Анна Платунова - Твое имя

— Мара… я… — начал Бьярн, с трудом подбирая слова. Вид у него был такой, словно он только что повстречал стадо шатунов.

— Не надо, не говори, — оборвала она.

— Я и не могу… Не имею права. Прости!

Как ему худо, бедному. Бьярн выглядел ужасно виноватым. Мара дотронулась до его руки.

— Каждый имеет право на тайны. Ничего.

Больше об этом не говорили.

Мара надеялась, что сегодня их отпустят домой: Эрл хоть под присмотром, но начнет волноваться, прождав их несколько часов. На подъемные можно купить крупы, овощей и мяса, так, чтобы на неделю хватило. Мара мысленно составляла в голове список трат, когда в комнату ворвался стражник, дежуривший у двери:

— Господин дознаватель зовет вас с собой. Труп нашли!

Вот так всегда, стоит только начать строить планы, как все летит в тартарары.

Старший дознаватель уже ждал у выхода.

— Идешь со мной, — отрывисто бросил он. — И надень перчатки, ты теперь штатный некромант. Могут выписать штраф. Пока так, а завтра выдадут обмундирование.

Он протянул ей черные тканевые перчатки, обычные для униформы штатного помощника дознавателя. Мара, кривясь, натянула их на руки. Как же неприятно ощущение скованности на коже, но никуда не денешься. Шагнула следом за начальником к выходу, Бьярн за ней.

— Эй, а ты куда собрался? Стражники ожидают на месте до особых распоряжений.

Судя по лицу Бьярна, он хотел уволиться в ту же секунду: так сжал скулы, что желваки напряглись. Мара дотронулась до его руки: «Ничего, мы ведь не можем быть всегда вместе. Это работа».

— До вечера, — прошептала она.

— До вечера, птаха.

Признаться, Маре и самой стало немного не по себе: она так привыкла видеть Бьярна рядом с собой, что теперь словно часть ее тела или души оторвали от нее. Поэтому мысль о том, что они увидятся вечером, еще больше согревала.

Работа помощника дознавателя не так проста, как кажется. Да, большинство убийств раскрываются быстро. Обычно люди убивали непредумышленно, в порыве ярости или страсти, а потом бежали, бросив труп на месте преступления. Но существовали и те, которые все тщательно планировали и старались замести следы преступления. Например, прятали тело, чтобы его не могли обнаружить несколько дней — тогда разговорить несчастного уже почти невозможно. Или пытались впрыснуть в кровь яд, чтобы хотя бы так помешать расследованию и не позволить провести обряд передачи последних воспоминаний. Тот самый, который Мара использовала, расследуя убийство Базиля. В большинстве случаев уловки не помогали, и опытный некромант находил способ установить истину.

Но то, что Мара увидела на месте преступления, даже для нее оказалось в новинку. Тело обнаружили на скамейке в небольшом сквере. Издалека все казалось обычным — парень сидел, откинувшись на спину, свесив голову на грудь. Либо жертва ограбления, либо умер своей смертью, перебрав с алкоголем. Немного времени займет. Мара приблизилась, стягивая с рук перчатки, и застыла.

Тело вблизи напоминало сдувшийся воздушный шарик, казалось странно сплющенным, точно внутри не имело ни костей, ни органов. Мара подняла руку жертвы и ощутила, что та повисла, прогнувшись, словно была сделана из резины. Ладно, еще можно предположить, что убийца каким-то образом выпотрошил несчастного, но представить, что он вынул кости, притом что на теле нет заметных разрезов, было практически невозможно.

Мара сосредоточилась, перебирая в памяти все способы и варианты преступных хитростей, — на ум ничего не шло.

— Что скажешь? — спросил начальник, выждав какое-то время. — Есть мысли?

Мара оторопело покачала головой, но тут же приказала себе собраться. Ты профессионал или где?

— Я попробую воскресить. Возможно, оно что-то скажет.

— Действуй, — разрешил Витор.

Мара вовсе не была уверена, что обезображенное тело поддастся ее влиянию, но попробовать стоило. Вспышка! И мертвец, сидящий на скамейке, действительно сделал попытку пошевелиться. Правда, у тела, практически лишенного костей, это получалось плохо, и движения напоминали подергивания дождевого червяка в луже.

— Твое имя? — спросила она, хотя и понимала, что в данном случае ошибки никак не может быть: мертвец был мертвее некуда.

Тело промычало в ответ невнятное. Мара вопросительно посмотрела на начальника. Она свою работу выполнила, задавать вопросы — прерогатива дознавателя, некромант же только посредник в разговоре. Но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, каким станет первый вопрос.

— Кто тебя убил? — спросил дознаватель, а Мара повторила, обращаясь к воскрешенному.

Тот силился поднять болтающуюся голову, но так и не сумел. Двигать челюстями, упираясь подбородком в грудь, он не мог, поэтому продолжил бормотать нечто нечленораздельное. Мара, вздохнув, задрала ему голову. Молодой совсем парень. Печально.

— Кто тебя убил?

— Я… убил… его… Он… убил… меня…

— Что? — озадаченно спросил Витор, очевидно, и сам впервые столкнувшийся с таким ответом.

— Не знаю, — призналась Мара.

— Спроси его, кто «он».

— Кто — он?

— Я… Я — он… Он — я…

— Бред! — разгорячился Витор. — Да ты нормально спроси! Так, чтобы он ответил!

Мара оглянулась на начальника, но ничего не стала говорить. Еще не хватало вылететь с работы в первый рабочий день.

— Назови имя того, кто тебя убил, — приказала она. «Раз уж господин старший дознаватель дал позволение!» — скептически дополнила про себя.

Воскрешенный долго молчал, только открывал и закрывал рот, словно пытался выскрести что-то из глубин памяти.

— Нет имени… — тихо произнес он, а потом стал кричать все громче и громче. — Нет имени. Нет имени! Нет имени!!!

Он орал так, что Витор зажал уши.

— Упокой его! Упокой! — закричал он.

— Умри!

Вспышка. Парень дернулся, сполз на мокрую осеннюю траву, замерев уже навсегда.

— Поехали к медикусам, — мрачно изрек начальник.

Медикусы часто оказывали помощь в странных делах, требующих дополнительных исследований. Проводили вскрытие, могли определить присутствие в крови яда или обнаруживали невидимые с первого взгляда следы уколов или укусов.

В городской больнице существовало особое отделение в помощь дознавателям, где всегда дежурил один из медикусов.

Мару представили смуглому молодому медикусу Вайсу и попросили подождать — ее знания тоже могли понадобиться. Вайс провозился с телом до поздней ночи, исследовал вдоль и поперек. Мара и рада была бы помочь, но к столу ее не подпускали: не положено. Но и домой не отпускали: может пригодиться в любой момент.

В итоге узнали то, о чем и так уже догадывались. На теле ни одного разреза, однако почти все кости неведомым образом растворились, а внутренние органы попросту исчезли. Вайс заметил только одно наружное повреждение — укус с внутренней стороны губы. Но укус почти зажил и, скорее всего, к делу отношения не имел: вероятно, симпатичного парня в порыве страсти укусила возлюбленная. Мара надеялась, что именно в порыве страсти, а не пытаясь отбиться…