Лиза Истомина - Записки рыжей эльфийки [СИ]

А вампир опять ушёл в свои мысли. Перед глазами встал тот самый день, когда Томас впервые увидел принцессу Анну-Марису Ярош Данрай.

Она стояла на пьедестале, вся в синем, и только яркие фиолетовые глаза и собранные в хвост на затылке тёмно-русые волосы выделялись на общем фоне. Яростно тряся в воздухе папкой бумаг, девушка выговаривала своим собеседникам особое решение — первый советник Фридриха против затеи объединения Германии и точка. Делегация от её папочки стояла чуть поодаль от немецких вампиров, плотоядно наблюдающих за хорошенькой, должна это признать, дочкой короля. Они уже знали, что делать, а Том понимал, какую глупость совершил. До него долетали сухие, отрывистые фразы на немецком языке, который он так и не доучил до конца, увлёкшись английским.

Не удержавшись, граф Северной долины улыбнулся краем рта, глядя на раскрасневшееся лицо Анны. Принцесса заметила, что за ней наблюдают, цепко проследила и наткнулась на моего покорного слугу. Тот ожидал чего угодно — ругани, упрёков, битья, — но приветливой, хотя нет, скорее счастливой улыбки он не был готов увидеть. Мариса, такая маленькая, хрупкая, с сияющими глазами стояла и улыбалась. Да кому! Томасу Мраксу! Её неофициальному похитителю! Глупо говорить, что он не смутился и не растерялся.

И вот она, потихоньку успокаиваясь, твёрдо объявила о закрытии первого собрания. Тогда вампир не обратил внимания на бумажку, вдруг упавшую перед ним. Ах, если бы он умел возвращаться назад во времени, то обязательно посмотрел бы, что написано в ней. Однако, что сделано — то сделано.

Сейчас, вспоминая личико принцессы, Том вновь не смог сдержать ухмылки. Алиен заметил изменения и философски протянул:

— Наивность делает женщин слабыми. Этим же свойством нас, мужчин, награждает любовь.

Собеседник притворно сильно изумился.

— Нахт? Я не ослышался, или твой волчий рот только что произнёс слово "любовь" без коверканий?

— В делах сердечных лучше не блистать сарказмом, — опять сказал умную мысль Алиен. — Дела сердечные — дело тонкое.

— Восток — дело тонкое, — поправил друга, — а сердечные могут подождать.

— У тебя они не ждали не мгновения.

Том вспыхнул, как бочка с порохом.

— Что ты капаешь мне на мозги? — вспылил он за какое-то мгновение. — Тебя ситуация совершенно не касается!

— Ха, признайся, Мракс, я выиграл раунд.

Плевать на него, граф накрыл уши наушниками. Лучше слушать классику, Бетховена там, Баха, чем этого волка. (Хотя-а… я бы послушала волка — как-то дружеские отношения с классиками-представителями венской школы и романтиками у меня не сложились.)

Но потревоженные Нахтом воспоминания древнего вампира всплыли на поверхность. Это случилось семьдесят один год назад. Тогда он без памяти был влюблён в Мэри Белл и даже предлагал той уехать в Америку, штат Невада, где на тот момент у Тома было поместье. Однако Белл отказалась, скинув всё на свою помолвку с Джорджем. О, наш вампирчик был убит, но впоследствии он быстро забыл коллегу.

Именно на это и намекал наш "тонко настроенный" Алиен Нахт. Со стороны Мракса было бы правильней плюнуть на всё с верхнего этажа семнадцатиэтажки, просто ему с его характером это довольно сложно.

— Том, — нагнулся к товарищу волк и бесцеремонно снял с его головы наушники, — как только наш самолёт приземлится в Лондоне, нам с тобой надо будет разделиться. Я поговорю с Рейчел, сестрой Мэри, а ты тогда забежишь к Кайсе и вдовцу.

— Как ты там сказал? "Слабостью нас награждает любовь"? Тебя, Алиен, определённо наградили тупостью и холодной расчётливостью.

— Эти черты несовместимы.

— Сказал оборотень, чья бабушка по маминой линии была вампиром.

Алиен надулся и отвернулся, устав от собеседника. Не оборотень, а ребёнок, честное слово.

Кайса Линкольн жила на Бейкер-стрит в доме известного художественного персонажа Шерлока Холмса. Уж не знаю, как ей удалось выкупить домик — возможно, помогла тётка.

Мракс цивилизануто — хм, простите, — цивилизованно постучал в дверь и дёрнул ручку. Оказалось, дом не заперт. Его это сразу насторожило — какой идиот оставит дверь открытой? Уверенный в здравом уме и трезвой памяти Линкольн вампир пару раз позвал её по имени, войдя в коридор. Никто не ответил. Оглянув пространство, он заметил несколько валявшихся на полу вещей, хотя это ещё ни о чём не говорило. Двери в две остальные комнаты были распахнуты настежь, лестница на второй этаж завалена книгами. Подойдя поближе, Том с удивлением прочитал их названия. Нашлись Рей Брэдбэри "Вино из одуванчиков" и "451® по Фаренгейту", Дуглас Адамс "Автостопом по галактике", Дэниел Киз "Цветы для Элджернона" и русские писатели — Стругацкие — с книгой "Обитаемый остров".

— Она любит фантастику, — для него сие было неприятной новостью, а как по мне, так пусть читает, ей никто не запрещает. — Кто бы подумал?

Имей Том способности хотя бы Высшего вампира, возможно, у него бы получилось воспроизвести события прошедшего времени. Со способностями Ушедшего ему делать было нечего — Мракса лишили всего.

А, да, рассказать. Итак, способности Высшего вампира могут приравняться силам магистра магии III степени, то есть магам-стихийникам с двумя Стихиями в арсенале и эльфам-новичкам. Способности Ушедшего — это буквально ничего, кроме возможности туманить людям разум, чтобы потом пить их кровь. Всё.

Дар есть у всех, но не каждый может получить что-то более весомое.

Дар Томаса забрали.

Вдруг за спиной кто-то кашлянул. Очень нарочито кашлянул.

Развернувшись, граф Северной долины увидел нашу беглянку. Она стояла перед ним, одетая в кроваво-красное платье, и смотрела на него своими невозможно фиолетовыми глазами. На лице улыбка, как и в прошлый раз.

— Знаменитый Томас Мракс!

— Знаменитая Мариса Данрай!

Они произнесли это одновременно. То, что это было несколько странно, их обоих нисколько не удивило. Графу изящно поклонились, заставив вспомнить, что он — мужчина (бедненький, на этом моменте мне особенно его жалко — представьте, сколько лет ему ничего не доставалось!).

— Как приятно осознавать, что меня ищут, — пропела беглянка тем временем, переступая с ноги на ногу и покачивая бёдрами. — Но, боюсь, этот день единственный, когда я могу сказать хоть кому-то о моей невиновности. Меня подставили.

— Вот как?

Данрай сверкнула глазами, на мгновение извинившись в лице до неузнаваемости. Но буквально через секунду она вновь стала обычной.

— Да, меня подставили. Мой собственный папочка. Мало того, что я отказалась от трона, так он буквально перед убийством Мэри нагрянул ко мне домой и заявил, мол, ему удобней, когда я не мелькаю у них под ногами. Захотел, чтобы я продала акции и место главного редактора "The House of Rose". Чтобы я исчезла с лица Земли, чтоб его! Ненавижу папочку! — Она ощетинилась, её крашеные чёрные волосы взметнулись кверху, как у античной Медузы Горгоны. — Я была невиновна, что оборотни нарушили Договор между нами и встали на сторону моей матери. С одной стороны, кто она такая — простая уроженка смешанной кошачье-вампирской семьи индийского происхождения; с другой — она, как-никак, королева. Но что в результате? Проклятые псы бросили нас, хотя издревна должны были сидеть у нашей ноги и подчиняться только нам. Я осталась виновной — видите ли, я принцесса. Ко всему прочему ты, Том, украл записи Совета… не притворяйся, будто не знаешь, я видела тебя… и отказался возглавить Дом Розы. Ох, я была жутко зла.