Роджер Желязны - Маска Локи

С этими словами он собрал энергию Камня, дремавшую возле его живота, и направил ее вперед. На сей раз это была не мягкая волна, а яростный бросок, словно вышедший из его гениталий и копьем пересекший долину. В утреннем свете был виден туман, плывущий над рекой. Он ярко вспыхнул, когда энергия исторглась из Камня.

Сарацинам не было нужды продвигаться вперед, бросаясь на выставленные копья. Зной, жажда и ожидание смерти сделали за них всю работу. Пехотинцы окружили строй французских воинов, распевая свои монотонные бездушные молитвы, и рыцари — и военачальники, и наемники — один за другим начали падать в обморок. Глаза закатывались, губы покрывались кровоточащими трещинами, язык распухал во рту, словно кляп, и человек опрокидывался навзничь.

Когда воин ронял щит и выпадал из строя, конюхи и оруженосцы, такие, как Лео, оттаскивали его назад и укладывали, словно бревно, возле разрушенного колодца.

Жерар молча смотрел на это, пока наконец ему не стало невмоготу. Развернувшись на каблуках, он поднялся по склону к двум каменным столбам и красному шатру, примостившемуся в их тени.

Королевский стражник должен был остановить его, если бы прежде не свалился от зноя прямо на посту, возле полога. Жерар перешагнул через распростертое тело и вошел в шатер.

Внутри было темно, здесь царил тот кровавый полусвет, что проникает сквозь витражи собора, когда в небе собираются грозовые тучи. Темно, но не прохладно.

Посреди павильона под конусообразной крышей на кушетке возлежал король Ги. Он прижимал к груди раку из золота и хрусталя, в которой покоился обломок истинного Креста. Если это и был его талисман, вряд ли он мог спасти своего владельца.

— Ги! — прогремел Великий Магистр.

Рейнальд де Шатийон выступил из мрака и встал между ним и королем.

— Оставьте его в покое. Его Величеству нездоровится.

Жерар попытался оттолкнуть князя, но тот стоял твердо.

— Нам всем сейчас нездоровится, — прохрипел Жерар, — и скоро мы все погибнем. Король должен возглавить свое войско, врезаться клином и пробиться...

— И последовать за графом Триполийским в вечность? — Рейнальд вскинул голову. — Не говорите глупостей.

— Граф повел слишком маленький отряд. Теперь я это понимаю. Если бы он нацелил на прорыв все наше войско, мы бы прорвали осаду.

— Безумие!

— Князь, вы ведь не министр короля и не его слуга. Не будете ли вы любезны отойти в сторону?.. Ги!

Рев Жерара настиг короля в его тяжком забытьи. Ги попытался повернуть голову, кося глазами на тамплиера.

— Кто потревожил мой отдых?

— Ги! Это я. Жерар де Ридефор.

— Я не желаю, чтобы меня беспокоили. Мне нужно набраться сил.

— Ваши силы уходят в песок. Если вы не подниметесь и не выйдете к своим воинам, сарацины ворвутся в шатер и зарежут вас.

Король Ги на дюйм оторвал голову от жесткой квадратной подушки:

— Мы ведь еще удерживаем холм.

— Это ненадолго. Ваши люди падают от истощения без единой раны на теле. Если вы хотите встретить еще один рассвет, вы должны выйти и ободрить их.

— Саладин — разумный человек.

Тут Жерар с ужасом понял, что глаза короля пусты и бессмысленны.

— Саладин, конечно же, знает рыцарские законы, — продолжал король сладким голосом. — Он потребует выкуп за тех, у кого есть родственники. А остальных продаст в почетное рабство. Мы сумеем с ним договориться.

— Что я слышу? — прогремел Жерар. — Основу вашего войска составляют тамплиеры, а сарацины не берут выкуп за тамплиеров.

— Весьма сожалею, что вы...

Так и не выслушав мнение короля по этому поводу, Жерар схватил его за плечи и приподнял над кушеткой. Рейнальд попробовал было вмешаться, но тут же отлетел в угол. Тамплиер так и не узнал, что случилось с князем. Скорее всего, он выкатился из шатра.

Король барахтался в руках Великого Магистра. Рака вывалилась из его рук и разбилась. Желтоватая щепка лежала среди осколков хрусталя и обрывков золотой проволоки. Ги посмотрел вниз, и лицо его жалобно сморщилось, словно он собирался заплакать.

Жерар намеревался растрясти короля, чтобы тот начал соображать хоть что-то. Но звуки, долетевшие снаружи, отвлекли его. Внизу под холмом запел рожок.

— Они снова собираются атаковать!

Взгляд короля сфокусировался. Ги уставился на Великого Магистра.

— В таком случае, Жерар, вам лучше увести своих людей в безопасное место.

— Но где же оно, мой государь? — спросил тот с издевательской вежливостью.

Лицо Ги расплылось в улыбке:

— Граф Триполийский его нашел. Можете последовать за ним.

Жерар взвыл от ярости, швырнул короля на кушетку и выскочил из красного шатра в поисках оружия.

...С коня Саладину открывался обзор не больше чем на милю, но он отлично видел свое войско, подобно пчелиному рою наползавшее на склон холма. Тонкая линия рыцарей, защищенная белыми щитами с красными крестами, отступала и, казалось, вот-вот должна была рухнуть под натиском сарацин.

— Мы разгромили христиан! — восторженно завопил Аль-Афдал, его младший сын, и от возбуждения чуть не свалился со своего пони. Животное брыкалось и прыгало, разделяя его юный энтузиазм. Мальчику пришлось ударить пони по холке.

— Замолчи! — приказал Саладин. — И запомни одну вещь. Видишь красный шатер на вершине холма? — Он показал на подножие каменных столбов.

— Да, отец. Это шатер короля, да?

— Разумеется. Его-то и защищают эти люди. Их жизнь превратилась в сплошное страдание; боль, страх и жажда сделали из них зверей, и все же они сражаются, защищая своего господина.

— Да, я вижу это.

— Так знай, что мы не разгромим их до тех пор, пока не падет красный шатер.

— Он зашатался, отец! Я сам видел, как он шатается!

— Это дрожит горячий воздух. Ты не увидишь, как падает этот шатер, пока хоть один христианин останется на ногах.

— Ты сделаешь мне подарок, отец?

— Какой подарок, сын?

— Череп короля Ги, оправленный в золото!

— Посмотрим.

Том Гарден последним поднялся по сходням парома с причала в городке Харвей-Седар. Он ждал, спрятавшись в телефонной будке и оглядывая из-под руки городскую площадь и пристань, пока не прозвучал последний гудок парома.

Крепких приземистых парней в шерстяных рубашках или длинных плащах в окрестности не было. Не поднимались они и по сходням.

Паром был переоборудованным траулером с рубкой, надстроенной над рыбным трюмом. Трое пассажиров (на одного больше, чем членов команды) тряслись на жестких скамейках в каюте, пока судно прыгало по волнам, выруливая к берегу.

Гарден решил, что пора подбить бабки. С одной стороны, у него нет ни наличности, ни кредитной карточки, ни удостоверения. Зато есть новая одежда, стоимость которой даже трудно себе вообразить, но изжеванная и бесформенная. Короткое купание в соленой воде оказалось фатальным для ботинок: великолепная кожа покоробилась и потрескалась. В карманах — ничего, кроме ножика Сэнди, который уже успел прорвать дыру в подкладке брюк, и черного пенала старого тамплиера.