Константин Крей - Изувеченный Маг

Не вышло. Через пару часов карета выехала к развилке и помчалась не на север, но на восток.

— Какого чёрта? — выдавил Летар, щурясь от солнца, ударившего в боковое окно. — Мы разве не в столицу едем?

— О нет, — ответил ему Нирэйн и поправил кристалл в ложе, отчего карета дёрнулась и двинула ещё быстрее. — Сперва мы заглянем на восток. За драконом.

Никого кроме убийцы и его спутницы это заявление не удивило. Лит заранее всё спланировали.

Нирэйн продолжил:

— Нам нужен дракон, чтобы хоть что-то противопоставить неминуемому контрнаступлению Края и надвигающейся орде гарпий. Врагам нет числа, а войск у нас: тысяч двадцать в столице, да силы матери на севере. Её союзники и те сейчас больше озабочены собственными владениями, нежели сохранением империи. Но зато мы знаем, где прячется восточный дракон. А ещё на нашей стороне есть человек, который убил архимага, пересилившего целых пять драконов.

— Вы думаете я могу приручить дракона? — с сомнением спросил Летар.

Мэлоди насмешливо фыркнула:

— Ещё чего. Дракона приручу я. У меня энергии не с два зёрнышка.

— Да ну? — Летар не стал скрывать раздражение.

Нирэйн откинулся на своём сидении и доверительно пояснил убийце:

— Мэлоди второй по силе маг империи. Или теперь уже первый?

— Сила магии не в запасе энергии, а в умении её применить, — Мэлоди осадила братца и свысока глянула на убийцу. — Но равных мне не осталось ни там, ни там.

Летар с раздражением отметил, что прежде никогда не хотел вернуть свою магию только затем, чтобы превратить чей-то снисходительный взгляд в испуганный. С расширенными зрачками, побледневшим лицом и внезапным сожалением о заносчивости. Но за неимением магии, убийца решил ударить словом:

— И какова пропасть между тобой и Дерасом? Я видел, как старик в два взмаха обратил половину пустыни за трианской стеной в стеклянную воронку.

Мэлоди стушевалась и не ответила. За неё вступился брат.

— Неслабо, — впервые голос Нирэйна не оказался сдобрен сарказмом. — Ну нет, Мэлоди изучает другие направления магии. Так что она не остановит армию в одиночку или ещё что в таком духе. Но энергии в ней полно, дракона приручит запросто.

— Вот уж надеюсь, — не стал сдаваться Летар. — Я видел одну такую тварь под Вионом, там она без затруднений сожгла целый флот. А нас здесь шесть человек.

— Ты же и заставил дракона сжечь этот флот, — вполголоса напомнила Нэйприс, заслужив косые взгляды дворян напротив. — Не бойся того, что можно использовать.

— И ты туда же?! — вытаращился Летар и не нашёл иных слов.

Летар потирал ладонь исцелённой руки в надежде стереть с неё метку. Прошло чуть больше суток с того момента, как погиб Дерас. Озвучиваемые Мэлоди новости со всех концов империи не оставляли сомнений — архимаг действительно мёртв. И печать на руке Летара настоящая, в этом он уже удостоверился насколько мог. Так в чём же мог ошибиться наёмный убийца?

Печати — иррациональное, независимое от магов как таковых явление, невесть откуда черпающее энергию. Но печати подчинялись безупречной логике, следуя букве условий, которые каждый задавал себе сам. И Летар своё условие выполнил. Архимаг мёртв, как ни крути.

Значит, проблема в другом. В каком-то трюке, который провернул заказчик. Заказчик, чьего лица убийца не знал. Но знал человека, возможно имеющего нужные сведения. Киль — координатор из Альмуна, изначально устроивший встречу, вполне мог сказать что-нибудь полезное о загадочной личности.

«От Альмуна меня отделяет один лишь дракон. Но отделяет ли он от магии?» — Летар не оставлял надежды, что кровь или ещё что из драконьего нутра может обладать необычными свойствами. Если удастся вернуть прежние способности, вопрос с печатью будет решён в разы быстрее. Что останется Летару потом? Разве что поселиться с Нэйприс в тихом местечке, где его не достанут.

Летар приложился лбом к прохладному окну кареты и посмотрел на проносящийся мимо лес. Чудо-изобретение Нирэйна мчало вперёд на бешеной скорости, то и дело ударяя пассажирам по мозгам встречной кочкой. Но такие неудобства казались мелочью, если учесть, что уже на днях они достигнут драконьего убежища. А потом потратят всего день-другой на дорогу до столицы. Конечно, они могли бы приехать даже раньше, но Летар наотрез отказался наполнять Нирэйна магической бодростью. Убийца не только хотел сэкономить энергию, но и боялся того, что поездка по темноте ничем хорошим не кончится. Зато на рассвете он проснулся первым и сразу растолкал спящего прямо в капитанском кресле лорда-инженера.

Остальные ещё спали. Нэйприс устроилась головой на коленях убийцы и не размыкала глаз даже днём, сводя к минимуму зрительный контакт с семьёй Лит напротив. А вот Летар то и дело поглядывал на них, ловя каждое произнесённое слово. Пусть они и были у себя на уме, нельзя было игнорировать их присутствие рядом, как и тот факт, что убийца невольно оказался у них на службе. Одного дня ему хватило, чтобы составить своё представление о каждом члене семьи этих нанимателей.

Витилесса — императрица, а значит и старшая среди них. Властная, требовательная, но с ледяным темпераментом. Чувствовалось, что с детства она готовилась воссесть на трон. Точно знала границы своего влияния. При этом игнорировала то, что Летар обращался ко всем высокородным на ты, приравнивая его непочтительность к глупости.

«Переучивать глупцов — не моя задача», — сказала она. — «Моя задача избавиться от них».

Мэлоди — колдунья и младший отпрыск из всех. При ближайшем рассмотрении вскрылось, что ей едва стукнуло двадцать, и это сказывалось на поведении. В отличие от сестры, к глупцам горела неприкрытой ненавистью. Равно как и к целителям, по каким-то своим причинам. Превыше всего ставила магию и изучение понятных ей одной структур и зависимостей. На этих основаниях мнила себя учёной, а магов нечувствительных к энергии считала неполноценными.

Найррул — солдат до той степени, какая вообще возможна в среде высокородных. Говорил коротко, только по делу. В глазах его горело желание схватиться с врагом, будь то Край, гарпии или даже Летар, сидящий напротив. Когда переставал пялиться на убийцу — утыкался в карты и летописи, планируя грядущие сражения.

А Нирэйн казался причиной, по которой все эти люди ещё не перегрызлись. Говорил твёрдо, но насмешливо. У сдержанной Витилессы вызывал тень улыбки, Мэлоди внимала каждому слову, а Найррул переставал хмуриться… По крайней мере, пока с языка Нирэйна не начинали слетать вереницы ругательств. Сверх того, Нирэйн был ответственным за присущее группе бесстрашие — это в его голову приходили эксцентричные идеи вроде подчинения бесконтрольного дракона и найма пойманного за руку убийцы.