Дем Михайлов - Низший-4

– Не проломишь – возразил Баск.

– Забьемся на три пищекуба?

– На пять! И три таблетки шизы.

– Погнали!

– Вы чего?

Удар.

– Эй!

– Не проломил – констатировал зомби, подсветив фонариком в место удара – Но нехило поцарапал. Гони выигранное.

– Давай еще? Увеличиваю вдвое. Лезвие просто чуть соскользнуло.

– Да по голове бей – зазвенела зло Йорка – Чего издеваетесь над бедолагой? Лоб ему пробей!

– Нашла чего посоветовать! Не хотел я твоего парня убивать! Само так вышло!

– Или по горлу – холодно добавила напарница.

– Так что? Вдвое ставку поднимаем, зомбяра?

– Давай – кивнул Баск – Но бьешь туда же, а не по горлу.

– Ну и бейте, с-суки! – голос уродливой хрени резко изменился, набрал вес, стал злее, стал настоящим – Чтоб вас, падлы, моей кровяшей и дерьмом уделало! Чтоб сука нахлебались ушлепки моего дерьма! Давай! Бейте! А один на один слабо, громила тупой? Только по связанному топором херачить и умеешь? Все чему в жизни научился, мудила? Бей! Ну же! Бей!

– Не-не, погоди. Не бей – возразил я, отрывая взгляд от оружия и с вернувшимся интересом поворачиваясь к пленнику – Хм… Что еще скажешь, убогий?

– Сам такой! Может ты со мной один на один? Давай!

– Думаешь не справлюсь?

– Может и справишься. Но лучше я в бою сдохну, чем вы меня как свинью зарубите. Может я тебя сука насмешливая хотя бы поцарапаю. И царапина загноится, а потом ты сдохнешь от заражения или тебе хотя бы ногу левую отхерачат!

– Уже и прицелиться успел – одобрительно хмыкнул я, опускаясь на корточки и ложа игдальстрел на колени – Как тебя зовут, убожище мерзкое?

– Хван! Так и запомни. Хван!

– Вот ты кричишь – по связанному. Но мы тебя не связывали, Хван. Мы только член твой на привязь взяли, чтобы ты к бойцу нашему грязно не лез.

– Это не… да я вообще не знаю что это! Рука моя! Хвост мой! Ну не связывали – но я ведь связан! Я завяз!

– Тут не поспоришь – согласился я, оглядывая логово в тупике – Нравится так жить? Срешь, где жрешь…

– Говорю же – завяз я!

– Да вижу… хотя тут другое слово больше подойдет. Ты врос в этот коридор. Стал его частью.

– Верно.

– Так может стоит покончить с этим дерьмом? – лениво поинтересовался я, доставая из поясной сумки пищевой кубик и с хрустом начиная его разгрызать – Чем так жить? Удар топором – и проблемы кончатся.

– Я хочу жить!

– Зачем?

– Чтобы порвать! Порвать! – уродливую хрень мелко затрясло.

– Порвать кого?

– Не знаю! Не помню! Я призм! Память стерта!

– Принудительно измененный – медленно произнес я и второй кубик протянул к клыкастому широченному рту – Будешь?

– Да! Спасибо!

В голосе ноль притворства. Только усталость и голод. Спрессованные калории мгновенно превратились в влажную пыль, что исчезла в глотке.

– Так кого ты рвать собрался, если не помнишь.

– Вспомню!

– А с чего взял что есть кого вспоминать?

– Не знаю… чувство такое… не знаю, как объяснить. Просто не знаю! Но я знаю – есть кто-то кому я должен вернуть должок!

– Принудительно измененный – звучит как наказание. Нет?

– Да…. Думаю да…

– Так может тебя за дело вот так вот…

– В кучу дерьма превратили! – хрипло загоготал Рэк.

Я кивнул:

– Может за дело в кучу дерьма превратили? Может ты насильник. Или людоед. А может массовый убийца. Или еще что натворил?

– Нет!

– Откуда тебе знать?

– Да ниоткуда! Попить лучше дай.

– Откуда? – повторил я.

– Не знаю откуда – но знаю! Я не такой!

– Дай ему попить – глянул я на Баска – И таблетку «шизы» в пасть закинь.

– Последняя трапеза? – глянул на меня зомби.

– Все как положено – улыбнулся я – Ладно, убожище. Предположим, ты меня убедил. Но что это меняет? Ты по-прежнему растешь из пола как гребаный гриб. Давай мы тебя убьем, и ты больше не станешь отнимать наше время?

– Меня надо вырубить из этого сраного коридора! И поднять наверх. Там я смогу поджидать здешних крыс и тех слизней. Тех, что здесь – я всех сожрал. А другие не лезут.

– А трупы дэвов?

– Гигантов этих?

– Ага.

– Не жрутся они – тоскливо поведала мне хрень Хван.

– Горькие на вкус?

– Дело не во вкусе. Я честно пытался. Но… их мясо хрен разгрызешь, а если и получится – куски проходят сквозь тебя и вываливаются нетронутыми. Как стальные!

– А по второму кругу не пробовал? – щелкнул пальцами Рэк – Выпали из задницы – а ты обратно в рот! Вдруг мягче стали?

– Свою жопу по второму кругу пусти, понял? Может тогда топором пользоваться научишься!

– А ну отодвинься, командир. Я попробую научиться топором пользоваться…

– Легко – дернул я плечом и подался в сторону.

– Вернемся к разговору душевному, командир! – поспешила заявить хрень Хван. Натянутое щупальце-лапа-не-пойми-что-за-гребаная-хрень задрожало.

Командир… быстро ориентируется. Дикое желание выжить.

– Отвязать? – глянул я искоса на натянутый хвост Хвана.

– Нет! – твердо ответил тот – Говорю же – не всегда контролирую.

– Это не щупальце – заметил я – Суставы есть.

– Три сустава. Общая длина семь метров. Сильная, быстрая, точная – охотно начал перечислять Хван достоинства уродского биологического приспособления что едва не пробило Баска насквозь – Это что-то вроде хвоста. Или лапы.

– Хвоста или лапы насекомого.

– Верно.

– А ты?

– Может и я уже оно… наполовину – так точно.

– Если мы тебя не убьем, а поможем тебе – отдерем от стен, поднимем наверх. Дальше что?

– Зависит от ваших планов.

– А у тебя какие?

– Сожрать еще пару десятков крупных крыс. Завершить эволюцию. И рвануть по тому же пути каким сюда пришел. К свету.

– Какому свету?

– Не помню. Но первое что помню – свет! И вкус стального пола – соленый. А еще мокрый. Я никого не трону. Мне главное нажраться, завершить эволюцию. А потом я уйду отсюда и никогда не вернусь.

– Скольких бедолаг ты убил?

– Я? Да вы первые живые кого бы я мог сожрать! До этого первыми на вас похожими были те десятеро, что попали мне в брюхо. Но их сбросили сюда уже дохлыми! И я жрал и спал, жрал и спал. О как я их жрал…

– Мы тебе поможем – решил я, доставая следующий пищевой брикет – А это не больно? Вырубать тебя?

– Рубите по белому! Может и больно – но тут оставаться не вариант.

– Ты серьезно, Оди? – стоящая сзади Йорка ткнула меня коленом в спину – Это… это же разумный мешок дерьма с длинной подлой рукой. Убить его – милосердие.

– А червя убить почему тогда не милосердие? – приподнял я удивленно бровь, повернув голову и глядя на Йорку снизу-вверх – Тоже ведь милосердие? Че ему мучиться без ножек и ручек? Насилуй кто хочешь, издевайся кто хочет…

– Это другое! Червь… червь человек! Его жалко!

– Тебе жалко червя лишь из-за беспомощности, похожести на себя саму и боязни однажды оказаться на его месте – проворчал я – Человек тот еще гнида черствая. Ему жалко лишь тех, кто кажется ему маленьким, милым и хоть чем-то похожим на него самого. Ой девушка без ног – бедняжка! Ой птичка со сломанным крылышком – надо ей срочно помочь! Ой старушка упала – поднимите ее! Ой серийного убийцу-насильника хотят казнить – это же бесчеловечно! Давай устроим протест! Ой тут какой-то склизкий стонущий разумный мешок – фу! Убейте его из милосердия!