Таша Танари - Подарить душу демону [publisher: ИДДК]

– Лил, удивила, – честно признался он. – Тебе больше не наливать?

Демоница мелодично рассмеялась, опустила руку и подняла с карниза початую бутылку вина.

– Присоединишься?

– Как я угадал, – криво улыбнулся Фенрир и отпил прямо из горлышка. – Чего тебя на философию вдруг потянуло? Развлечения – это приятно, брать, не испытывая потребности возвращать – удобно. В чем проблема?

Лили забрала у брата вино и тоже отхлебнула.

– Иногда хочется, чтобы вот прямо по-настоящему. Есть же кроме страсти что-то еще, когда дорожишь кем-то не только из собственнических чувств? Когда и сам кому-то нужен в любом виде и состоянии.

Фенрир скривился.

– Не того ты собеседника выбрала. Я во всю эту лабуду с чувствами не вникал, как по мне, это приличное ярмо на шею. Вроде ты себе уже и не хозяин, зачем? Когда и так можно все получить, не напрягаясь.

– Да я согласна, в общем. В теории размышляю.

– Такие мыслишки с ровного места в голову не закрадываются, – поддел сестру Фенрир.

– Тебя увидела и подумала, – без заминки выдала демоница. – Ты же у нас любитель попробовать необычного.

Фенрир ни на секунду ей не поверил, но выпытывать ничего не собирался. Шутливо поддержал:

– Не надо грязных намеков! Не мы такие – жизнь такая, вон у Данта спроси.

– Дант с низшими не связывается, от них потом не отделаешься. Когда мозги напрочь отшибаются инстинктами…

– Он просто слишком ленив, – расхохотался Фенрир. – Но там и свои прелести имеются.

– Не сомневаюсь. – Лили обвела брата с головы до пят многозначительным взглядом. – То-то у тебя такой вид разухабистый. Задорно время проводил, не иначе. С прелестями, – иронично закончила она.

Фенрир ухмыльнулся, нисколько не стесняясь. Затем вспомнил огромные глаза цвета моря, в темной глубине которых отражался его собственный огонь. Да, одна неожиданная прелесть сегодня его неплохо взбодрила, а потом так же замечательно и согрела своим чистым и искренним сердечком. Интересно, что бы сказала сестренка, узнай, откуда он на самом деле вернулся?

– В общем, бросай копаться в теории неопределенных величин. Это угнетающе действует на психику. Такой напиток, – асурендр изучил этикетку, – и так бездарно переводишь.

Лилиан фыркнула, забрала бутылку и сделала еще глоток.

– Как скажешь. Пожалуй, ты прав: все эти препарирования чувств только настроение портят, а проку нет. – Она улыбнулась.

Миниатюрный черноволосый ангелок с голубыми искорками на дне зрачков и идеальными чертами лица. Когда Лилиан не выражала явных эмоций, она казалась мраморной статуей, вышедшей из-под резца умелого скульптора. Но все менялось, стоило демонице самой захотеть ожить. Оттого многие, кто не сталкивался с ней тет-а- тет, путались в характеристиках своей миледи. Кому-то она виделась безжалостной и жестокой, кому-то бесконечно холодной и надменной, кто-то знавал ее самые темные стороны гнева, а некоторым счастливчикам удавалось запечатлеть в памяти ее смех.

В головах подданных образ единственной и горячо любимой дочери Повелителя рассыпался и неуловимо ускользал. Какие только слухи не ходили по Царству о Лилиан Оливьер, и ни один не составлял даже приблизительного портрета истинного характера переменчивой демоницы. Она тоже трепетно охраняла границы своего ближнего круга. Кроме семьи туда попадали очень немногие, но тем, кто пробирался, Лилиан доверяла. А доверие – одно из ценнейших качеств, которое возможно заполучить в Нижнем Мире. Даже пресловутая любовь иной раз смущенно отодвигалась на задний план. Ведь никто не мешает любить, но при этом бояться обнажить душу.

– Скажи-ка, милая, – потревожил повисшую между ними тишину Фенрир, – как там поживает ваш рыжий приятель из Верхнего Мира?

– Шантиграан? – удивилась Лили столь неожиданному повороту в разговоре. – Давно не виделись, надо будет как-нибудь навестить Долину высокомерных рептилий. Чего вдруг про него вспомнил?

– Имеется один интерес. Думаешь, драконы сильно оскорбятся, если попросить их расщедриться на один клюв феникса?

Глотнувшая в этот момент вина Лили закашлялась. Утерла тыльной стороной ладони рот и подбородок, прищурилась и с подозрением уточнила:

– Издеваешься?

– Ни разу, – состроил честнейшие глаза ее брат. – Серьезно спрашиваю, знаю, что они над их поголовьем трясутся, мол, редкий вид и все такое. Кстати, всегда было любопытно: это прародители так поглумились? Существо, наделенное даром возрождения, и такая удручающая численность.

– Ты мне зубы не заговаривай. За какой тьмой тебе понадобился феникс?

– Мне? – очень натурально удивился Фенрир. – Мне без надобности. Любопытство – оно такое любопытство. Вот ты в теории о чувствах рассуждаешь, я о фениксах. Что тут такого?

– Угу. – Лили звонко рассмеялась. – Если в теории, то, думаю, ящеры не обрадуются, но для любимого братика я могу попробовать порешать этот вопрос. Чисто гипотетически, естественно.

– Само собой, – ухмыльнулся Фенрир, – исключительно удовлетворить жажду знаний.

Лили стукнула его кулачком в плечо, а затем ласково прильнула к кузену. Он потрепал ее по волосам и машинально обнял. Так и не скажешь с виду, что она может быть сильной и, не напрягаясь, довести Повелителя до белого каления. Девчонка – девчонкой, даже кукол не выкинула. Фенрир ценил такие минуты, когда в окружении семьи позволяешь себе быть не то чтобы слабым, но без щитов. Каждый из Оливьеров уважал право на личное пространство: как он не полез к Лилиан в душу, так и сестра оставила его более чем странное пожелание без расспросов. Оба знали: если возникнет потребность, сами расскажут.

Возможно, кто-то посчитает странным, что демоны так дорожат родственными отношениями. Только именно это единство, чувство сплоченности и уверенности в том, что спину всегда есть кому прикрыть, и делали их первым домом. Не обязательно делиться всем и душить заботой, достаточно знать: в нужный момент тебе есть куда прийти и с кем поговорить открыто. Не опасаясь, что назавтра это обернут оружием против тебя. Царство знало асурендров разными, но всегда закрытыми и готовыми перегрызть глотку. Наедине друг с другом они позволяли себе проявление чувств.

Фенрир даже подумывал, не этот ли великий дар позволял Оливьерам столько веков удерживать власть? Другие влиятельные дома не могли похвалиться подобной сплоченностью, а значит, оставались уязвимыми.

– Ты никогда не думала, почему мой отец не отомстил за гибель матери?

Лилиан запрокинула голову и обеспокоенно заглянула брату в глаза.

– Он отомстил. Род Адан прекратил свое существование. Оставшиеся крохи, прозябающие по грязным норам на средних кругах, не в счет. Почему ты вспомнил об этом?