Барбара Хэмбли - Башня Тишины [лп]

Джоанна посмотрела направо, потом налево. Слева виднелось массивное каменное здание мануфактуры, в раскрытые ворота вливались толпы людей. На лицах некоторых было написано отчетливое нежелание работать. Ну прямо совсем как в ее мире, подумала девушка.

— Вот потому-то у нас не слишком привечают волшебников! — проговорил ей на ухо Керис. — Чтобы они не мешали естественному ходу вещей! — Тут послушник потянул Джоанну за собой. — Ладно, нам пора идти!

Они направились дальше по улице, и Джоанна, оглянувшись, увидела, как в ворота мануфактуры входила группа детей.

— Это льнопрядильня, — перехватил ее взгляд Керис, — я думаю, что они будут работать до семи-восьми вечера, пока не начнет темнеть. Они получают по два пенса в неделю. Хозяевам выгоднее нанимать их, чем взрослых мужчин! К тому же для того, чтобы смотреть за механической прялкой, не требуется большой физической силы!

Взглянув в это время в лицо Антрига, Джоанна заметила сожаление — она могла поклясться, что кудесник сожалеет о том, что никак не может облегчить страдания этих детей и принужден быть только их свидетелем.

— Они называют это промышленностью, — сказал Виндроуз, — которая призвана работать на всеобщее благо, на облегчение жизненных условий людей! Нельзя использовать волшебство в политике, в производстве, в торговле. Магию можно творить только там, где она не соприкасается с жизнью людей! Так что мы, выходит, не слишком нужны в этом мире!

— Ну и хорошо! — холодно сказал Керис. — Все хорошо знают, как правил городом твой учитель. Годами он держал всех под страхом смерти! Ты наверняка стал бы достойным его преемником!

Антриг только вздохнул, и в лице его отразилось единственное чувство — знание глубины человеческого горя.

— Может быть, — сказал он, — но я что-то не видел, чтобы промышленность, технологии и о чем еще так любят поговорить приносили всем без исключения ощутимую пользу! Возьми хотя бы тех, кто на этих машинах работает! Джоанна, я знаю, что твой мир называется миром технологий. Он лежит по ту сторону Пустоты. Скажи, там люди получают от них какую-нибудь пользу?

Джоанна помолчала, продолжая сосредоточенно шагать вперед.

— Если ты спрашиваешь, становится ли лучше, — наконец сказала она медленно, — то я отвечу — да. Но для этого должны смениться шесть-семь поколений тех работников, которых мы только что видели входящими в мануфактуру!

— Неужели им тут так плохо? А потом будет лучше? — в его голосе чувствовалось беспокойство за своих потомков, людей, которых ему не суждено было увидеть.

— Я думаю, что да!

Над городом поплыл колокольный звон — церкви созывали прихожан на утреннюю службу. Мимо промчались две женщины явно сельского вида. Одна тащила ведро молока, вторая — поднос с рыбой, запах которой путники учуяли еще издалека. Но глаза у обеих молодок были голодные. В конце улицы, увидела Джоанна, возле башен городских ворот царила та же утренняя сумятица. Шпили башен, освещенные ярким солнцем, отбрасывали на землю солнечные зайчики.

— Вообще, интересно получается, — нарушил тишину Антриг, — выходит, что только через семь-восемь поколений люди почувствуют результаты того, что делается сегодня!

Джоанна, глядя на идущих навстречу людей, подумала, что их потомки изобрели атомную бомбу. Так все ли было хорошо в жизни последующих поколений? Уж не покривила ли она душой, говоря, что в будущем всех ждет всеобщее благо?

— Может быть, — призналась девушка, — в будущем и будут какие-то особенные трудности!

Ответом ей были удивленные взгляды обоих спутников. Перед воротами была большая площадь, от которой солнечными лучами расходились улицы. Честное слово, тут царил самый настоящий городской шум, только в средневековом варианте!

— Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы я не родился с волшебным даром, — тихо сказал Виндроуз, — поскольку я вижу, что происходит вокруг, но не могу использовать свое умение для того, чтобы исправить несправедливость! А сколько у нас несправедливых законов, которые наполняют жизнь неправотой! А иногда встречаются столь вопиющие случаи, что просто сердце кровью обливается!

И вдруг отчаяние, которое Джоанна переживала два-три раза в течение этой недели, нахлынуло на нее океанской волной. Она вдруг поняла, что Антриг, говоря о своем мире, говорит и о том мире, в котором живет она. Она почувствовала, что и сама бессильна против всех несправедливостей, которые творятся там на каждом шагу. Ее мир тоже часто был чужим — ведь должно пройти несколько дней, прежде чем ее подруга и друг (ей все-таки не хотелось думать о Гэри как о любовнике) хватятся ее…

Джоанна вдруг обратила внимание на массивные городские ворота, сложенные из необработанного камня. Камень был серый, скучный. Мрачность ворот немного скрашивалась многоцветными большими часами, укрепленными высоко на башне. А между тем все три путешественника отчетливо ощущали, как перенесенные тяготы такими же серыми валунами лежат на их плечах. Сколько же можно — они и так провели без сна ровно двадцать четыре часа. Тут Джоанна заметила охранников-послушников — на их строго-черных одеждах алели печати — знаки принадлежности к Святой Церкви. Рядом с послушниками стояли мужчины в серых одеждах с капюшонами — представители Инквизиции. Вдруг девушка вспомнила того инквизитора, которого называли Костоломом, и ее наполнил холодный ужас. Да, такому уж лучше не попадаться!

Не успела она и рта раскрыть, как Керис вдруг остановился, а затем шмыгнул в ближайший переулок. Девушка заметила, как лицо послушника побледнело.

— Мне все это не нравится! — прошептал Керис.

Джоанна удовлетворенно покачала головой — ей явно было приятно, что ее собственные страхи подтвердились и профессиональное чутье воина.

— Мы можем спрятаться где-нибудь в квартале староверов, — встрепенулся Керис, — иначе я боюсь, что они все-таки меня узнают!

— Керис, перестань говорить глупости, — Антриг потряс внука архимага за плечи, — они же не нашли нас на дорогах и теперь наверняка сосредоточат свои усилия на прочесывании городских кварталов! — Но в голосе расстриги-кудесника было еще что-то такое, что Джоанна уловила, но не смогла определить — какая-то особенная нотка.

— Но мы все равно не сможем спастись! — быстро заговорил Керис. — Они уже наверняка схватили Совет в полном составе и теперь будут вырезать всех волшебников, магов, чародеев! Мы могли выбраться отсюда — я собирался использовать заклятье, которое заставило бы их не обратить на нас внимания, это заклятье — немногое из уже известного мне волшебства! Но теперь… — Керис замолчал, явно борясь с приступами паники и отчаяния, — давайте лучше вернемся! — И воин направился было в глубину переулка, но Виндроуз неожиданно резко схватил его за отворот куртки.