Терри Гудкайнд - Саван Вечности [Shroud of Eternity] [ЛП]

Хотя протест все еще продолжал кипеть внутри, Никки проиграла. В особняке повелителя плоти лежал без сознания Натан, который еще не поправился и, возможно, никогда больше не сможет использовать магию. С ней не было даже Бэннона, который бродил по городу со своими новыми приятелями. Никки внезапно поняла, как одинока она была в Ильдакаре. Она не могла бороться с ними всеми. Еще нет.

Ее голова продолжала пульсировать от удара дубины, но она поклялась, что ее время еще настанет.

— Очевидно, мне еще многое предстоит узнать об этом городе. — Никки постаралась, чтобы ее слова прозвучали так же резко, как плеть укротителя, ранившая Мрра.

— И в самом деле, — сказала Тора. — Узнавайте сейчас, чтобы потом не пришлось жалеть.

Подмастерья укротителя и стражники подняли связанную пуму и потащили ее прочь из зернохранилища — в клетки для животных.

Гнев Никки нарастал подобно далекому зловещему урагану. У нее не было способа связаться с Зерцалоликим и другими союзниками в Ильдакаре, но борьбу нужно было начинать сейчас. Немедленно.

К середине утра она вернулась в особняк и отправилась в покои Бэннона. Никки понимала, что юноша почти бесполезен против могущественных волшебников, но все же хотела его увидеть. Но его кровать была заправлена, несуразный меч исчез, и в комнате не было никаких признаков присутствия Амоса, Джеда или Брока. Никки все больше беспокоилась за Бэннона. Когда она впервые встретила его в Танимуре, попавшегося мелким грабителям, то сочла надоедливыми его оптимизм и постоянную болтовню. Постепенно он стал ее надежным спутником. Бэннон неплохо дрался, мало жаловался и определенно был предан Натану и Никки. И, что самое главное для нее, он содействовал делу магистра Рала. Она хотела, чтобы он был сейчас рядом с ней, но вспомнила, что не видела его уже несколько дней.

Мрра захватили, Натан пребывал в бессознательном состоянии, и Никки снова почувствовала холод одиночества.

Никки подумала о годах служения императору Джеганю. Несмотря на мощь Имперского Ордена и его огромную армию, она и тогда была одинока. Она сражалась в одиночку, используя свою силу во имя Джеганя, и думала, что сможет выжить без друзей, думала, что они ей не нужны. Никки считала друзей потенциальной слабостью — а она не была слабой.

Находясь среди всецело преданных Владетелю сестер Тьмы, она тесно общалась со своими сестрами и наставницами — Тови, Цецилией, Эрминией и Улицией, — но они никогда не были ее подругами. Никки всегда решала свои проблемы сама, и теперь ее проблемой был Ильдакар. Ее называли Госпожой Смерть и Королевой-рабыней. Она заявляла, что ее сердце из черного льда. Никки найдет способ разобраться с этим, даже без Бэннона, Натана и Мрра.

— Прошу прощения за беспокойство, колдунья, — обратился к ней молодой бледнолицый стражник с остроконечной рыжеватой бородой и светло-карими глазами, прикрытыми тенью его шлема. Он нашел ее в пустом коридоре возле комнаты Бэннона. — Главнокомандующий волшебник просит вас о личной встрече. И еще просил предать свои извинения. — Молодой стражник переступил с ноги на ногу. — К сожалению, я не знаю, что он имел в виду.

Никки нахмурилась. Максим позволил схватить Мрра, и она не собиралась прощать его за это.

— Я не готова принять его извинения. — Она посмотрела на вызывавшую тревогу статую старухи с согнутой спиной, которая окаменела, выполняя свою повседневную работу. — Чего он от меня хочет?

Молодой воин смутился.

— Он взял с меня слово молчать. Он хочет встретиться с вами наедине для разговора — важного, как он сказал, — на вершине башни властителей. — Кадык стражника дернулся, когда тот нервно сглотнул. — Он в одиночестве гуляет по садам.

Никки призвала свою силу и приблизилась к молодому человеку, буравя его взглядом. Она не пускала магию в ход, но знала, что он чувствует исходившую от нее угрозу.

— Скажи честно — это ловушка?

— Н-нет, колдунья, — заикаясь, пробормотал стражник. — Он действительно хочет поговорить с вами и попросил меня убедиться, что властительница Тора не узнает об этом.

— Значит, его жена не должна знать? — спросила Никки, по-прежнему настроенная с подозрением. Она решила, что испепелит его, если он скажет какую-нибудь пошлость.

— Да… вроде бы так. Я не знаю, что все это значит. Это не… — Он покачал головой. — Пожалуйста, колдунья, я просто выполняю приказ.

— Тогда считай, что справился с заданием. Оставь меня. Я пойду туда, когда пожелаю.

Стражник с облегчением поспешил прочь.

Не зная, что задумал Максим, Никки откинула на спину распущенные волосы, убедилась в безупречном виде своего черного дорожного платья и отправилась на встречу. Высоко подняв голову, она шла по верхним улицам к башне властителей, которая походила на часового, оглядывавшего дороги и крыши далеко внизу.

Она поднялась по центральной лестнице в пустой тронный зал, затем зашагала по винтовой лестнице еще выше. Полированные каменные ступени привели ее на вершину башни, к открытому небу.

Никки окружил запах свежих цитрусовых соцветий и гул пчел. Она увидела украшенные фестонами купальни для птиц, расположенные среди ухоженных изгородей жасмина. Певчие птицы щебетали и порхали меж ветвей. Между столбами по периметру башни висела мелкая сетка из почти невидимых шелковых нитей для ловли бесчисленных жаворонков. Сейчас сети были не натянуты и свисали со столбов мешковатыми складками, поскольку Тора больше не нуждалась в послушных певчих птицах для золотых клеток.

Максим в черных шароварах и расстегнутой рубашке расхаживал по садам. Увидев Никки, он поспешил к ней с лучезарной улыбкой. Но после утренней поимки Мрра у нее не было настроения разговаривать, особенно с ним.

— Что вы хотите мне сказать, главнокомандующий волшебник?

Он надул губы.

— Ого! Я надеялся, что такая красивая женщина побалует меня своей любезностью.

— Денек выдался отвратительный. Мою песчаную пуму избили и заперли в клетке арены — и вам это хорошо известно. Волшебник Натан лежит без сознания и восстанавливается после операции, проведенной повелителем плоти. А мой друг Бэннон пропал. Вы видели его? Я могу сделать запрос в городскую стражу? — Ее слова прозвучали требовательно и жестко.

Максим хмыкнул что-то неопределенное.

— Подумать только, какой трудный у вас сегодня день! Уверен, Бэннон развлекается со шлюхами или играет в азартные игры с Амосом и его друзьями. У парня нет ни дара, ни обязанностей. Вы не можете упрекнуть его за это.

— Я сама решу, за что его упрекать, — сказала Никки. — Но Бэннон — не тот, кого я больше всего виню. Я вижу в Ильдакаре гниль. Вы, волшебники, правили так долго, что вам стала безразлична боль, которая пронизывает город. Правящий совет — не самое лучшее руководство.