Максим Керн - Закон Мерфи [publisher: SelfPub]

– Явится тот, в ком тень предстала мраком

Чужой, прошедший тропами миров

Столкнётся свет со светом

И только от него зависит

Останется ли мир, или исчезнет без следа.

Тень предстала мраком? Прошедший тропами миров? Это что, обо мне? Что за бред… Книга, которую держал старик, была явно старой, потёртой, с выцветшими от времени чернилами, которыми она была написана. Там никак не может быть про меня, я в этом мире ещё и года не провёл!

– Что ж, вот всё и сошлось… – печально вздохнул дедок, захлопнув книгу и аккуратно ставя её обратно на стойку. – А я надеялся, что это всё ошибка, и что у нас есть ещё пара сотен лет в запасе.

– О чём вы говорите? – не выдержал я, дёрнувшись, и вновь скорчившись от боли, прострелившей грудь.

– Я объясню, – подошедший старик осторожно перевернул меня на спину, вновь укрыв одеялом, которое я успел скинуть. – Но после. Тебе нужно отдохнуть, все вопросы потом. Спи, Ксандр Нолти. Или лучше называть тебя Александром?

Я открыл было рот, но не успел сказать ни слова – маленькая сухая ладонь старика легла на мой лоб, и я погрузился в мягкую, уютную пучину беспамятства.

Я проснулся резко, будто меня кто-то пинком вышиб из сна. Бр-р-р… Приснится же такое… Я неосторожно пошевелился, и зашипел от боли в груди. Вот же дерьмо… Ну да ладно, выкарабкаемся, не в первый раз. Я уже давно не тот Александр Боровиков, ботан и заучка, обходящий неприятности за три версты. Школа Везунчиков многому меня научила, и прежде всего – не сдаваться ни при каких обстоятельствах.

Я огляделся по сторонам. Ничего не изменилось, та же келья, та же странная книга на подставке. Только сейчас уже, похоже, день. Ставни закрыты, но яркие полосы света проникали сквозь щели. Старшее светило было в зените.

Старика сейчас нет, и у меня есть время разложить те крохи информации по полочкам. Судя по всему, я действительно нахожусь в монастыре, обстановка и внешний вид старика это подтверждает. Он же говорил что-то об Ордене Света, что косвенно подтверждает, что я нахожусь на территории врага. И дедуля назвал моё имя. Причем не только то, что я получил в этом мире, но и настоящее. Откуда он его знает? Ах, вот оно что… Я лишился всей своей силы, и давно перестал впитывать магию. А значит, меня можно просканировать. Магам высшего уровня это сделать просто, а дедуля явно не из простых, вон как лихо меня выключил.

Но зачем я ему? Ведь старикан говорил, что меня спасли? Неужели по доброте душевной? Я не так долго пробыл в этом мире, но веру в бескорыстную помощь ближнему из меня выбили основательно. Похоже, опять из меня пытаются сделать послушное орудие. Да ещё и текст тот в книге, что я прочитал. Ведь явно речь шла обо мне. Тень, мрак, чужак, прошедший тропами миров… Пророчество? Ох, вот всегда так. Даже один ответ порождает новые вопросы, и так по кругу. Опять от меня мало что зависит, придётся положиться на добрую волю этого странного старикана, а дальше видно будет. Здесь поневоле станешь фаталистом, и поверишь в судьбу. Ещё бы, ведь именно она раз за разом макает меня лицом в грязь, начиная с той самой роковой встречи в парке.

– Эй, ты проснулся! – задумавшись, я пропустил момент, когда в келью кто-то вошёл. Голос был не старика. Наоборот, он был звонок, и по-мальчишески задорен.

– Привет, меня зовут Лан! – в ногах моей лежанки плюхнулся… Подросток. Лет четырнадцати-пятнадцати, одетый в полотняную, грубого сукна, серую одежду свободного покроя, чем-то напоминавшую одежду китайских крестьян века так семнадцатого. Да и лицом молодой нахал весьма походил на земных китайцев, или корейцев – раскосые глаза, круглое, смуглое лицо. Да и причёска была под стать – участок головы ото лба до макушки был выбрит, и там я увидел уже знакомую татуировку в виде четырёх заходящих друг за друга кругов, зато с затылка через плечо свисала шикарная коса иссиня-чёрных волос. Интересно… Сколько здесь находился, из людей встречал только представителей европеоидной расы. Как же мало я знаю об этом мире…

– Привет, – настороженно ответил я. – Я – Ксандр.

– Да, я знаю, одан настоятель говорил, – непосредственно почесав нос, ответил Лан, и белозубо улыбнулся. – Он сказал, что ты должен уже проснуться, и послал меня, чтобы я тебе помог.

– В чём?

– Ну, – смутился паренёк. – Вот с этим, например.

С этими словами Лан нагнулся, и вытащил из-под лежанки деревянную бадью, плотно закрытую крышкой. Мда… А вот об этом я как-то не подумал. Кишечник и мочевой пузырь уже подавали сигналы о том, что пора бы их освободить, но…

– Я и сам справлюсь, – твёрдо ответил я. Ещё не хватало, чтобы из-под меня утку выносили. Позор-то какой…

– Ты ещё слишком слаб, – улыбка на лице Лана погасла, и он сурово сдвинул брови. – Упадёшь ещё, одан настоятель мне потом палок всыпет. А мне и так прошлого раза хватило… – мальчишка поморщился и инстинктивно потёр спину ниже поясницы. Я не выдержал, и хмыкнул. Паренёк, похоже, был той ещё оторвой. Но с ним мне обязательно надо найти общий язык, он точно знает, что здесь, и как, и такой источник информации – просто подарок. Все новости и сплетни куда лучше знают слуги, чем их хозяева.

– И ничего смешного, – буркнул мальчишка, шмыгнув носом. – Вот подожди, сам ещё узнаешь…

Делать нечего, пришлось прибегнуть к помощи Лана. Похоже, он не в первый раз занимался подобным, опыт в этом деле у него явно был. Да и силы в худом, но жилистом теле было достаточно. Во всяком случае, с лежанки он меня поднял легко, и придерживал, пока я делал свои дела. Туалетной бумаги здесь тоже не было, вместо неё в наличии имелись пучки каких-то высушенных трав. Но и то хорошо, об элементарной гигиене в монастыре, судя по всему, понятие имели. Лан аккуратно опустил меня на место, укрыл одеялом, поднял бадью, уже плотно закрытую крышкой, и вышел из кельи, сказав, что скоро вернётся для того, чтобы сменить бинты.

Отсутствовал он и в самом деле недолго. Минут через пять Лан вернулся, неся в руках большой поднос, на котором были разложены скрученные валиком бинты из какой-то тонкой, похожей на льняную, ткани. Там же стояла широкая миска с водой, пара губок и небольшая баночка с резко пахнущей мазью. Лан вновь приподнял меня над лежанкой, прислонив спиной к стене, и начал аккуратно разматывать бинты, стягивающие мою грудь. Последние слои были пропитаны засохшей кровью, они прилипли к ране, и их пришлось сначала отмачивать, для чего в дело пошли губки и вода. Эх, сейчас бы дора Шарука из лечебницы Школы Везунчиков сюда… Судя по всему, лечебной магией в монастыре не владели, обходясь по старинке, мазями да припарками.

Наконец бинты были сняты, и я с ужасом уставился на свою грудь. На левой половине груди, заходя на плечо и ключицу, был страшный воспалённый ожог, напоминавший своими очертаниями четырёхлучевую звезду. Прощальный подарок от лже-Бишопа, едва не отправивший меня на тот свет, оставил на мне свою страшную метку. Похоже, надо ждать этого старика, и задать ему несколько вопросов. Как его там Лан назвал? Одан настоятель? А имя у этого настоятеля есть? О чём я и не преминул спросить у мальчишки, в этот момент осторожно наносящего мазь из баночки на края раны. Мазь успокаивала боль, после неё на коже оставалось чувство прохлады. Похоже, что я был неправ, и местные монахи всё же разбираются во врачевании раненых.