Маргарет Роджерсон - Магия шипов

Элизабет вышла, не поднимая глаз. Она наблюдала сквозь завесу волос, как один из мужчин обошел вокруг нее, приближаясь сзади с целым ворохом кожаных ремней с пряжками. Ее желудок сжался, когда она поняла, что это. То были кандалы, и не только для запястий, но и для лодыжек Элизабет. Усилием воли девушка заставила себя не паниковать. Она ждала, пока мужчина приблизится к ней, затем внезапно развернулась, оскалив зубы, и ударила его коленом в пах. Элизабет испытала легкое чувство вины, когда он, застонав, рухнул на землю, однако это длилось недолго. Она тем временем уже уносилась далеко, слыша, как Матрона Лич что-то кричит ей вслед.

Она неслась по территории больницы словно олень, выскочивший из чащи. Длинные ноги несли ее быстрее, чем бежали преследующие санитары. Аккуратный газон сменился плохо ухоженной садовой землей, окаймленной разросшимися живыми изгородями и полумертвыми деревьями. Элизабет резко остановилась, наступив в кучу опавших листьев. Если она продолжит бежать, то просто сделает круг вокруг больницы. А забор, окружавший территорию, был слишком высок, чтобы через него перелезть.

Но крики преследователей приближались, и она должна была принять решение.

Сердце бешено колотилось, когда Элизабет стала прокладывать себе путь под ближайшей изгородью. Корни и ветви царапали ей руки, а ноздри наполнял тошнотворный запах гниющих цветов. Она сгребла листья позади, чтобы обеспечить себе дополнительное укрытие, и едва успела отдернуть руки, когда мимо нее протопали мужские ботинки, разбрызгивая грязь и листья прямо ей в лицо. Вдохновленная своим успехом, беглянка зачерпнула пригоршню земли и стала намазывать себя, пока едва смогла отличить собственные конечности от толстых корней, которые извивались по земле.

Минуты тянулись адски медленно. В темноте вокруг нее прыгал свет фонарей, и время от времени раздавались крики. Санитары шарили по кустам и колотили по ним дубинками, но Элизабет оставалась совершенно неподвижной, даже когда один из ударов пришелся ей по голени. Ночь стала холодать, и мурашки побежали по телу, но она боялась даже вздрогнуть.

– Довольно, ребята, – сказал, наконец, один из мужчин. – Где бы девчонка ни пряталась, она в ловушке, как крыса в ведре. Утром посмотрим, жива ли она, и посмеемся, если нет.

Взрыв смеха встретил это мерзкое заявление. Элизабет смотрела, как они направляются к больнице. Когда последний человек исчез внутри, она выбралась из-под изгороди, дрожа с головы до ног. Однако так же быстро ей пришлось нырнуть обратно: девушка была во дворе не одна. На некотором расстоянии в темноте показалась фигура, низко пригнувшаяся к земле. Поначалу она подумала, что это кто-то из санитаров, пока не увидела, как он нюхает траву. Он полз по извилистой тропинке, по которой Элизабет выбралась из кареты, прямо по направлению к ее укрытию. В этот момент он выпрямился, и его огромные, круглые, блестящие глаза отразили лунный свет словно зеркала.

Это был мистер Хоб. Он учуял запах и шел по ее следу.

Со стороны больницы хлопнула дверь. Элизабет глубоко вздохнула и выбралась из-под изгороди, прижавшись спиной к дереву. Кто-то вышел на улицу и начал пробираться к садам. Вглядываясь сквозь листву, Элизабет определила, что этот человек не являлся одним из преследователей. Фигура была одета в униформу, похожую на ту, что находилась на Матроне, но это оказалась девушка ненамного старше Элизабет, с потрескавшейся на руках кожей и круглым несчастным лицом, прижимавшая к груди фонарь.

– Эй, – тихо позвала она. – Вы здесь?

Посмотрев в противоположную сторону, Элизабет обнаружила, что мистер Хоб крадется по земле на четвереньках, больше не притворяясь человеком. Беглянка смотрела попеременно на демона и на девушку, отчаянно желая, чтобы та замолчала. Однако она не видела опасности, поэтому снова нарушила тишину.

– Я знаю, что вы прячетесь. И пришла помочь. – Нежданная спасительница порылась в кармане и вытащила что-то завернутое в носовой платок. – У меня есть хлеб. Это не так уж и много, но это все, что удалось достать. Матрона солгала, когда сказала, будто даст вам тушеное мясо и пудинг. Она говорит это всем вновь прибывшим пациентам.

Внезапно мистер Хоб побежал вприпрыжку, не сводя глаз с девушки. Элизабет отскочила от изгороди, кружась в вихре листьев, и первой добежала до нее, схватив за запястье и дернув в противоположном направлении. Хлеб упал на землю.

– У тебя есть соль или железо? – спросила Элизабет. Она не узнала собственного голоса, потому что он звучал как ужасный хрип.

– Я… я не… Пожалуйста, не делайте мне больно! – закричала девушка. Ее вес давил на руку Элизабет. Если они не унесут отсюда ноги как можно скорее, мистер Хоб схватит их.

Паника сжала грудь Элизабет. Она осознала, как, должно быть, выглядела: вся измазанная грязью, с длинными спутанными волосами, полными листьев, с сухими, потрескавшимися и кровоточащими губами. Неудивительно, что незнакомка испугалась ее.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Мёрси, – пробормотала та, спотыкаясь на неровной земле.

– Меня зовут Элизабет. Я пытаюсь спасти твою жизнь. И попрошу тебя кое о чем, после чего ты поймешь, что мне можно верить. Только пообещай не кричать.

Мёрси кивнула, но ее глаза расширились от страха – вероятно, она надеялась, что если будет подыгрывать, то сумасшедшая не причинит ей вреда.

– Оглянись, – сказала Элизабет и прикрыла грязной рукой рот Мёрси, заглушая ее крик.

– Что это? – взвыла та. – Почему оно преследует нас?

Таким образом, догадка Элизабет оказалась верной. В тот момент, когда мистер Хоб начал обнюхивать землю и бегать на четвереньках, какую бы иллюзию Эшкрофт ни наложил на него, она уже не могла замаскировать его истинную суть.

– Это демон, думаю, гоблин. Есть тут где-нибудь выход?

Из горла Мёрси вырвались тихие панические всхлипы, прежде чем она смогла ответить.

– Задние ворота. Они используются местными работниками. Нам сюда. – Она указала направление. – Что?

– Беги быстрее, – мрачно сказала Элизабет. – И дай мне фонарь.

Она не осмелилась оглядываться через плечо, когда они вдвоем мчались к задним воротам. Те был спрятаны за покосившейся, покрытой мхом постройкой, расположенной под беседкой, заросшей плющом. Чем ближе они подходили к выходу, тем громче хриплое дыхание мистера Хоба раздавалось у них за спиной. Мёрси порылась в карманах и достала ключ. Направляясь к воротам, Элизабет резко обернулась, изо всех сил взмахивая фонарем.

И тут время словно застыло. Мистер Хоб напрыгнул на нее; его оплывшее лицо представляло собой отвратительную картину из пульсирующей плоти. Глаза были такими огромными и такими бледными, что она увидела в них свое миниатюрное отражение.