Мстислава Черная - Сбежать от стального короля

— Ауле пресветлая, — моя будущая невестка, чтоб ей было пусто в горне, уронила флакон, закрыла рот руками и уставилась на меня большущими шалыми глазами.

— Простите, простите! — взмолилась она. — О, несс Маубенрой… ваша борода… я не хотела!

Я кинулся к зеркалу и чуть не заорал: вся правая половина бороды на глазах обесцвечивалась и слезала с лица неровными клочьями.

— Несс, вам надо в ванную! — плачущим голосом подсказала косорукая идиотка. — Быстрее, может, если смыть жидкость…

— Горню-у-у-у-ук! — взвыл я раненым туром и со всех ног ломанулся на поиски умывальника.

Ткнулся в ближайшую дверь, но оказалось, что за ней спальня. Женская! Твою ма-а-а-ать!!! Я прямо чувствовал, как с каждой секундой волосы на лице растворяются.

Сообразил выскочить в коридор, в конце которого, насколько я знал, обычно располагались гостевые покои, тоже формально женские, но они хотя бы свободны. Я проскочил гостиную, вломился в собственно спальню, дорвался, слава небесам, до ванной, открутил кран на полную мощность и нырнул под струю воды. Прямо головой в раковину, не обращая внимания на то, что ледяной поток хлынул за шиворот и на сюртук. Только бы успеть…

Какой там прах в пустой породе через холодный горн шибздюку в зад! Бесполезно. Я тщательно смыл шипучку. Отстранился от раковины. Больше сделать ничего не могу. И в зеркало смотреть страшно…

Горнюк! Я мужчина или бестолковая баба-трусиха?!

Выдохнул со злостью, поднял глаза и крепко зажмурился. Веки словно каменные, открываться отказывались. Я собрал волю в кулак и… Как там в детстве? Раз-два-три-обвал! Широко распахнул глаза и вперился в стеклянную поверхность.

И прямо застонал сквозь зубы. Проклятая косоручка! Вся правая сторона лица облысела. Я в сердцах ударил кулаком по стене. Рука заныла, зато в голове прояснилось.

Так, без паники. Волосы не голова, отрастут. Половину оставшейся бороды все равно придется сбрить. А потом воспользоваться каким-нибудь средством для роста волос. Никогда не покупал, считал, что ниже моего достоинства прибегать к таким бабским уловкам. А теперь придётся. Прах побери…

Но сначала закончим с делами. В Горную Палату я сегодня уже не успею, да и не поеду я туда полубритым клоуном. Значит, надо здесь довести до конца. И если эта умирающая курица все еще в обмороке, ей же хуже — перекину через плечо и оттащу в храм, как куль!

Когда я, мокрый и злой, вернулся в комнату, где оставил сестер Леннистон, обе они уже вполне оправились. Старшая поднялась мне навстречу:

— Несс, я умоляю простить мою неловкость.

— Я всё понимаю, леди Фаина. Не стоит больше извиняться.

Идиотка косорукая! Но говорить ей об этом вслух неблагородно и недостойно мужчины. Увы!

— Вы готовы спуститься в храм, леди?

— Да, несс, — младшая послушно поднялась с дивана, чуть покачнулась и оперлась на руку сестры. — Мы готовы исполнить волю отца.

Голоса девушек из-за вуалей звучали глухо. За каким горнюком они так занавесились? Странное ощущение — вместо лица собеседника видеть чёрную тряпку. Я снова начал раздражаться и даже хотел потребовать, чтобы сёстры подняли вуали на шляпы, как было, когда я только пришёл. Но в последний момент сообразил, что, пока меня не было, леди наревелись и опухли. И охрипли. А теперь не хотят показываться такими чучелами мне на глаза.

Проклятие, не отказался бы и я от вуали. Рука непроизвольно потянулась к облысевшей щеке, но я сдержал движение.

— Идёмте, леди.

Наконец-то всё пошло по моему плану, насколько теперь это было возможно. Девушки чинно спустились в подземную часть особняка. Заминка вышла перед входом в домовой храм. Старшая почему-то замешкалась, но младшая помогла ей повернуть витой бронзовый ключ. Замок открылся. Я распахнул тяжёлые створки.

Сёстры пропустили меня в храм первым, как своего опекуна. Я мельком осмотрелся. Ничего особенного, все домовые храмы приблизительно одинаковые. Гранитными плитами выложены пол, стены, потолок. Гранитный алтарь по центру помещения. На алтаре лежит хранитель рода. У Леннистонов это оказалась хрустальная сфера с мою голову величиной.

Я вытащил из внутреннего кармана кольцо и приложил печаткой к хранителю.

— Исполняя волю главы рода Леннистон и действуя от имени лорда Маубенроя по праву наследования, я, вице-лорд Маубенрой, согласно договору между лордами Леннистоном и Маубенроем, беру леди Леннистон, дочь лорда Леннистона, в жёны моему брату Оуэну Маубенрою.

Старшая сестра шумно вздохнула и протянула руку. Я отнял печатку от сферы-хранителя и надел леди кольцо на безымянный палец. Сделанный братом обручальный перстень сжался, плотно обхватил палец. На всякий случай я проверил, попробовал стянуть с леди кольцо. Не вышло. Теперь братишка может орать сколько угодно, родовая магия приняла мою клятву, и обручение не отменить. Осталось официально сыграть свадьбу, и рудник наш. Полдела сделано.

Я повернулся к младшей сестре.

— Леди, согласно воле вашего отца, вы должны отказаться от огня-в-крови, а также поклясться не распылять кровь.

И замер в готовности: если сейчас начнет падать — поймаю и оболью водой из бутылки. Припрятал в карман на этот случай.

Но девушка только покачнулась и кивнула, переступила с ноги на ногу.

— Кладите ладонь на хранителя, — подсказал я.

Секунду она ещё колебалась. Да, жалко девочку. Но помочь ей я не могу. Дети должны выполнять волю отца. И если отец решил, что младшая дочь отцветёт впустую, так тому и быть.

Леди шагнула к алтарю, коснулась сферы и заговорила:

— Я, дочь рода Леннистон, клянусь отдать свой цвет роду и не распылять кровь в потомках, дабы влилась она в основную ветвь! — отрывисто, глухо и с запинкой произнесла она.

Сфера вспыхнула, принимая клятву, а девушка вдруг покачнулась и тихо вскрикнула. Горнюк старый был этот Леннистон. Отдал бы младшую замуж за какого-нибудь безродника, выделил самую малость приданого… Пусть бы дети не были родовыми, но они у нее были бы! А так… тьфу, пропасть.

Ладно, дело сделано.

— Леди, я думаю, чем быстрее вы переедете к нам, тем лучше. Карета уже подана. Четырёх часов вам хватит, чтобы собрать самое необходимое? Обещаю, остальные вещи будут доставлены позднее. И, надеюсь, вы простите мою отлучку, но мне необходимо привести себя в порядок.

— Конечно, несс Маубенрой, мы вам так благодарны, — как ни странно, первой оправилась как раз младшая, она же подхватила свою сестру под локоток и двинулась к дверям храма. — Еще раз простите моей сестре её неловкость, на нас столько свалилось в последние дни.

— Не стоит извиняться, леди, — великодушно выдал я, подавая будущей невестке руку. Толку по сбритой бороде рыдать, новую растить надо.