инквизиции после этой истории лишились своих постов, а некоторые заключенные из Бернской тюрьмы вышли на свободу, в том числе те, что провели там века. Страж тюрьмы и вовсе исчез. В Инквизицию потекла новая, молодая кровь.

Мы молчим, глядя на купающихся в луже на площади воробьев. Из динамиков на столбах льется тихая музыка.

– Отец считает, – не удерживаюсь я, – что вам в принципе нельзя верить. Что, возможно, вы с Завулоном все спланировали с самого начала и разыграли ради каких-то своих целей, о которых нам никогда не узнать.

Гесер смеется в голос. Мы с Линкой смеемся в ответ. Мы хохочем как дети и официантка смотрит на нас с подозрением.

– Отец рассказывал, – продолжаю я, – что вы даже Скифа когда-то провели. Была какая-то история вокруг Темного колдуна с Кубы, лет шестьдесят назад, и колдун вас якобы где-то держал в плену много дней… а на самом деле вы просто хотели, чтобы вас считали пропавшим.

– Мальчик мой, – прячет улыбку Гесер, – зная все это – ты по-прежнему хочешь в Ночной Дозор?

Ответ у меня давно заготовлен:

– Конечно. Жизнь – это маленький комочек света и тепла в море холода и тьмы. Если ее не оберегать, холод и тьма однажды окажутся сильнее, и свет погаснет.

Борис Игнатьевич не отвечает. Мне кажется, я могу слышать, как напряженно работает его мозг. А если это и в самом деле только игра с его стороны? Знала бы мама, где мы сейчас и с кем беседуем да о чем. Вот бы нам влетело. Свет и Тьма! Разве я уже не взрослый – и не могу выбирать, с кем позавтракать в парке Горького?

– Как поживает Яна, кстати? – спрашивает Гесер.

– Она теперь часто гостит в нашем доме, вместе с сыном – пока Скиф путешествует по делам. Мама столько лет боялась ее пророчеств, а теперь они не разлей вода, почти как сестры.

– Их с Андреем сын – Иной?

– Сашка? Обычный мальчишка шести лет.

– Это тоже судьба. Если на долю родителей выпадает слишком много невзгод – на детях она отдыхает. Ты сберег подарок Скифа?

– Не то чтобы это подарок. Я забрал его тогда, в крепости… но потом он сказал, что раз уж я вынес Бальмунг с поля боя – значит он стал моим по праву.

– Очень ценное оружие, береги его… Так что там Яна?

– А, вы про предсказания. Нет, она своим даром больше не пользуется. Говорит, что раньше у нее и жизни-то нормальной не было. Все из-за дара проклятого. Кстати, она очень рада, что Сашка – не Иной и никогда не свяжется с Дозорами.

Борис Игнатьевич понимающе кивает:

– А твоя мать? Что она думает о будущем сына?

Я пожимаю плечами:

– При чем здесь мать? Я уже взрослый и сам решаю.

– И все же.

– Она знает, что отговаривать меня нет смысла. Наследственность.

Гесер задумчиво жует кусочек рахат-лукума.

– Герда мне этого не простит, – говорит он после долгой паузы.

– Только не говорите, что вы ее боитесь! – возмущенно восклицает Линка.

– А ну, цыц. Несовершеннолетним слова не давали.

– При чем здесь вообще возраст? – мгновенно краснеет девушка.

– При том, что несовершеннолетних мы в Дозор стараемся не принимать. Но для тебя придется сделать исключение.

Я вскакиваю на ноги:

– Вы не шутите? Берете нас в Дозор?

Гесер поднимает руки:

– Ну а что еще прикажете с вами делать… Однако ты же понимаешь, мой мальчик, – учитывая родство с Великим магистром тамплиеров, нельзя афишировать твое участие в нашей структуре. Слишком многие в Ночном Дозоре после той истории считают тебя и Герду предателями – хоть она и вернула к жизни столько Светлых и даже одну Темную. Упустила исторический шанс на победу, сумасшедшая… так говорят. От родителей, конечно, не скрыть, но их я уговорю. А больше – никому.

– Само собой! Спасибо большое, Борис Игнатьевич.

– Не пори горячку и в первую очередь научись держать все в секрете. Тебя, Лина, это тоже касается. Инквизиция сейчас в стадии перестройки, им особо не до нас. Самое время подумать о будущем. Война вечна – а жизнь быстротечна. Как показывает многолетний опыт, Дозору необходимо некое подразделение, действующее без огласки. Займись его формированием, Ярослав. Один боец, – он кивает на широко улыбающуюся девчонку, – у тебя уже есть. Набери пять-шесть ребят, главное, не из болтливых, а боевую подготовку я обеспечу. Понадобятся кодовые имена, секретный штаб и прочее. Не спеши, придумай правдоподобную легенду. Задача ясна?

Мы с Линкой переглядываемся и бьем ладонью о ладонь.

– Все ясно, Борис Игнатьевич, – говорю.

– Добро. Выполняй, дозорный.

Теплое сентябрьское солнце карабкается к зениту, заливая ярким светом город. Золотые листья кленов на дорожке парка устилают наш путь в будущее. Я сжимаю в своей руке ладонь подруги. Костяшки наших пальцев отбиты на тренировках до мозолей. На моей ладони тонкий шрам – память о Сердце Сумрака.

– У кота девять жизней, да? – улыбается Линка.

– И каждая лучше прежней.

– Нужны кодовые имена, – напоминает она. – Будешь Батоном? Или Ловкачом?

– Теперь я твой шеф, кстати. А тебе придется научиться выполнять приказы.

Она хитро стреляет глазами, но молчит. Я привлекаю ее к себе и целую в краешек губ.

– Линка… Что такое, по-твоему, Дозоры?

– Как что, – она смотрит с удивлением, – это воплощение Изначальных Сил. Совершенное воплощение.