Урсула Ле Гуин - Миры Урсулы ле Гуин. Том 7

Роман «Всегда возвращаясь домой» (1985) относится к наиболее интересным и необычным произведениям самой, пожалуй, своеобразной писательницы в мировой научной фантастике — Урсулы ле Гуин.

Сотворенный воображением писательницы и ее коллег, помогавших создавать дополнительный материал книги — рисунки, карты, язык, даже музыку и песни (прилагавшиеся к оригинальному изданию на отдельной аудиокассете) — мир долины реки На, где живет народ Кеш, одновременно фантастичен и убедителен. Убедителен — потому что каждая его деталь выверена, достоверна, соответствует философии, мировоззрению, среде обитания (гумилевскому «этноценозу») вымышленного народа. И фантастичен — потому что Долина существует как бы вне времени, несмотря на разбросанные по тексту указания, позволяющие понять: дело происходит много веков спустя, когда привычная нам техническая цивилизация распалась под своей тяжестью, оставив по себе лишь груз тяжелых наследственных болезней, да осколки пенопласта («шарики фумо»), образующие «огромные скопления в южных морях»… Низкотехнологичная, сращенная с природой культура Кеш, как и культуры их многочисленных соседей, сложилась в местах, соответствующих нынешней Северной Калифорнии. Но как это произошло — остается загадкой. Хотя система Обмена Информацией, Столица Разума, — самоподдерживающаяся сеть компьютеров — позволяет любому желающему получить все сведения по истории, никого в Долине это не интересует. Историческое время, без которого мы не мыслим себе культуры, для Кеш лишено всякого смысла. Книга носит подзаголовок «опыт археологии будущего», но от археологии, науки, привычной и знакомой ле Гуин, в нем осталось немного — разве что обманчивая серьезность «комментариев». Скорее ее можно отнести к наиболее последовательным образцам постмодернизма в НФ. Большую часть объема книги составляют тексты «из Долины», описание ее мира глазами ее же жителей, безыскусное и ясное — биографии, стихи, отрывки литературных произведений, и собственно роман, повествование женщины, взявшей себе имя Говорящий Камень, о ее уходе из Долины, жизни с Дайяо — народом Кондора, сохранившим в полной мере недобрые черты нашей погибшей цивилизации и нацеленным на завоевания, и возвращении домой.

Одни из самых сильных сцен книги — сцены непонимания, возникающего между Ивушкой из Долины и Тертером Абхао из народа Кондора при обсуждении самых простых, базовых понятий, причем оба искренне уверены, что имеют в виду одно и то же. На языке Долины нельзя даже выразить отношение к человеку, как к собственности, а слова «я богат» означают в нем «я много дарю»…

Люди, описанные в этой книге, возможно, будут жить через много-много лет в Северной Калифорнии.

Основа книги — их живые голоса; они рассказывают легенды и истории, разыгрывают спектакли и поют песни. Если читатель постарается смириться с некоторыми незнакомыми словами, то все они в итоге станут ему ясны. Будучи автором романов, я, приступая к этой работе, решила, что лучше все пояснения и примечания поместить отдельно, в последней части книги, которая называется «Приложения», тогда те, кого больше интересует сюжет, смогут не обращать на примечания особого внимания, а те, кто любит всяческие комментарии, получат их. Глоссарий также может оказаться для кого-то весьма полезным, а для кого-то просто любопытным.

Существенными представляются проблемы перевода с языка, которого пока еще нет в действительности, однако не следует их преувеличивать. В конце концов, прошлое может быть не менее туманно, чем будущее. Древняя китайская книга «Дао Дэ Цзин» десятки раз переводилась на другие языки, и, конечно же, сами китайцы тоже бесконечное число раз переводили ее с более старого китайского на более новый, но ни в одном из этих переводов нет того, что мы могли бы прочесть у самого Лао Цзы (которого, возможно, и на свете никогда не было). Мы имеем возможность читать только сегодняшнюю «Дао Дэ Цзин». То же самое и с переводами литературы отдаленного будущего. Тот факт, что эти произведения пока еще даже не написаны, то есть в природе нет текста, который нужно перевести, вовсе не делает различие между переводом литературы далекого прошлого и отдаленного будущего столь значительным. То, что уже было, и то, что еще только будет, объято молчанием и подобно лицам не рожденных еще детей, которых мы увидеть не можем. В действительности же нам доступно только одно: то, что существует сегодня, сейчас.

Сколь велик восторг ученого, когда бесформенные кочки и канавы, заросшие чертополохом и кустарником, начинают вдруг приобретать некие конкретные формы: ура! здесь был внешний крепостной вал — вот ворота, а вот и амбар для хранения зерна! Сперва мы будем копать здесь и здесь, а потом я бы хотел еще взглянуть, что это там, под тем бугорком на склоне…

Ах, как хорошо им ведом настоящий восторг, когда вдруг вместе с просеиваемой землей проскользнет маленькая металлическая пластинка, а потом — одно прикосновение большого пальца, и перед вами изящная чеканка по бронзе: рогатый бог! Как я завидую им, их лопатам и ситам, их рулеткам и прочим их инструментам, а также — их мудрым умелым рукам, которые могут коснуться того, что находят! Но им недолго удается подержать свои находки в ладонях; они, разумеется, отдают их в музеи; и все-таки какое-то время они действительно держат в своих руках Прошлое…

В конце концов и я отыскала тот город, который столько времени не давал мне покоя. После целого года раскопок в нескольких неверно выбранных местах и упорного следования разным дурацким идеям — например, той, что город должен быть окружен стеной с единственными воротами, — меня, когда я в очередной раз изучала его возможные очертания на карте Долины, вдруг осенило, как если бы из-за туч внезапно ударило солнце, озарив землю вокруг: этот город должен быть именно здесь, у слияния многочисленных ручьев и речек, буквально у меня под ногами. И никакой стены вокруг него нет и не может быть; да и зачем им какие-то стены?