Терри Гудкайнд - Саван Вечности [Shroud of Eternity] [ЛП]

— Поторопись. Они скоро нагрянут сюда.

Адесса закрыла свои темные глаза и сосредоточилась. Она стояла, опустив руки по бокам, затем поднесла ладони к животу, прикрыла пупок и коснулась кожи.

Морасит были защищены рунами заклинаний, выжженными на их коже, но каждая из них обладала особым видом магии крови, питавшейся кровью невинного ребенка, растущего в их утробе. Магия крови брала начало от лишения жизни, а магия крови Морасит — от лишения жизни, растущей внутри нее.

Адесса задышала быстрее. Ее кожа заблестела от пота, на щеках выступил румянец. Пальцы, которыми она касалась живота и мяла его, засветились. Она направила магию внутрь себя, и ее утроба жадно впитала нерожденного ребенка, поглотив его, забрав его жизнь и втянув ее в свое тело.

Кожа Адессы потрескивала и мерцала с возрастающей энергией. Тора наблюдала, как воительница пульсирует от силы.

Открыв глаза и глубоко вздохнув, Адесса сказала:

— Готово. Теперь во мне сила двух жизней. Я достаточно могущественна, чтобы одолеть даже главнокомандующего волшебника.

Впервые за эту ночь Тора позволила себе улыбнуться. Адесса казалась такой уверенной и наполненной неестественной энергией, что властительница едва не передумала. Может, стоит придержать Морасит при себе? С таким бойцом она могла бы защититься от целого города мятежников. Вдвоем они могли бы отбросить их назад.

Но Тора знала: победа будет недолгой. Магические атаки отклонялись от Адессы, но сотни агрессивных людей разорвут ее на части.

Даже проиграв, Тора желала чего-то добиться. Она хотела мести. Хотела голову Максима.

— Ступай, — сказала она.

Адесса умчалась прочь и вскоре выбежала из башни, оставив Тору одну в палатах властителей. Снаружи были огонь, вопли и крики — восстание продолжалось. Даже разрушив пирамиду и саван, они не успокоятся. Тора знала, что они придут за ней.

Стоя у обломков пирамиды, Никки смотрела в ночное небо, любуясь странными созвездиями. Теперь звезды сияли ярко, ведь туманный пузырь, ограждавший Ильдакар от хода времени, исчез.

Мрра ходила взад-вперед возле Никки, довольная, но все еще беспокойная. И по-прежнему голодная.

Воодушевленная толпа собралась на верхних уровнях города, и все больше людей приходило с нижних улиц. Натан стоял рядом с Никки, глаза его сияли, а длинные белые волосы развевались. Выпятив грудь и высоко подняв подбородок, он излучал истинное величие волшебника.

Никки указала на башню властителей:

— Вот куда нам следует отправиться. Мы предотвратили кровопролитие и уничтожили саван, но властительница Тора должна ответить за свои преступления.

— Согласен. — Натан погладил подбородок. Он был более чем доволен, что его дар вернулся. — Это лучший способ начать все с чистого листа, чтобы Ильдакар мог стать новой легендой.

— Никки! Никки! — ликовала толпа рабов.

Бэннон вскинул меч и выкрикнул новый клич, а остальные подхватили:

— За Ильдакар! За Ильдакар!

Мрра издала рев.

Многие одаренные дворяне укрылись в городе — подальше от верхнего уровня. Никто из них не мог сравниться по силе с Никки или Натаном, как не мог противостоять гневу толпы. Никки предположила, что в ближайшие дни многие из них будут утверждать, что они всегда возмущались репрессивными методами властительницы Торы. Тогда сразу станет ясно, кто из них был добрым хозяином и обращался со своими слугами как с людьми.

Когда они вместе направились к башне властителей, Натан взглянул на Никки и вскинул брови.

— Колдунья, да ты улыбаешься. Выглядит довольно необычно. О чем думаешь?

Никки устремила на него свои голубые глаза.

— Я представляла, какой прием окажут норукайским работорговцам, когда их змеиные корабли прибудут в Ильдакар. Будет интересная встреча с их королем Скорбь.

Бэннон жестоко рассмеялся.

— Пресвятая Мать морей, их ждет сюрприз.

Никки в облегающем черном платье шагала вперед.

— А пока у нас есть незавершенное дело. Властительница, должно быть, направилась туда.

Толпа взревела. За ней шли сотни людей. Никки беспокоилась, что сделает Тора, когда ее загонят в угол, словно крысу, но была уверена, что сможет противостоять магии властительницы.

Эльза, не желавшая покидать Натана, сопровождала их.

— Я уважаемый член палаты волшебников. Мы поклялись действовать во благо Ильдакара, но, кажется, забыли об этом.

— Придется ли нам сразиться с Квентином и Деймоном? — спросила Никки, пытаясь выработать стратегию. — И что насчет главнокомандующего волшебника Максима? Если все они присоединятся к властительнице, то будут представлять для нас значительную угрозу.

Эльза заправила за ухо каштановую с проседью прядь волос.

— Квентин и Деймон могущественны, но не амбициозны. Они не так стремятся к власти, как Тора.

— Но верны ли они ей? — спросила Никки. — Будут ли сражаться за нее?

— Сомневаюсь. — Эльза посмотрела на Натана, а затем перевела взгляд на Никки. — Многие годы они просто не решались бросить ей вызов, как это сделала ты.

— А Максим? — спросил Натан. — Он может стать серьезным противником.

— Всю эту ночь его никто не видел, — ответила Эльза.

— Максим ненавидит свою жену. Вряд ли он будет гореть желанием умереть за нее. Но если он будет там, то мы сразимся с ним и победим, — сказала Никки. — Будем надеяться, до этого не дойдет.

Когда толпа направилась к башне, Никки заметила двух волшебников, которые переминались у входа. Деймон гладил длинные усы. Квентин с пыльной темной кожей и в грязном темно-синем балахоне смотрел настороженно. Волшебники не дрогнули, когда Никки, Натан и Эльза шагнули к ним, ведя за собой большую толпу последователей.

— Мы хотим разобраться с властительницей Торой, — сказала Никки. — Вы присоединитесь к нам или встанете у нас на пути?

Мускулы Мрра, которая стояла возле колдуньи, подрагивали под коричневой шкурой.

Бэннон поднял Крепыша:

— Лучше вам не вставать у нас на пути.

— Мы, как деревья, склоняемся перед ветром, — в голосе Деймона звучало раскаяние. — И мы чувствуем, куда дует ветер.

Квентин кивнул:

— Слишком старые и жесткие деревья ломаются в бурю. Зерцалоликий определенно наслал на нас бурю.

Оба волшебника отводили взгляд. Квентин осмелился взглянуть на Эльзу:

— Какое нас ждет будущее?

— Саван сошел, и Ильдакар должен измениться, — ответила Эльза. — Мы можем помочь ему в этом или продолжить разрушать город.

— Это по-прежнему мой дом, — сказал Деймон.

— Ильдакар — дом для всех нас! — выкрикнул освобожденный раб позади Бэннона.

— Вы можете жить здесь вместе, — сказала Никки, а затем добавила в голос твердости, — или умереть.