Роджер Желязны - Маска Локи

Собака была для них полнейшей неожиданностью.

Она почти бесшумно бежала через заросли тростника на стальных пружинистых ногах, едва разбрызгивая воду. Возможно, она бродила где-то за оградой вне радиуса действия «Си Спэрроу». А может, примчалась по команде с центрального пульта в неповрежденном секторе. В любом случае собака оставалась незамеченной до тех пор, пока не раздался вопль одного из боевиков.

Он погиб — как выяснилось впоследствии — от пятидесятисантиметровой глубокой раны, буквально распоротый от плеча до бедра. Какой-то техник поставил собаке вместо зубов острые лезвия, увеличив заодно давление и скорость реакции челюстного механизма с пятидесяти до ста процентов.

Собака обладала инфракрасным ночным зрением. Повернувшись, она вцепилась во второго боевика.

Но тут им удалось окружить ее.

Итнайн вскинул ружье и выпустил в упор три пули, которые отскочили от титановых боков собаки. Выстрелы отвлекли собаку, и та молча набросилась на Итнайна.

Он засунул приклад в жуткую пасть и попытался отскочить назад.

Собака замотала головой, стараясь освободиться от металла и добраться до теплой плоти, но Итнайн уворачивался, одновременно проталкивая приклад глубже в механическое тело.

— Кто-нибудь... перебейте ей... ноги, — прохрипел он, мотаясь из стороны в сторону.

Гарден даже не успел задуматься, стоит ли вмешиваться. Он инстинктивно бросился на собаку сзади, нанеся в прыжке боковой удар. Оба упали. Собака дернулась, изогнула гибкую спину, три раза щелкнула челюстью у головы Гардена и, вскочив, вновь вернулась к Итнайну.

Гарден попытался ухватить собаку за лодыжки, надеясь повалить ее — и при этом не пострадать самому. Однако стальные тяговые тросы, управлявшие движением лап, скользили вокруг лодыжек, не позволяя вцепиться в них.

Если как-то заблокировать задние лапы, зверь упадет. Гарден попытался зацепиться за тросы, оплетавшие лапы, но робот двигался слишком быстро. Причем каждым пятым движением, запрограммированным в электронном мозгу пса, была попытка откусить Гардену голову, поэтому он был более озабочен тем, как бы увернуться, нежели тем, как парализовать зверя.

— Фу! — неожиданно для себя процедил он сквозь зубы.

Как ни странно, собака на мгновение застыла, коротко взвизгнув. Слышала ли она его? Откликнулось ли что-то в ее электронной душе на устную команду? Гарден почти ощутил, как некий импульс передался от него к собачьим микрочипам.

Он попытался воспользоваться заминкой, чтобы, покрепче ухватившись за лапы, повалить пса, но Итнайн опередил его и протолкнул приклад в пасть. Это движение активизировало программу, и собака заметалась с новой силой.

Гарден с Итнайном быстро теряли силы, а собака могла продолжать борьбу хоть до утра. Остальные же просто стояли и глазели на них.

Все, кроме одного — того, кто запускал ракету.

Пока длилась эта схватка, он достал из ближайшего грузовика второй яшик с «Си Спэрроу». Выдернув предохранитель, он не стал возиться с пускателем. Просто поднял ракету над головой и бросил ее на дорогу, метра на четыре в сторону.

Взрыв боеголовки разорвал воздух. Легкий ветерок пронес мимо белые пластиковые хлопья, слегка обжигая лица и руки. Собака, дергая лапами, рухнула на землю, завалилась набок и затихла.

Итнайн разогнулся, тяжело дыша. Гарден сбросил с себя безжизненную лапу и сел.

— Спасибо, Хамад, — сказал палестинский вожак. — Это было здорово.

Он извлек из разинутой пасти свое изжеванное оружие и посмотрел на Гардена.

— И тебе тоже моя благодарность, за смелость.

— Да чего уж там. — Гарден сплюнул.

— Нам предстоит долгий путь, — заметил Итнайн. — Импульс от этой боеголовки, конечно, испортил в наших машинах зажигание и систему управления.

Кроме того, Гарден теперь мог точно сказать, что его удостоверения пропали.

Подобно стреле белого огня вонзился в Хасана бросок Ам-нета.

Мастер, менее искушенный в астральной энергии, направил бы заряд в голову ассасина, целясь в шестой узел, позади глазных яблок. Но такой удар, как рассудил Амнет, был бы не только бессмыслен, но и опасен. Как и прямой удар в лицо, он направлен на человеческий орган, созданный для распознавания таких бросков. Хасан отведет его так же просто, как боксер на ринге, который успевает пригнуться, опережая противника.

Поэтому Амнет нацелил удар на третий узел, позади пупка. Место, через которое жизненные соки вливаются в организм зародыша. Этот узел поглотит энергию и разнесет ее по всему телу: прекрасный выбор для смертельного удара.

Сторонний наблюдатель ничего не заметил бы, разве только ощутил бы дрожание воздуха, уловив след, который оставляет пролетевшая стрела. Для Амнета, запустившего и направившего сгусток энергии Камня, он выглядел как вполне осязаемая субстанция, столь же ясно различимая, как столб света из витражного окна в пыльном воздухе собора, столь же алая, как первый луч солнца, поднимающегося из-за гор. Для Хасана, который был его целью, сгусток энергии, отливавший голубым, словно возник в глубине радужной призмы и ринулся вперед с немыслимой скоростью.

Он преодолел расстояние, разделявшее противников, за какие-то доли секунды.

Даже если Хасан и видел заряд, он не успел его отклонить. Заряд ворвался в него, как конь, на всем скаку проламывающий брешь в изгороди.

Хасана отбросило назад. Руки, едва не вырвавшись из суставов, метнулись вперед в попытке обрести равновесие. Пальцы вытянулись до предела, целясь в лицо Томаса Амнета. Аура Хасана приобрела туманно-голубой оттенок. Его тело засветилось, как дом, уже охваченный пламенем, но еще не разрушенный им... Хасана скрутила судорога.

Ответный удар обрушился на Амнета, швырнув его на травянистый берег. Он упал на спину и перекувырнулся через голову. Что-то ощутимо хрустнуло в основании черепа. Ноги Амнета дернулись. Он попытался поднять голову и не смог.

Хасан перенесся через реку и встал над ним. Ассасин мог вынуть клинок и вонзить Амнету в горло или в живот. Он мог опустить сапог на лицо тамплиера, но Хасан только повел плечами и повторил свое движение, словно лепил снежок.

Амнету стало страшно.

Ужас гальванизировал его члены. Собравшись с силами, он приподнял голову, несмотря на боль, белым пламенем охватившую шею. Движение головы дало импульс телу, и ему с большим трудом удалось откатиться на несколько жалких футов в сторону.

Хасан проворно направил сфокусированный заряд энергии в спину Амнета. Алый жар вспыхнул в позвоночнике, разрывая мышцы и ломая кости. Ноги окоченели.

Из последних сил Амнет воззвал к Камню, умоляя его помочь преодолеть боль, заживить разорванные ткани, соединить лопнувшие нервы. Камень затеплился, задрожал и вернул чувствительность ногам Амнета. Амнет ясно ощущал, как из своего кожаного футляра Камень вливает силу в онемевшие члены, укрепляет бедра и спину, поднимая его, как мать поднимает из колыбельки свое дитя, укрывая от холода.