Лиза Истомина - Записки рыжей эльфийки [СИ]

Девушка обучится, станет великолепной хозяйкой ледяного своенравного копья и перестанет бояться тех, кто смеётся над ней. Карла станет идеалом добра и истовым противником насилия над слабыми. Пройдёт много лет, и её назовут "Амирис", что в переводе с эльфийскогоозначает "Любовь".

Девушка задумалась. А ведь правда — её всегда унижали. Всем всегда не нравилось, что она не такая, как все. Но она прекрасно понимала, что никакой магии не может быть! Всякие там наследники, Светлые, валькирии, Асгард, Фрейя — этого не существует!? Но в ней уже поселилось недоверие к самой себе — вдруг она глубоко ошибается? И она решилась: "Ну что ж, я вам верю, наверное. Всё, что говорится обо мне в легенде, чистая правда. Но я почему-то не вижу копья". Прибывшие к ней крылатые эльфы улыбнулись и сказали: "Тебе нужно разозлиться. Искренне. И только потом ты получишь его". Они по очереди мягко коснулись лба Карлы и исчезли. А она, как во сне, прошла на балкон и увидела валявшийся на полу горшок с розой. Цветок безнадёжно пропал. Карла, прознав кто это сделал, закричала. И тогда в её руке появилось копьё — то самое, принадлежавшее Брунгильде.

Я молчала, переваривая сказанное моим наставником. То есть…

— Это случилось на самом деле. Не так ли? — закончила я мысль уже вслух.

Мастер Тецуо кивнул.

— Я не хотел рассказывать тебе тогда. Ты действительно одна из тех самых валькирий, которые ведут преемственность от Карлы Данрай. Именно поэтому я ждал, когда ты разозлишься. Тебе удалось это сделать только на четвёртый раз. — Он скривил губы в подобии улыбки. — Знаешь, что самое интересное? Чем больше валькирий ледяного копья появляется, тем труднее им проявить свою злость. Ты пятая, кто взял его в свои руки на четвёртый раз.

— А сколько валькирий было? — задала не самый скромный вопрос.

— Всего? Вместе с тобой ровно девять.

— И как мне поможет эта легенда?

— Тебе нужно найти бел-горюч камень Алатырь.

Что? Легендарный старославянский камень, принадлежавший главе Ковена Русских ведьм?

— Вы даёте, мастер Тецуо, — выдохнула я, поражённая до глубины души.

— Нисколько, Лиза-сан. Бел-горюч камень Алатырь — это единственный предмет, который может помочь тебе найти владельца твоей души. Подчеркну, что истинного. Почему-то мне кажется, что после подписания договора между Тиалас-Мглой и Кхашеном, кто-то забрал твою душу себе в обмен на предмет, нужный богу Тёмных. Чтобы определить человека, с которым заключён договор Кхашена, надо достать чашу из святого бел-горюч камня Алатырь. Как его найти спросишь у главы Ковена Винелии Грасс, она в Петербурге живёт. В ночь, когда на небе не будет ни единого облака, и луна будет светить чисто, поставить чашу на огонь и ждать, пока края чаши не подтают. Тогда налить в Алатырь живую и неживую воды в отношении 2:1. Как только смесь закипит, кинуть лист папоротника, сорванного в ту ночь, и его цветок. Вода тут же окрасится в любой оттенок красного, в зависимости от силы твоего дара. Думаю, у тебя будет нечто похожее на гранатовый. Выпей смесь и жди. Как только ты увидишь нужного тебе человека, его аура станет гранатовой.

Хм, а может остаться дома и наплевать на всё, а?

— Да, подожди, я кое-что забыл! — Нормально! Что это с мастером? Он же никогда ничего не забывает? — Пить смесь надо, пока кипит. Пей через силу, но ты должна не оставить ни одной капли! Как бы больно не было.

Перспективы глотания кипящей жидкости меня не обрадовали. Да и скитаться в чему-то там, в надежде наткнуться на нужный драгкамень, мне тоже не улыбалось.

— Ехать должна одна? — спросила я, от собственного воображения передёргиваясь.

— Почему? Можешь друзей своих взять, заодно и опробуешь сразу.

Мне не понравился голосок, которым Рю-Тецуо сказал последнее предложение. Неужели, он знает ответ, но так просто его не выдаст?

— Естественно, ученица Лиза-сан, — подтвердил вредный наставник, нагло подсматривая мои мысли и хитро поблёскивая чёрными глазами. — Кто ж так быстро все свои проблемы решает? Да если б просто всё было в мире, кто знает, может и Светлых никаких бы не было?

— Хотите сказать, что царствовали бы мрак и зло?

— Я ничего не хочу сказать. Всё, что я хочу, я всё говорю.

— Неужели?

Меня будто не слышали:

— Не забудь оставить себе вторую часть от камня, она пригодится тебе в будущем.

И замолчал, на некоторое время полностью выпав в астрал. Я оглянулась в поисках вновь пропавшего Кота Учёного. Вот, предатель, как в Алмодрай попали, так и забыл про меня совсем. Уходить стал часто.

Поеду-ка я с Лаврентьевыми. Кто знает, может поумнеют хоть чуток?

Осторожно встав с кресла, я быстро перебралась в соседнюю комнату, к Поле. В задумчивости я прошла к подруге, уселась к ней, слушающей музыку, на диван. Из наушников "Beats" (стоп! А как телефон она с собой пронесла?) долетали отрывки фраз песни певицы Нюши.

— Ли-из, ты чего? — снимая наушники с головы, придвинулась подруга. — Чего ты такого наслушалась от своего любимого японского наставника, что сейчас сидишь бледная?

— Ты не поверишь, — усмехнулась я. — Я еду в Тмутаракань. В Петербург. Ты и Алекс — со мной.

А подруга так и не поверила, ага.

— Всегда знала, что когда-нибудь случится такое, — спокойным тоном оповестила Полинка меня. — А почему едем?

Коротенько поведала историю, рассказанную мне наставником, и наш последующий разговор.

— М-да, — просто сказала Лаврентьева. — Пора познакомить тебя с моей тётушкой, Горшочкиной Нелли Владимировной или Винелией Грасс, главой Русского Ковена ведьм.

Вот так новость! Могущественнейшая ведьма — родная тётя Хранительницы Призрачной Стены Лихостенья! Бывают в жизни совпадения!

На этот раз перейдя в наш мир вчетвером — я, Кот Учёный, Поля и её брат — мы первым делом купили билеты до Москвы. Так уж получилось, что портал у Шурика настроен только в одно определённое место, а потому мы опять оказались в родной деревушке. Сказать, как мы обрадовались? Ха! Алекса аж на мат пробило.

Полинка подключила наушники к планшету, вытянула ноги на нижней полке купе и посмотрела на меня поверх своих овально-прямоугольных солнцезащитных очков. Золотистые волосы покачивались в такт движению поезда, как у Медузы Горгоны.

— Ты прекрасно знаешь, дорогая подружка, — сладким голосом начала она, попутно что-либо отмечая в электронном блокноте, — что в Питере будешь сидеть дома, не высовывая ни носа, ни кошачьего хвоста и крыльев крылатых эльфов, на улицу.

Я нечаянно смяла страницы книги, которую в тот момент читала. На случай поездок на поезде у меня были припасены несколько книжек Стивена Кинга. В этот раз пострадал "Стрелок".

— Полина! — вспыхнула я от несправедливости. — К чему это? Зачем держать меня в узде, если всё равно потом таскаться в поисках камня?