Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

— Об этом придется сообщить,— сказал он.

— Что ж,— ответил я.

— Подожди! — Он направился ко мне. Барс оскалил клыки, зашипел. Годгар остановился чуть поодаль.— Я не желаю тебе зла. Но идти с завязанными руками трудно. Я развяжу тебя.

Но барс не позволил ему приблизиться ко мне.

— Похоже, наши клятвы здесь недейственны, Годгар. Иди с миром и сообщи о случившемся, как полагается. И повторяю — я не держу зла ни на тебя, ни на твоих людей.

Он вернулся к своим воинам, и они пошли на юг в сопровождении животных. Я понял: их доведут до места. Но мне уготована другая дорога — изумрудная птица снова появилась в небе, призывая меня следовать за ней.

Постепенно сопровождающих меня зверей становилось все меньше. Когда Годгар и его люди скрылись из вида, я огляделся вокруг — оскалившийся барс, фыркающая, бьющая копытом антилопа. В прошлом враги, теперь их объединила одна цель. Барс зарычал; я посмотрел на восток — он затих. Войско таяло на глазах, но я чувствовал, что еще кто-то ведет меня к цели.

Пение птицы над головой — посланник Дахаун предупреждает меня о чем-то. Я свернул с дороги в мокрую траву, больно хлеставшую по рукам и ногам, и скрывавшую иногда моих спутников. Птица все время летела впереди. Дахаун — она прошла через горы? Вряд ли, она слишком тесными узами связана с Эскором, чтобы проникнуть сюда. Кемок? Но я чувствовал, что животными и птицами управлял не Кемок, не Каттея, не чья-то другая колдовская сила, рожденная в Эсткарпе.

Впереди возвышались темные горы. Этой дорогой я выйду к их склонам. Я попытался освободить руки от веревки. Там, в горах, без помощи рук мне не обойтись. Веревки врезались в кожу, из ран сочилась кровь. Как избавиться от них? Превозмогая страшную боль, я, наконец, высвободил одну руку, потом другую, поднял опухшие руки вверх и пошевелил пальцами.

Дождь кончился, но небо не просветлело, наступили сумерки. Меня не столько пугала тьма, сколько то, что из-за дикой усталости я продвигаюсь слишком медленно. Я оглянулся. Антилопа приподняла голову, глаза барса сверкнули злобой. Я сделал шаг или два по направлению к ним. Рычание и шипение — предупреждение. Из травы показались другие звери. Дорога на запад для меня закрыта. Они не пошли за мной дальше, остались стоять в траве — словно перед тем барьером, что разделяет эти земли, за которыми я найду себе подобных. То нас преследовали люди, то изгоняли из Эсткарпа звери. Я добрался до большого камня и присел отдохнуть. Ноги гудели: сапоги для верховой езды неудобны при пеших переходах. Я посмотрел на животных — неуклюжий медведь исчез, остальные внимательно следили за мной. Похоже, кто-то или что-то хочет, чтобы я вернулся в Эскор. Все во мне восстало против подобного насилия. Сначала направили в Эсткарп с бесполезной миссией, теперь тащат обратно. Какой смысл? Не очень-то приятно ощущать себя пешкой в чьей-то игре, которой двигают туда-сюда с непонятной целью.

Дермонт как-то рассказывал мне об очень древнем обычае в Карстене, который прекратил свое существование, когда Древняя Раса перестала править там, а землю захватили пришельцы с далекого юга. Раз в десять лет устраивали одну игру. На доске расставляли вырезанные из дерева фигурки. По одну сторону доски садился тот, кто считался великим лордом, по другую — тот, у кого не было ни земли, ни слуг, ничего, но кто хотел испытать свои силы в игре. Этот игрок олицетворяя силы разрушения и неудачи, а лорд — силы согласия и успеха. И они начинали игру — на кон ставилось не только все то, чем владея лорд, но и благополучие страны. И в том случае, если безземельный игрок одерживал победу над лордом, в стране наступал хаос и раздор. Может быть, сейчас играют именно в эту игру, а меня — живого человека — используют вместо пешки? С одной стороны — Эсткарп, с прочными традициями, крепко стоящий на ногах после победы над Карстеном, с другой стороны — Эскор, с давними проблемами и неприятностями. И возможно за этой древней игрой скрыта некая вечная истина, то колебание весов, в котором одна сила побеждает другую. Так можно додуматься неизвестно до чего, решил я. Интересно, есть ли в »коих догадках хоть доля правды? Меня определенно направили в Эсткарп, также, как теперь выпроваживают. Я покачал головой — только животные могли видеть меня в этот момент. Я стал рвать траву и готовить ночлег. Одно ясно — сейчас я никуда не пойду.

Этой ночью я спал крепко. Наверное, я слишком устал, а может быть, мой покой кто-то охранял. Если я и видел сны, то, проснувшись рано утром, ничего не вспомнил. Поднявшись с примятой травы, я посмотрел на горы. Да, если я действительно всего-навсего пешка в чьей-то игре, то надо идти на восток. С пустыми руками, без оружия, без еды — мне предстоит взобраться по этим скалам. Дважды я оглядывался. Наверное мой сон охраняли животные, но теперь они исчезли. Однако, желания возвращаться в Эсткарп не возникало.

В течение всего дня мной кто-то постоянно командовал — я не могу передать словами свои ощущения, но это так. Моей целью были только горы. Бессмысленно, бессмысленно — повторяла одна половина моего «я». Заставить меня проникнуть суда, потом забрать — чего я добился? Встретил всего-навсего одну крепость, да и там произвел отрицательное впечатление. Если моей задачей было набрать добровольцев, привести их в Эскор, я провалил дело. У края скалы я остановился — зачем меня вернули в Эсткарп? Для чего? Я пнул камешек — он полетел вниз, гулко отзываясь в полной тишине.

Какова их цель? Для чего меня использовали? Я не находил ответа. Оставалось одно — идти и идти вперед, вернуться к тем, кто ждет меня за горами. Я кубарем скатился вниз и побежал, как безумный, испугавшись собственных мыслей и не находя ответа на свои вопросы.

Наконец я упал без сил. Я не смогу убежать от тех страхов, что терзают меня. В отчаяньи я стал бить руками о землю, пока не довел себя до изнеможения и не успокоился. И как только кровь перестала стучать у меня в висках, я услышал журчание воды, пошел на этот звук и увидел горный ручей. Я жадно начал пить холодную воду, потом плескать ее в лицо.

Я приходил в себя. Страх — не помощник, лучше прислушаться к чьим-то таинственным приказам, может, тогда я узнаю, в чем дело. Покинув ручей, я обрел некую уверенность. Все это исходит только из Эскора. Войско животных — дело рук не колдуний Эсткарпа. Значит, чем скорее я попаду в Эскор, тем быстрее узнаю, какое место мне отведено во всей этой игре.

Я страшно проголодался. Прошло много времени с тех пор, как я доел последние крошки, оставшиеся сйг сухого пайка. Но здесь мне никакого пропитания не найти. Что ж, мне часто доводилось голодать, надо продвигаться дальше. Горы — найду ли я ту долину, что вела к перевалу? Иногда, оглядываясь по сторонам, я ничего не узнавал, словно действовали те же силы, искажающие все вокруг, как тогда, когда мы шли с Кемоком и Каттеей в Эскор, а может, причиной тому был голод.