Терри Гудкайнд - Саван Вечности [Shroud of Eternity] [ЛП]

Ильдакар пестрел разнообразными цветами, экзотическими запахами и завораживающими видами. Эйвери шагал, будто на марше, и явно не намеревался медлить или отвлекаться на разговоры. Обитатели города провожали группу взглядами, а Бэннон вертел головой, впитывая в себя чарующую обстановку.

— Этот город даже больше Танимуры.

Никки окинула взглядом улицы и ближайшие здания.

— Танимура больше по площади, но Ильдакар имеет более плотную застройку — ни дюйма не потрачено впустую.

Дворяне, купцы и лавочники были облачены в свободные чистые одежды из ярких тканей, в то время как остальные были одеты в серые льняные штаны и грубые туники с потертыми рукавами и воротниками. Вместо хорошо подогнанных сапог на ногах людей в сером были сандалии. Никки предположила, что они — низший класс, рабочие, потому что эти люди несли кувшины с водой, тянули тележки, поднимали ящики или прочищали сточные желоба. И отводили взгляд.

Следуя за стражниками по извилистым мощеным улицам, она заметила, что даже здесь, на нижнем уровне, брусчатка была в хорошем состоянии, тротуары подметены. Кирпичные дома были побелены, крыши покрывала глиняная черепица ярких цветов, напоминавшая чешую дракона. Рабочие взбирались по деревянным лестницам на крыши, заменяли разбитые плитки или вставляли новые фрагменты, создавая узоры, которые можно было увидеть только с верхних уровней Ильдакара.

На высоких зданиях и колокольнях висели отороченные золотом пурпурные флаги. На знаменах красовался вездесущий символ Ильдакара: изображение солнца, от которого расходятся зазубренные стрелы молнии. Символ источал власть и угрозу.

Улицы образовывали восходящую спираль, напоминавшую раковину улитки. Они вели к вершине сужающегося плато. На верхнем уровне располагались самые величественные здания — великолепные особняки, бросавшаяся в глаза ступенчатая пирамида, а также высокая башня на краю крутого обрыва.

— С геологической точки зрения ландшафт города весьма необычен, — сказал Натан. — Волшебники Ильдакара, должно быть, подняли плато над равниной, превратив его в защищенную крепость.

— Да, — коротко кивнул Эйвери, — вместо того чтобы искать подходящее место, волшебники сами сотворили его — они подняли половину долины, а затем построили этот величественный город, который простоял тысячелетия и простоит еще вечность.

Они ступили на небольшую площадь на пересечении переулков с главной улицей. Женщины наполняли кувшины в фонтане, вода в котором лилась из бронзовой речной рыбины. Кто-то ополаскивал лицо в чашах с водой, установленных прямо на стенах и наполнявшихся из акведуков, проложенных по всему городу.

Узкие полосы возделываемой земли на городских склонах были плотно засажены карликовыми фруктовыми деревьями и орешником. По наклонным узким виноградникам ходили рабочие, едва удерживавшие равновесие, и собирали виноград в корзины, подвешенные на бедрах. Проворные дети в серой одежде взбирались по густым ветвям фруктовых деревьев и, раскачиваясь среди листвы, дотягивались до плодов. В горшках на подоконниках были россыпи разнообразных цветов, которые наполняли воздух сладковатым благоуханием.

Никки почувствовала мучительный укол боли. Цветущие сады всколыхнули воспоминания о маленькой отважной Чертополох, которая мечтала увидеть возрожденную красоту мира, в том числе и эти не приносящие пользы цветы. Никки пришлось убить девочку, чтобы получить необходимое оружие. Черный водоворот горя и вины захлестнул колдунью, и она замедлила шаг; уже в следующий миг она собралась с мыслями и укрепила стены вокруг своих эмоций. Ее сердце давным-давно превратилось в кусок черного льда, и сейчас она не хотела позволять ему растаять.

— Эти оливковые деревья растут прямо на камнях? — поинтересовался Натан, указав на деревья и откинув назад длинные белые волосы. — Обожаю оливки.

— Это личная роща властительницы. Вкус плодов восхитителен, потому что почва удобрена телами рабов.

По спине Никки пробежал холодок.

— От этого они становятся вкуснее?

Эйвери кивнул:

— Вкус яркий и насыщенный. Наполненный жизнью.

— Вряд ли рабы согласились бы с этим, — пробормотал Бэннон.

Обитатели Ильдакара выглядели спокойными, но Никки не заметила ни радости, ни звуков музыки. Разговоры в основном шли о делах, никто не болтал попусту.

— Капитан, много ли у вас гостей извне? — спросил Натан. — Как часто саван спадает, являя остальному миру Ильдакар?

— За пятнадцать столетий мы потеряли связь с большей частью мира, но иногда покупаем товары, которые в основном привозят по реке, а иногда и из горных поселений на севере. В настоящее время мало кто знает, что Ильдакар появился из-за пелены времени.

— В таком случае, мы рады возобновить дипломатические переговоры, — сказал Натан. — Мы желаем рассказать о Д'Харе и новом правлении лорда Рала. Также у меня есть важная личная просьба.

— Наши правители выслушают вас, — сказал Эйвери, но больше ничего не пообещал. — Властительница Тора и главнокомандующий волшебник Максим решат, сможете ли вы остаться в Ильдакаре или должны будете уйти до восстановления савана.

Никки нахмурилась:

— Ваше приглашение преждевременно, капитан. Мы не собираемся оставаться и уйдем до того, как окажемся в ловушке.

Эйвери не понял, что ее беспокоит:

— Я не приглашал вас, а просто констатировал факт. Решать будет властительница.

Чуть впереди юноша в простой рубахе и грязных шароварах вел по улице группу неповоротливых вьючных животных с мощными плечами и бурым мехом. Чем-то они напоминали коров. Животные медленно брели, мыча так жалобно, словно их вели на скотобойню.

— Парень, убери с дороги своих яксенов! — рявкнул Эйвери. — Веди их по переулкам, а не по главным улицам.

— Простите, капитан. — Мальчишка с гривой каштановых волос лучезарно улыбнулся, продемонстрировав отсутствие переднего зуба. — Животным нужно попить из фонтана, а потом я их уведу по боковой улице.

— Им не стоит пить из общественного фонтана — уж точно не на верхних уровнях города.

— Но властительница говорит, что вода для всех.

— Говорит, — Эйвери перешел на рык. — Вот и пои их у себя дома. Эти фонтаны для одаренных дворян и уважаемых торговцев. И они не хотят, чтобы в их воде плавала слюна яксенов.

— Прошу прощения, капитан, — сказал мальчик, совершенно не раскаиваясь. Он щелкнул острым кончиком хлыста, попав по ляжке самого последнего яксена. Животные двинулись вперед с печальным мычанием.

Двое созданий повернули головы, оглядываясь на путников, и Никки, которая ожидала увидеть тупую коровью морду с широко расставленными глазами, с удивлением уставилась на человекоподобные черты яксенов, напоминавшие искаженных проклятых людей. У них были спутанные космы волос и густые бороды. Из открытых пастей текли бледные струйки слюней. Тупые рога казались не более чем украшением. Яксены отвернулись и побрели дальше.