Себастьян Кастелл - Механическая птица

Я заколебался… А потом отступил.

— Говори свою ложь.

— Очень мудро. Утверждение первое: Келлен, сын Ке-хеопса — истинный маг джен-теп.

Ну, это уж наверняка ложь.

— Утверждение второе: ты — верный сын дома Ке.

Эх, если бы! Очень сомнительно, что это правда.

— В самом деле? Оба — ложь? Ну, тогда у нас остается только третье утверждение: девушка теперь наша. Полностью. Целиком. Может, ты пару раз и помешал нам сделать выгодное капиталовложение, но теперь все иначе. Этот образец будет расти и развиваться, а мы — получать прибыль.

— Хм. Я думал, ты собирался солгать только дважды.

Улыбка на лице Крессии стала еще шире. Сделалась почти скабрезной. И в этот миг я понял, что совершил ошибку. Они хотели, чтобы я бросил им вызов! Так они могли доказать, что не в моих силах ей помочь.

— Нет, стой! Я верю…

— Слишком поздно, — сказал голос.

Радужки глаз Крессии начали темнеть. Прежде карие — теперь ее глаза мало-помалу становились черными. Как обсидиан. Она закричала. Черные слезы, жирные, как масло, стекали по ее щекам и, капая с лица, превращались в темный туман. Я отложил иглу с медной окантовкой и взял вторую. Окунул ее в расплавленное серебро. Этот металл применялся для извлечения червя. Но, когда я подошел поближе, черный туман ошпарил легкие, и я неудержимо закашлялся. На щеках Крессии появились следы ожогов. Девушка дрожала, словно в агонии, но перестала кричать.

— Когда червь полностью… поселится в своем новом доме… — голос был спокойным и размеренным, хотя Крессию била крупная дрожь, — он начнет пожирать своего хозяина. При этом у него появляются некоторые… удивительные способности.

— Прекрати! Я верю. Я не буду пытаться удалить червя!

Рот Крессии широко раскрылся, из него полезли маслянистые черные щупальца, тянувшиеся ко мне. Я отшатнулся, пытаясь увернуться от них. Отбросив иглу, я схватился за мешочки с порошками, спрятанные в поясе.

— Продолжай, — сказал голос. Теперь он говорил невнятно, точно пьяный. Черные щупальца, забившие рот, мешали четко произносить слова.

Глаза Крессии блестели. Комната мало-помалу наполнялась удушливым темным туманом. Еще пара секунд, и мне придется бежать отсюда, оставив Крессию одну.

— Прошу! Просто скажи: что тебе надо?

Я снова закашлялся. Двери в мастерскую распахнулись. Вошла Джануча, а за ней мужчина — должно быть, ровесник моего отца, но стройный и чисто выбритый.

— Крессия! Что ты с ней сделал?!

— О, чудесно. Вот и папа пожаловал.

Дрожь, сотрясающая тело Крессии, усилилась. Черные щупальца, торчавшие изо рта, извивались в воздухе, будто танцуя.

— Черт побери! Прекрати! — выкрикнул мужчина, схватив меня за руку. Он был на удивление сильным.

— Алтарист, это делает не мальчик, — сказала Джануча.

Она вела себя совсем иначе, чем ее муж. Изобретательница огляделась по сторонам, посмотрела на темный туман, черные слезы на щеках дочери, инструменты и жидкие металлы, предназначенные для изгнания червя. Она выглядела отрешенной и бесстрастной, пытаясь использовать холодный ум, чтобы найти путь к спасению своего ребенка.

— Слишком поздно, мама! Не стоило делать эту птичку.

Алтарист отпустил меня и бросился к Крессии, но черные щупальца ударили его, отбросив назад. Джануча помогла ему подняться.

— Не делай так больше, муж мой.

Я думал, он накинется на нее с обвинениями, возмутится, что ей безразличны страдания дочери. Но он лишь кивнул и встал рядом с женой.

— Уходи, мама, — невнятно пролепетала Крессия. Черные щупальца, растущие из ее рта, извивались в воздухе. — Я хочу поговорить с Келленом, а не с тобой. Уходи, пока я не…

Щупальца начали расти, я видел, как шея несчастной Крессии раздувается, готовая вот-вот лопнуть. Изобретательница не медлила ни секунды. Она взяла мужа за руку и вывела его из комнаты, закрыв за собой двойные двери. Но за миг до того оглянулась на меня, и я прочел в ее глазах послание: «Может, мне и отказано в праве матери бояться и переживать за своего ребенка, но будь я проклята, если виновные не ответят за это злодеяние».

— Она ушла, — сообщил я. — Поговори со мной. Объясни, что тебе нужно.

Внезапно щупальца сжались и сморщились. Они медленно втянулись в рот Крессии. Это выглядело отвратно. Горло набухло, когда маги заставили девушку проглотить щупальца и принять червя обратно в свое тело. Потом Крессия вздохнула.

— Ну вот. Разве это было так уж трудно, Келлен из дома Ке? Разве мы не можем теперь поговорить как друзья?

— Да, — мягко сказал я. — Давай поговорим как друзья.

За это я заслужил одобрительный кивок.

— Во-первых, ты уничтожишь мерзкое творение изобретателя. Разломай его. Сожги. Утопи в кислоте, если понадобится, но убедись, что любая магия, которая дает ему иллюзию жизни, полностью изничтожена.

— Ты зря теряешь время, — сказал я, чуть заметно усмехнувшись. — Я видел механическую птицу вблизи. Она — всего лишь игрушка. Несколько шестерней и пружин, зачарованных простеньким заклинанием, которое срабатывает по ключевому слову Джанучи. Это только со стороны кажется, что…

Крессия — точнее, маг, контролирующий ее, — засмеялась.

— Для предателя ты очень плохо умеешь лгать. — Смех прекратился так же быстро, как и начался. — Продолжим. Во-вторых, надо собрать все записи изобретательницы и сжечь их. — Крессия обвела взглядом мастерскую. — И заодно уничтожь это место. Оно отвратительно.

Девушка закрыла рот и откинулась на спинку стула. Впрочем, я знал, что это еще не конец. Пауза нужна была для драматического эффекта. Или для проверки. Маги желали убедиться, что я достаточно умен и сообразил, что это еще не конец. Однако проверки надоели мне до чертиков еще во времена ученичества. Я повернулся и направился к двери.

— Хорошо. Если это все, что мне надо…

— Есть еще одна задача.

Я обернулся. Крессия улыбалась. Теперь ей предстояло сказать нечто гораздо более мерзкое.

— Изобретатель кредара Джануча заль Гассан должна покончить с собой. — Пауза. — Или же ты поможешь ей покинуть сей мир. Нас устроит любой вариант.

— Но почему? Если она поклянется не…

— Даже если она решит прекратить работу, ее могут заставить повторить эксперименты. Их тайная полиция хорошо умеет… убеждать.

Послышалось тихое хихиканье.

— Допустим, надавят на нее через дочь…

— Ты рехнулся! — рявкнул я.

А вдруг так оно и есть? Вдруг у них нет никакого грандиозного, тщательно продуманного плана? Что, если маги, контролирующие червей, — кучка безумцев и просто-напросто играют со своими жертвами?