Терри Гудкайнд - Саван Вечности [Shroud of Eternity] [ЛП]

— Это не расточительство, если кровопролитие укрепит саван, — прервала ее Тора. — У нас будет достаточно времени, чтобы побудить рабов размножаться и пополнять свою численность. — Ее лицо стало суровым. — Собери рабов для жертвоприношения.

Морасит кивнула:

— Да, властительница. Сделаю за два дня.

— За два дня, — повторила Тора. Она уже предвкушала ритуал.

Где-то в тренировочных ямах Бэннон, у которого ныло все израненное тело, собирался с силами, чтобы приступить к очередному дню обучения. Его череп все еще гудел от отголосков боли. Ян так серьезно ранил его своей палицей, что одному из одаренных рабочих пришлось исцелить его треснувший череп. Однако Лила специально помешала целителю сделать хоть чуточку больше необходимого.

— Мальчик должен чувствовать боль, — сказала она. — Каждый синяк, каждое болевое ощущение, каждый порез — это урок, который он должен запомнить.

— Пресвятая Мать морей, я прекрасно все помню, — простонал Бэннон.

Лила игриво погладила его по щеке. В ее улыбке было больше желания, чем веселья.

— Я хочу оставить тебя невредимым для более серьезной игры. Тебе слишком многому нужно научиться.

Он сопротивлялся, но это не шло ему на пользу. Довольно быстро он научился рационально расходовать силы — например, на то, чтобы сохранить себе жизнь. Бэннон ничего не слышал о Натане или Никки, но был уверен, что они его ищут. А вдруг Амос с друзьями скрыли его исчезновение? Его сердце сжалось.

Рано или поздно наставницы выставят его на главную арену перед толпой зрителей. Юноша был уверен, что они заставят его сражаться с каким-нибудь ужасным противником вроде того двухголового воина. Вдруг Никки и Натан увидят его с трибун, как когда-то Бэннон увидел Яна? Он представил, что сделает тогда колдунья, и на его лице невольно появилась улыбка.

Но Бэннон сомневался, что выдержит обучение. С каждым днем оно становилось все суровее и опаснее.

Ян отдыхал, поглядывая на него через коридор. Поначалу его друг сердито игнорировал Бэннона, но после их дуэли закаленный чемпион все чаще подходил к решетке своей камеры, чтобы посмотреть на него, будто воспоминания пытались прорваться через зарубцевавшуюся пелену разума. Однажды Бэннон проснулся посреди ночи и обнаружил, что Ян вышел из своей незапертой клетки и стоит перед решеткой камеры Бэннона, глядя на него. Как только Бэннон вскочил с койки, желая поговорить с другом детства, Ян укрылся в своей камере, заперев дверь и исчезнув из вида. Он не отозвался, когда Бэннон отчаянным шепотом звал его.

Сегодня Ян, сощурившись, наблюдал за ним. На его лице не отразилось никаких эмоций, когда Лила повела Бэннона к Адессе, стоявшей возле одной из тренировочных ям. Лидер Морасит встретила их с хмурым лицом, ее темные глаза метались. Юноша решил, что она чем-то расстроена.

Это был плохой знак.

Тело Адессы покрывали желтые и фиолетовые синяки, словно ее крепко побили. Бэннон ощутил сильное удовлетворение, увидев это.

— Похоже, последний бой ты проиграла, — сказал он, зная, что этим спровоцирует ее.

Они стояли возле глубокой ямы вроде той, где он в первый раз дрался с Лилой. Лицо Адессы похолодело, рот оскалился.

— Я выжила, а мой соперник — нет. Поэтому я не проиграла.

Бэннон не мог вообразить, какой враг мог так потрепать мощную Морасит.

Лила протянула ему Крепыша, и он стиснул обернутую кожей рукоять. Бэннон по-прежнему был одет только в набедренную повязку и сандалии, а ему хотелось иметь приличную броню. Он стоял на краю ямы, слегка согнув колени и напрягая мышцы.

— Мы готовимся к следующему представлению на арене, — продолжила Адесса. — Посмотрим, кто из наших двух новичков переживет сегодняшнюю тренировку. Может, ты, Бэннон? — Она коротко кивнула Лиле.

В мгновение ока женщина толкнула юношу спиной вперед, и он пролетел более двенадцати футов, упав на дно ямы. Бэннон ударился о мягкий грунт, но ничего не сломал и не проткнул себя мечом. Лила научила его падать, приземляться и вставать. Он вскочил на ноги, встав в стойку. Бэннон увидел зарешеченный проем на уровне земли, за которым притаилось… нечто.

Адесса стояла на краю ямы, скрестив руки на прикрытой черной кожей груди.

— Из-за диверсии повстанцев неделю назад мы потеряли половину наших боевых животных и лишились главного укротителя Айвена, который контролировал их. Но властительница настаивает на представлении, чтобы успокоить жителей Ильдакара. Очень скоро мы потеряем сотни рабов. — Она покачала головой, бормоча себе под нос: — Такая растрата, ведь они могли бы стать бойцами и погибнуть на арене.

Бэннон упер сандалии в мягкий грунт и поднял меч.

— Я бы предпочел драться с тобой, — крикнул он ей. — Так бы я больше стремился к победе. Или боишься синяков?

Лила выглядела оскорбленной.

— Разве меня тебе недостаточно, мальчишка?

Адесса не клюнула на провокацию. Она повернула голову и крикнула:

— Созовите остальных бойцов, чтобы они могли понаблюдать, кто из двоих умрет. Им полезно по утрам чувствовать запах страха и смотреть на свежую кровь.

Лила свистнула, и рабочие побежали по туннелям. Вскоре собрались зрители, среди которых были и опытные воины. Ян тоже пришел.

Бэннон посмотрел на своего друга, тяжело сглотнув, но затем сосредоточился, услышав движение в туннеле. Зарешеченные ворота открылись, и из тени, рыча, медленно вышел зверь. По коже Бэннона забегали мурашки, когда он увидел золотистые глаза и изгибы хищного тела. В яму вошла мускулистая рыжеватая фигура — огромная песчаная пума, шкура которой была клеймена магическими символами.

Большая кошка оскалилась, демонстрируя саблевидные клыки. Ее взгляд остановился на Бэнноне, который стоял посреди ямы с поднятым мечом. Пума издала низкий грозный рык; ее длинный хвост хлестал по сторонам, как толстая плеть.

У Бэннона от удивления перехватило дыхание.

— Мрра!

Пума кралась к нему, пригнувшись к земле и прижав уши к широкой голове. Ее усы топорщились, как острая проволока. Она зарычала, готовая напасть на любого мучителя.

Трое подмастерьев укротителя присоединились к зрителям на краю ямы и смотрели на одинокую пуму. Мрра взглянула на них и зарычала. Даже Лила вздрогнула, хотя пума не могла до нее добраться. Укротители вели увлеченное обсуждение, будто что-то анализируя. Затем песчаная пума снова перевела взгляд на Бэннона. На своего противника.

Он осторожно сделал два шага назад, держа перед собой меч и подняв другую руку в успокаивающем жесте.

— Все в порядке, Мрра. Ты знаешь меня. Ты меня помнишь.

Мрра подошла ближе, и ее мощные лапы оставляли широкие следы на песке. Бэннон замедлил дыхание, пытаясь излучать чувство абсолютного спокойствия. Золотистые кошачьи глаза были пронзительными и яркими, словно в глубине их горело пламя свечи. Она потянула носом воздух, разглядывая его, а затем сделала еще несколько шагов вперед. Бэннон осторожно отступил.