Алекс Рауз - Падение Авелора [litres]

Около четырех десятков лошадей одновременно сорвались в галоп.

Резкий порыв ураганного ветра чуть не сбил Мартина с коня. Он дернул поводья и подал сигнал солдатам остановиться. Они не достигли полумили до предполагаемой цели, но полыхавшее и коптившее поле по правую руку очищалось и светлело, будто чья-то невидимая рука затушила пожары. Рука мага.

Теперь уже ничто не скрывало диверсионный отряд от взгляда поднимавшихся из пепла выживших солдат. Можно было лишь надеяться, что численный перевес гарнизона из Терний уменьшился, и армии сравнялись в силах, но точных сведений сейчас не имелось. Буквально считаные минуты остались до того момента, когда Мартина заметят.

– Какого черта происходит? – прошептал юноша, обращаясь к Риду.

– Командир Дор, мы должны ехать дальше, – жестко произнес ближайший к нему мужчина.

– В реальном бою все планы летят к чертям, – вторил ему другой солдат более преклонного возраста.

– Магия Газарта, – ответил Рид. – Я не знаю, как. Будь аккуратен, это только начало.

Даниэль пришпорил коня и черной вспышкой полетел в сторону вражеского штаба.

Доли секунды ушли у Мартина на то, чтобы принять окончательное решение. Если они поедут за магом, их непременно заметят, к их появлению подготовятся лучники, и момент внезапности будет упущен.

– Мы нападаем сейчас, с фланга, на крайний отряд лучников. Держать строй, вперед! – крикнул он, обнажая меч.

Последние пара сотен метров, отделяющие от врага, мелькнули в одно мгновение, пропали все мысли, кристально чистая и холодная пустота заполнила голову. В последний момент враг все-таки заметил приближающихся конных. Им навстречу, скидывая с лошадей, убивая, полетел град стрел.

Но время было выбрано верно, Мартин больше не оглядывался и первым ворвался в строй противника. Взмах меча – брызги крови из рассеченного лица лучника оросили правую ногу юноши и бок коня. Второй взмах – на землю упала рука, сжимавшая лук, но так и не спустившая тетиву.

Танец клинков, полет сквозь строй длились целую вечность, повсюду были кровь, крики, запах вспоротых кишок и смерти. Острия мечей и стрел – со всех сторон. Одна уже торчала в правом предплечье, но пока не причиняла боли. Сзади топот копыт – он все еще не один, но сейчас ничего не имело значения. Кроме нового удара и еще одного. Упал убитый конь, Мартин ловко спрыгнул с седла, не позволив коленям коснуться земли. Чуть прогнешься, дашь слабину – и пополнишь армию бездыханных трупов.

Они смыкались со вторым отрядом конных, зашедших с противоположной стороны. Большая часть пехоты врага впереди билась с основными силами сопротивления. Лучников почти не осталось, эта часть поля редела, скоро наступят долгожданные секунды передышки.

Обрушив смертельный удар на очередного противника, Мартин опустил меч и перевел дыхание – вокруг с десяток трупов, а он все еще жив. Со всех сторон лились предсмертные крики, беспощадно заглушая громоподобные боевые кличи и лязг металла. Юноша стоял на островке спокойствия среди бури мечей и крови.

Внимание привлек мужчина с перерезанным горлом, лежащий у его ног. Кровь продолжала медленно стекать на землю, рука дергалась в предсмертной агонии, не выпуская клинок. Распахнутые мертвые глаза устремлены вверх, выражение муки на лице сменилось невозмутимой маской.

Секунда, свободный вдох, и чужой взгляд вновь ожил, сфокусировался на Мартине. Это невозможно, рана смертельна! Юноша завороженно наблюдал, как крепнет рука с мечом, и погибший солдат медленно встает.

– Невозможно, – уже вслух прошептал Мартин, невероятным усилием воли выводя свое тело из остолбенения, чтобы отразить новый удар. И танец возобновился, но противник больше не реагировал на нанесенные ему раны.

А потом поднялись все. Свои, чужие, погибшие, безрукие, безголовые. Однозначно мертвые – поднялись на последний бой. Поле вновь заполнили звон клинков и смерть, но шансов победить постоянно растущую армию больше не было. Падаешь – и встаешь в строй врага.

Рука Мартина крепко сжала меч, но гнетущее отчаяние больше не покидало груди. Каждый новый удар лишь приближал неизбежное.

– Дани, подожди, я с тобой! – прокричала Адалия. Ей чудом удалось нагнать Рида.

Наложенные чары защищали ее от большинства звуков и запахов битвы, а также от непрошеных стрел, периодически летящих с поля боя. А вот на Даниэле, как она заметила, щитов не было. Неужели он даже их не может наложить? И все же поехал в одиночку, чудак.

Маг замер и дождался спутницы.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он не столь резко, как раньше. На долю секунды ей даже показалось, что в голосе мелькнула озабоченность, но она быстро отогнала от себя эти мысли.

– Иду с тобой за Газартом. Вдвоем у нас больше шансов.

Рид усмехнулся, но ничего не ответил и снова отправил коня в галоп. Теперь они неслись вместе, бок о бок.

– Ты не знаешь его в лицо, – прокричала Адалия.

Вдали на холме в полном одиночестве застыл человек, медленно поднимающий руки вверх. Земля вокруг него пылала, а языки пламени сплетались в символы неизвестного языка.

– Не перепутаю, – ответил Рид, и мир вокруг них потерял краски.

До желанной цели оставалось меньше сотни метров, когда Адалия смогла различить лицо противника. Абсолютно спокойное лицо двадцатилетнего мальчишки, на которого она не раз наталкивалась на собраниях ковена в последние годы. Странно, но он никогда не вызывал у нее неприятных эмоций, хотя она вечно ждала и искала подвоха. Лишь глаза, слишком старые для такого юного мага, вызывали непонятную дрожь. Но почему он один?

Газарт, закончив заклинание, опустил руки и посмотрел в сторону приближающихся магов. За его спиной замерцал квадрат телепорта.

– Дерись, трус! – с подавляемой до этого момента злостью закричал Даниэль.

Серая огромная рука демона как продолжение руки Рида молниеносно вытянулась вперед и сжала воздух в том месте, где только что стоял враг.

– Мразь! – уже не сдерживался Рид.

Адалия резко затормозила коня и обернулась. Они стояли на небольшом возвышении, откуда просматривалось почти все поле битвы.

– Даниэль, – шепотом произнесла Нимира. – Обернись.

Маг сжал кулаки и медленно развернулся. По всему полю поднимались мертвецы.

Солнце неумолимо продолжало свое шествие из-за горизонта по абсолютно чистому безоблачному небу, не принося ни капли тепла и оставаясь таким же равнодушным к мирским проблемам, как и тысячу лет назад. Желтые лучи одинаково неприветливо играли на лицах живых и мертвых, сошедшихся этим утром в схватке. Ветер давно стих, и звуки сражения беспрепятственно проникали в штабную палатку.